На фоне окна лицо Суэна казалось неподвижной маской; белоснежные манжеты накрахмаленной рубашки, выглядывавшие из рукавов элегантного серого костюма, обнажили худые запястья, украшенные массивным золотым браслетом часов и тонким витым браслетом из красной перуанской меди, якобы помогавшим справиться со стрессами.
— Чувствую, мне не дождаться добрых вестей, — барабаня пальцами по крышке стола, скривил губы диктатор.
Энугу пожал жирными плечами и прикрыл глаза: что отвечать? Слишком многое они понимают по-разному и поэтому исповедуют разные методы подхода к одному и тому же вопросу. Разве попробовать сегодня перетащить «старину Матади» на свою сторону, а потом воспользоваться этим в собственных интересах?
— Они были в национальной галерее, — буркнул Энугу.
— Кто или что? Документы или враги?
— И то и другое. Преступников двое. Один из них американец, второй швед. Они прилично наследили и оставили множество вещественных доказательств. Квартал обложен, и в самое ближайшее время их возьмут.
— Кого, преступников? — Матади сцепил пальцы в замок и зло усмехнулся. — Представь себе, меня больше интересуют документы! И совершенно не волнуют любимые тобой полицейские игры: погони, засады, перестрелки.
«Ему уже докладывали до моего прихода, — понял полковник. — Интересуется ходом дела, но скрывает это даже от меня. Кто же ему доносит? Кано? Вряд ли… Тогда кто? Надо найти и убрать по-тихому. Не хватало еще в собственном управлении ходить с оглядкой».
— Мне нужны бумаги, — наклонившись над столом, продолжил диктатор. — А с преступниками можешь делать все, что заблагорассудится. Бумаги! Где они?
— Я думаю, там же, где преступники, — хмыкнул Энугу.
— Перестань корчить идиота, — брезгливо поморщился Матади, откидываясь на спинку кресла. — Сам знаешь, какова обстановка.
— Знаю, — вздохнул полковник. — Надо объявить этих ребят международными гангстерами, специализирующимися на хищении музейных сокровищ, и закрыть границы. Тогда они точно у нас в кулаке!
— Бог мой! — диктатор потер кончиками пальцев виски, и Энугу подумал, что он научился этому жесту у собственной жены. — Ты соображаешь, что предложил? Один из них американец, а у Штатов мы пытаемся получить кредиты. Другой — швед, в Швеции сталь, верфи — нам до зарезу нужен флот. Ты же меня хочешь толкнуть к международному скандалу. Они ведь ничего не украли!
— Это ты туго соображаешь, — обозлился контрразведчик. — Всегда можно взять в галерее пару картин и пусть потом попробуют доказать, что украли не они. Даем сообщение во всех газетах, закрываем границы и развязываем себе руки! Опять же это придаст видимость законности: ведь у нас сперли ценные холсты или еще там чего. Вели своей леди выступить по телевидению, она это любит…
Матади насупился. Энугу замолк, решив дать ему время переварить услышанное. Пожалуй, зря он воткнул шпильку про его крысу, но ничего, лишь бы тот согласился закрыть границы, а там полковник развяжет руки, но только себе! Глядишь, оживятся сепаратисты, повстанцы устроят парочку террористических актов, пойдет гулять племенная междоусобица… И как только на горизонте замаячат межафриканские силы по поддержанию мира, тогда пробьет его час.
— Насчет кражи в галерее придумано хорошо, — наконец выдавил из себя Суэн, подняв взор к потолку, — а вот в отношении границ… Пока остановимся на том, что еще больше ужесточим пропускной режим.
Энугу досадливо прикусил губу, почувствовал во рту привкус крови — хитрый «старый друг» безошибочно почуял пока неведомую опасность и ловко ушел из расставленных сетей. Однако ничего не добивается тот, кто не умеет ждать и кропотливой работой создавать нужные обстоятельства. Подождем. Заодно детально проработаем вариант возможной утечки компрометирующей диктатора информации, прикинув, что этот поворот может сулить полковнику в начатой им непростой игре.
— Мы напряженно ищем, — примяв в пепельнице окурок, доверительно сообщил он. — Захвачен один из этой банды, итальянец. Второго зовут Хантер, и его пристанище пока не обнаружено. Такой человек не пересекал наших границ.
— Нелегал? — поерзал диктатор.
— Возможно. Третий, как я уже говорил, швед, приехал на грузовике трансафриканской компании и под именем Карсона поселился в пансионате «Глория». Мы их скоро возьмем.
— Я распоряжусь дать информацию в экстренных выпусках новостей, — встав, пообещал Матади. — Кстати, моя служба безопасности установила, что твои ребята пытаются прослушивать телефоны резиденции. В чем дело?
«Прокололись, — похолодел Энугу. — Вот почему он отказался закрыть границы».
— Принимали меры предосторожности. Вдруг люди Каффи из эмигрантского центра пойдут на шантаж? Знаешь, как израильтяне уничтожали противников взрывами по телефону?
— Спасибо за заботу, — холодно улыбнулся диктатор. — Надеюсь, не позже чем через сутки документы будут у меня?
— Постараемся, — вяло пожав его руку, буркнул полковник.
«Теперь, пожалуй, вариант с утечкой отпадает, — подумал он. — Документы понадобятся самому: „старый друг“ насторожился и не простит такой оплошности. Как все неудачно! Он многое мог прохлопать, если бы не резвость президентской охраны».
— Да уж постарайся, — многозначительно промолвил Матади. Он сухо попрощался, даже не проводив Энугу до дверей, что было дурным знаком…
* * *
Дождавшись, пока звонарь закончит, Вуд привел его на лестницу и приказал сесть на ступени.
— Меня могут хватиться, — робко заметил старик.
— Ничего, обойдутся. Сейчас начнется служба?
— Да. Потом надо звонить вечером. Вы, наверное, голодны? — услышав, как заурчало в животе шведа, приподнялся негр.
— Сиди!
Снизу донеслось нестройное пение псалмов, и Вуд понял, что прихожан в храм пропустили. Если бы можно было смешаться с ними! Да, действительно, мышеловка, прав Хеде.
Солдаты сменились, новые караульные заняли посты у входа в храм и во дворе. Все так же торчали у ворот негры в штатском, пристально разглядывая каждого прихожанина и заставляя некоторых из них предъявлять документы. Время тянулось медленно, а солнце поднималось все выше и выше. Хотелось пить, есть, растянуться на мягкой постели и закрыть глаза, забывшись сном. Кончилась служба, через ворота потянулась жиденькая цепочка молившихся. Только бы солдатам не взбрело в голову устроить повторный обыск храма.
Старый негр, смирившись с участью пленника странных белых, засевших на лестнице колокольни, мирно дремал. Тишину нарушали только вздохи голодного Карла, посапывание сторожа да жужжание мух, залетавших в незастекленное оконце.
Внезапно на лестнице вновь послышались шаги. Звонарь встрепенулся и поднял голову. Швед тут же приставил к его виску ствол револьвера, и старик ответил на это жалкой, вымученной улыбкой. Питер встал. Похоже, идет только один человек, но его шаги быстрые, легкие. Кто бы это смог пожаловать?
Молодой священник в очках, увидев направленный ему в грудь ствол автомата, инстинктивно отшатнулся.
— Стоять! — пригрозил ему Хантер. — Вы настоятель храма?
— Да. А вы кто и что вам здесь нужно?
— Присаживайтесь, — проигнорировав вопрос, показал свободной рукой на ступеньки Карл. — Составьте компанию звонарю.
— Вы должны покинуть церковь, — даже не посмотрев в его сторону, решительно заявил священник. — Здесь не место для людей с оружием.
— Хотите, чтобы нас взяли солдаты? — поиграв желваками, недобро осведомился Питер. — Где же ваша христианская мораль? Мы гонимые — нашли прибежище, а вы хотите лишить нас его?
— Бог никогда не был на стороне тех, кто грабит! — священник вынул из кармана газету. — Сегодня ночью воры проникли в национальную галерею и похитили бесценные полотна. Видимо, они в ваших сумках?
— Ловко, — криво усмехнулся Вуд. — Да, мы были ночью в галерее, однако не унесли из нее ничего, что принадлежит вашему народу. У нас совершенно другие цели.
— Какие?
— Можете нам помочь?
— Я не намерен разговаривать под дулом автомата, — заявил священник.
— Встаньте ближе к свету! — приказал Хантер. Он не зря провел много лет в Африке и сейчас впился взглядом в племенные насечки на щеках настоятеля. Только бы не ошибиться, только бы не подвела память!
— Вы из племени Джуба? — боясь поверить в удачу, с замиранием сердца спросил Питер.
— Да, но для вас это не должно играть никакой роли.
— Посмотрите сюда! — опустив оружие, Питер вынул перстень госпожи Онасии.
Недоверчиво взглянув на белого, негр-священник взял его руку с перстнем и поднес ближе к глазам.
— Откуда он у вас? И чем докажете, что вы не провокатор Энугу?
— Узнали? — пряча перстень, облегченно вздохнул Вуд. — Мне его дала сама госпожа Джуба. Можете помочь ее посланцам?
