Любопытная деталь: в газетах ни разу не было упомянуто о прежних высоких должностях и чинах лидеров Апрельской революции — это по той простой причине, что таковых у них не было. И тут есть над чем задуматься, — каким образом кучка гражданской интеллигенции смогла уговорить военные чины, чтобы те, вместо того, чтобы охранять, свергли правительство, да потом еще и отдали им власть? В самом деле: ну зачем полковникам рисковать своими животами, чтобы потом столь сладкие плоды их трудов вкушали какие-то безродные личности?
Военные перевороты в третьих странах — не такая уж и редкость, они случаются в мире чуть ли не по нескольку раз в год, но слыханное ли это дело, чтобы полковники, захватившие власть, тут же поделились ею с другими? Как же так могло получиться? Это и есть главная загадка Апрельской революции.
Прошло больше десятилетия, прежде чем история начала раскрывать тайны апрельских событий.
Как стало известно, НДПА всегда имела постоянные тесные контакты с КГБ. Сами лидеры НДПА — как Тараки, так и Кармаль — лично поддерживали тайную связь с людьми из КГБ. Но они не являлись агентами, работающими в пользу Советского Союза и готовыми выполнить любое задание. Это были, скорее, джентльменские отношения, где велись беседы на доверительной основе, передавались просьбы международного отдела КПСС, осуществлялся сбор информации общего характера.8
В то же время работающая параллельно советская разведка имела весьма прочные позиции в Афганистане: ее агентура была внедрена в высшие руководящие круги, даже на уровне министров. Но никаких коварных интриг по линии спецслужб не затевалось, ибо в целом отношения между странами были прекрасными, и стимулировать революционные процессы не было никакой нужды.
Тем не менее, в июне 1977 года (за год до переворота) лидеры НДПА приняли решение разработать план действий по свержению режима М. Дауда.2 План разрабатывался в глубоком секрете, причем не только от властей, что, в общем-то, не удивительно, но даже от самого КГБ, который курировал деятельность НДПА. К этому времени численность партии составляла около двадцати тысяч человек, причем около трех тысяч (включая сочувствующих) было в рядах вооруженных сил: одних афганских офицеров сумели вовлечь советские военные советники (а их тогда работало в афганской армии около трехсот), других — вовлекли еще в Советском Союзе, когда они получали там военное образование. Так что, действительно, в армейской среде влияние НДПА было значительным. Все они были озарены благородной идеей повести афганский народ по столбовой дороге строительства социализма.
НДПА уже чувствовала в себе силу и 17 апреля, когда агенты службы безопасности убили видного деятеля НДПА М. А. Хайбара, ею были организованы многотысячные демонстрации в столице, которые в течение трех дней скандировали антиправительственные лозунги. Власти были очень встревожены таким размахом массового недовольства. Президент Дауд после встреч с послом США решается пойти на крайние меры.
В ночь с 25 на 26 апреля (ровно за сутки до «революции») начались аресты будущих ее лидеров. Днем кабульское радио передало сообщение государственной прокуратуры, в котором говорилось, что началось следствие по делу «государственных преступников, агентов международного коммунизма» и перечислило знакомые нам имена: Н. Тараки, Б. Кармаль, Н. А. Нур и другие видные деятели подпольно-политического движения. Всех обвиняемых заточили в центральную тюрьму Дезаманг.3
Но было уже поздно. Дауд недооценил противника, вернее, еще не успел узнать, сколь влиятельные и могущественные силы стояли за хрупкими спинами арестованных интеллигентов. Эти силы не могли допустить дальнейших разоблачений, да и отступать им было уже некуда: ведь под угрозой неминуемого разгрома находилась вся партия, кроме того, всплыли бы все порочные связи с советскими спецслужбами.
О начавшихся повальных арестах и грядущем перевороте (до путча оставались считанные часы) срочно доложили высшему советскому руководству и лично Брежневу.8 Фактически политики в Кремле были поставлены перед фактом: ведь никакого выбора, иначе, как заверить восставших своей поддержкой в случае успеха — у них не оставалось.
Однако там, в Кабуле, думать и взвешивать уже было некогда: у многих армейских офицеров голова уже почти лежала на плахе, и, спешно без особых проработок принимается решение — немедленно выступать.
27 апреля около 11 часов утра на улицах Кабула загрохотали танки, появились бронетранспортеры и грузовики с солдатами. Не встречая особого сопротивления, восставшие части быстро разоружили полицейские формирования в Кабуле, овладели почтой, телеграфом, радиостанцией, центральной тюрьмой Дезаманг и выпустили на свободу только что арестованных лидеров НДПА. Танковые подразделения окружили президентский дворец, а авиация стала наносить по нему бомбовые удары. Осада длилась всю ночь, и только под утро восставшие ворвались во дворец и уничтожили всех, кто там находился. Так победила «Апрельская революция».3
Руководивший переворотом и первое время выступавший от имени военного Революционного совета полковник Кадыр, верный своему партийному долгу, передает рычаги управления страной только что освобожденному из заточения пока еще мало известному писателю и политику — Тараки.
Что принес апрель 1978 года Афганистану? Конечно же, изменения социального характера: стали проводиться в жизнь аграрная и водная реформы, приступили к ликвидации безграмотности. Все эти благие начинания советская пресса нахваливала на все лады. Однако там ничего не говорилось о том, что новые порядки внедрялись с чудовищной жестокостью. Так при проведении аграрной реформы, случалось, действовали и такими методами: бульдозером вырывали траншею, собирали землевладельцев и расстреливали их на глазах у всего местного населения; затем бульдозер зарывал трупы, а партийные активисты шли делить земельные участки между крестьянами.8
Кроме того, ветры перемен, как заразу, занесли и хроническую болезнь социализма — культ государственного лидера. По спине афганского народа крепко прошлась плетка репрессий. Правда, в Советском Союзе эти искривления заметили лишь после ухода со сцены Тараки и Амина, причем всю ответственность за перегибы взвалили на одного Амина, чтобы оправдать ввод войск. В действительности все началось еще при Тараки.
Не прошло и месяца после прихода к власти как Тараки, засучив рукава, принялся за чистку партийных рядов. Вот выдержка одного из его первых выступлений.
«Правда», 28.05.78
…НДПА проведет мероприятия по чистке аппарата от контрреволюционных и антидемократических элементов, чтобы создать условия для развития здорового демократического общества в стране.
И его слова не расходятся с делами: в стране начинается охота на «врагов революции». Одними из первых врагов оказались его вчерашние товарищи по борьбе. Тот самый Абдул Кадыр, который сыграл ведущую роль в перевороте, а после без пререканий уступил рычаги управления страной самому Тараки, объявляется «контрреволюционным элементом».
«Правда», 23.08.78
…Здесь состоялось чрезвычайное заседание политбюро ЦК НДПА. В принятом обращении к афганскому народу говорится, что апрельская революция 1978 года была совершена в интересах трудящихся.
…Вместе с тем, внутренние и внешние враги революции не отказались от попыток организации заговоров. Они продолжают свою преступную деятельность с тем, чтобы подорвать завоевания революции. Эти антинародные силы развернули контрреволюционные действия, которые были разоблачены. В группу контрреволюционных элементов входили: министр национальной обороны Абдул Кадыр, начальник генерального штаба Шехпур и начальник кабульского госпиталя Али Акбар. Заговорщики арестованы.
ЦК НДПА принял решение поручить председателю Революционного совета и премьер-министру ДРА Н. М. Тараки исполнять обязанности министра национальной обороны ДРА.
Став министром обороны и тем самым полностью узурпировав власть, Тараки разгоняет жернова репрессий на полную мощь. В стране наступили времена всеобщего террора. Кругом таинственно и бесследно исчезали люди: чиновники из госаппарата, офицеры, купцы, священнослужители, представители интеллигенции, студенты. К стенке ставили по малейшему подозрению в нелояльности, по элементарному доносу.2 Крепко досталось и самим членам партии.
«Правда», 19.01.80
…только за девять-десять месяцев, предшествовавших декабрьской смене власти, было арестовано более двух тысяч членов партии, около 500 из них расстреляны.
