к своему дому и взглянул в окно. На лавочке у печи сидел отец, Архип Емельянович, и подбивал сапог, на кровати мать, Домна Ивановна, подшивала одежду и причитала по-женски:
— Чего они тебя сразу тащат? Молодых вон сколько, пусть они повоюют, не всё же тебе.
— Молодых много, только техника сейчас другая, это тебе не шашкой махать. Один грамотный пулемётчик может наступление остановить, а пару залпов артиллерии целый полк с землёй и навозом перемесят. Вот и думай. Они же к нам не с рогатками пришли, вот и требуются опытные люди.
— Что же будет теперь? — слова женщины прервал короткий всхлип.
Архип Емельянович отложил сапог, подошёл к жене и обнял её, присев рядом на кровать.
— Ну чего ты, родная?
Она тихо заплакала и уткнулась лицом в плечо мужа.
Утром провожать призывников собралась вся деревня. Стояли подводы, запряжённые лошадьми, несколько грузовиков из района. Весело заливалась гармошка. Чуть в стороне находились мужчины с вещмешками. Между ними, надев боевые награды, подпрыгивая на протезе, маячил старый Мирон и ободрял собравшихся. Он проверял на них одежду, интересовался, что взяли с собой и наставлял их по-отечески, на правах бывалого солдата.
Из здания вышли председатель и парторг в сопровождении представителя комиссариата. Провели перекличку.
— По машинам! — прозвучала команда, и сразу же кто-то из женщин вскрикнул, как на похоронах.
— Хватит причитать, — рявкнул председатель и добавил уже спокойно, — всё хорошо будет. Мужики у нас крепкие, не первый раз в руки оружие берут, справятся.
— Трогай, — снова прозвучал зычный голос представителя военкомата.
Санька с Василём смотрели в след машинам, увозившим куда-то их отцов.
— Пойдём, — резко сказал Василь и быстрым шагом направился прочь от собравшихся.
— Так рано ведь, — семенил рядом Санька.
— Давай, давай, не хватало ещё, чтобы я слезу пустил.
— Ой, беда какая. Я в любой момент, по желанию могу. Хочешь зареву? Не веришь?
— Знаю я, что ты артист, отстань.
Санька стал забегать вперёд и пытался приободрить друга.
— Накостыляют наши батьки немцам и вернутся, вот увидишь.
— Хорошо бы, — Василь остановился и сказал, серьёзно глядя другу прямо в глаза, — одно я точно знаю, не получится у тебя с тракторами как с Янтарём.
— Чего? — не понял ничего Санька.
Василь повалил его на землю резкой подсечкой и пустился бежать.
— Семнадцатый трактор мой, — крикнул он на ходу, оглядываясь на друга и выставив ему кукиш.
Санька, кряхтя, поднялся:
— Зараза ты хитрожопая, ещё меня артистом называет.
На краю поля стояли колхозные трактора. Вид у них был потрепанный. Нужен практически ежедневный ремонт и обслуживание, они не годились для армии, поэтому их и оставили. Именно на этой технике предстояло трудиться Саньке и Василю. Работа на полях стоять не должна, хоть война, хоть природные или политические катаклизмы происходят в стране, а деревня должна молча выполнять свой долг. В то время, пока две столицы выходят на демонстрации, совершают перевороты и свергает правительства, русское село, смирившись с обстоятельствами, кормит страну и пополняет свежей кровью армию.
Перед тракторами полукругом стояла группа девушек, с ними же Санька и Василь. Молодой механик Николай проводил знакомство с техникой и объяснял, какие дела предстоят.
— Не будем долго рассусоливать, — начал он, — все друг друга знают, новый человек один. Просим.
Вперёд вышла Катерина. Она была одета в неизвестный деревенским жителям рабочий комбинезон и косынку, из-под неё выскальзывала непослушная прядь волос, которую девушка постоянно поправляла, смущённо поглядывая на молодого механика.
— Вот, знакомьтесь, Катерина. Она приехала к нам в гости из Белоруссии, но из-за того, что началась война и проходит сейчас как раз в тех краях, тётка её домой не пустила. Спасибо ей за это, рабочие руки нам сейчас позарез нужны.
Девушка хитро посмотрела на Саньку и чуть заметно улыбнулась. Тот сразу залился румянцем и как бы случайно, спрятался за Василём.
— Так, познакомились, — продолжил Николай, — всех, кого удалось собрать, разбили на звенья и распределили по разным фронтам. Перед нашей группе поставлена задача: проводить вспашку полей вслед за теми, кто будет убирать зерно. Пока уборка не началась, мы должны научиться управлять техникой, проводить техобслуживание и элементарный ремонт. Болячки у тракторов одинаковые, редко что-то новое сломается.
Николай подошёл к кусту, отломил длинную тонкую веточку, оборвал листочки и вернулся к группе. Он несколько раз взмахнул прутиком так, что тот издал свистящие звуки.
Пороть будете, товарищ преподаватель? — спросила Катерина, а девушки залились звонким смехом.
— Указка, — ответил Николай, смутившись, — сейчас я вас кратко ознакомлю с устройством техники и оборудования, потом будем пробовать заводить и управлять. У кого получится, тот будет за рычагами, а остальные пойдут на плуги, в прицепщики. Дело, я вам скажу, не менее ответственное и опасное. Поэтому ухо держим востро.
Нужно заметить, что у девушек совсем не получалось заводить трактор. Сколько ни пытались. То пусковой двигатель дёрнет в обратную сторону, то девчонка, напуганная грохотом и вырывающимся из выхлопной трубы дымом, стоит, как вкопанная, обхватив голову руками, и боится подойти к трактору.
Было решено: утром, после обслуживания и заправки, Санька и Василь заводят все трактора, а управлять как-нибудь научимся. Научились. С горем пополам, неуверенно, но всё же научились хрупкие, молодые девушки, которые ещё недавно в дочки-матери играли, управлять железными «чудо-юдами» с непонятным именем НАТИ, которых до недавнего времени и в глаза не видели.
День у новых механизаторов был разделён на несколько частей. Утром рано — пару часов обучения, затем вся группа уходила на мехток подкидывать и подгребать убранную пшеницу. К вечеру почти без чувств падали на кровать. На следующий день, чуть свет, снова на работу.
Пришло время пахать. Как и положено, каждый смазал и заправил свой трактор, затем Санька с Василём завели, и каждый, взяв на плуг прицепщика, зашёл в свою загонку. Работа пошла. Санька, довольный собой, чётко подруливал, не давая уйти трактору с нужной траектории. Как иначе? Ведь прицепщиком у него была сама Катерина, нельзя в грязь лицом упасть, нужно быть лучшим. Ещё не понятно, зачем она на механика поглядывает. Ничего. Вот увидит она, кто здесь лучший механизатор. Двигатель хорошо изучил, потягаемся ещё.
Санька управлял на поворотах мастерски, с ходу, без суеты, заходил на новый круг. Вот на очередном повороте кочка, будь она неладна. Трактор подкинуло, затем плуг. Санька расстроился, что не получилось красиво зайти в загонку и с досадой, прибавил газу. Обернулся. Сердце оборвалось. Катерины нет на плуге. Остановился, выскочил из трактора. Девушка лежала на пахоте лицом вниз, присыпанная землёй, и не двигалась. Санька подбежал к ней,
