В палатке наступило напряженное молчание. Мохаммад думал. Это было видно по наморщенному лбу, почти сошедшимся у переносицы густым черным бровям. На его лице даже выступили капельки пота, четко обозначились желваки.
— Я верю тебе, Муртази, и помогу вам. Что тебя интересует?
— Где разместились бандиты? Сколько их? Кто главари?
Муртази подошел к складному столу, где лежала карта.
— Не разучился ты разбираться по карте? Иди сюда.
Мохаммад встал, подошел к столу и некоторое время молча смотрел на карту. Наконец спросил:
— Где мы находимся?
— Вот здесь. — Муртази показал точку на карте.
— Вы хотите идти этой дорогой и через перевал попасть в эту долину?
— Да.
— Наши командиры так и предполагают. Я уверен, что все семь километров от начала ущелья и До долины вам придется идти с боем. Для встречи с вами вчера объединились семь формирований. Они принадлежат исламской партии Афганистана и исламскому обществу Афганистана. Правда, между собой они живут, как шакалы, но на короткое время они отложили грызню между собой.
— Какое у них оружие?
— Всякое. Есть и зенитные орудия, и ДШК, и минометы, много ручных гранатометов. Реактивные установки, по-моему, имеются в каждой банде. Они готовятся вести бой не только с колонной, но и с авиацией. Вчера вечером Хоного, он общий командир всех семи банд, направил на вершины гор не менее десяти зенитно-пулеметных расчетов.
— А где они разместятся?
— Не знаю. Хоного сам ставил перед ними задачу.
Командир батальона уже решил приказать увести Мохаммада, когда тот попросил:
— Муртази, возьми меня с собой. Я ведь сам минировал дорогу и смогу показать, где зарыты управляемые по проводам фугасы. Они специально для танков приготовлены.
Рустамов перевел сказанное Фоменко. Капитан оживился.
— Уточните у него, сколько всего мин поставлено на дороге и как они размещены?
Мохаммад некоторое время молчал, подняв кверху глаза. Он подсчитывал…
— Думаю, что мин двести — двести тридцать. Ставили их лесенкой…
Фоменко достал из широкого нагрудного кармана блокнот и протянул майору.
— Пусть начертит схему, в каком порядке ставили мины.
Мохаммад склонился над блокнотом и через минуту протянул его советскому капитану.
Фоменко посмотрел и удовлетворенно произнес:
— Ясно. Если это действительно так, то мы сможем продвигаться достаточно быстро. Спросите у него, он пойдет со мной впереди колонны?
— Да, пойду. Я покажу… — ответил Мохаммад и впервые посмотрел советскому капитану прямо в глаза.
— Саис, — неожиданно произнес Фоменко и улыбнулся. — Значит, идем вместе.
Солдат вывел Мохаммада из штабной палатки, а офицеры склонились над картой.
А на дворе было уже утро, и колонна начала готовиться к движению. К этому моменту командир второго взвода лейтенант Кузнец доложил: путь к горам очищен от мин.
Пятикилометровый участок колонна прошла минут за двадцать. У самого предгорья их встретил взвод лейтенанта Кузнеца и афганские солдаты, которые обеспечивали безопасность саперов.
Фоменко и майор Муртази быстро определили площадку для размещения артиллерии и другой техники.
Два взвода и «броня», выделенная для их охраны, начали занимать круговую оборону.
Через полчаса, закончив перестройку, двинулись дальше. А вот и вход в ущелье. Следом за бронетранспортером саперов, на котором находились Фоменко с Мохаммадом, двигались два танка. За танками — афганский бронетранспортер. За ним шли шесть машин с грузом, потом опять бронетранспортер и боевая машина пехоты с солдатами, следом снова машины с грузом и так далее. В середине и в «хвосте» колонны по два танка. Душманы пока молчали. Но для саперов их словно и не существовало. Все их внимание — дороге! Пока мин не было, но все равно скорость — черепашья, чтобы не опередить боковое охранение.
Мохаммад вдруг спрыгнул с бронетранспортера и, пробежав вперед метров десять, остановился, подняв руку. Фоменко поспешил к Мохаммаду. Рустамов не отставал, Он-то и перевел слова Мохаммада, который, ткнув ногой, заявил, что он стоит на фугасе. Фоменко похолодел: «Если сейчас душманы поймут, что фугас обнаружен, то сразу же включат подрывную машинку!» Вытаскивая на ходу из ножен штык-нож, приказал Рустамову:
— Скажи ему, чтобы показал, где провод!
Мохаммад подбежал к обочине и быстро отыскал присыпанный породой тонкий коричневый провод. Фоменко мгновенно перерезал его, смахнув со лба появившуюся испарину, перевел дух и сказал Рустамову:
— Переведи ему, чтобы впредь он не бежал к фугасу, а заранее предупреждал нас, объясни, чем это может кончиться.
Рустамов перевел. Мохаммад ответил, что понял, и пояснил:
— Сейчас начнутся мины, а метров через триста зарыт еще один фугас. Он несколько отличается от этого, так как мы сверху заряда поместили английскую противотанковую мину, обернутую в кусок резины от автомобильной шины.
«Ишь ты, — подумал Фоменко, — мину положили на тот случай, если не пройдет к фугасу электросигнал. Ну, а резина для того, чтобы миноискатель или собака не обнаружили».
Фоменко прикинул на глаз ширину дороги и приказал четверым саперам построиться уступом. Впереди них поставил Полина с Альфой и двух саперов с миноискателями.
Группа двинулась вперед, и скоро шедший крайним слева сапер поднял руку. Это означало: «Внимание! Мина!» К нему устремился Фоменко. Группа продолжала работу.
— Товарищ капитан, комбат сообщает, что колонна полностью вошла в ущелье, — сказал переводчик.
«Интересно, почему они не стреляют? — подумал Фоменко и тут же сам себе ответил: — А, ясно! Голова колонны не подошла к «своей» засаде. Что, духи, просчитались? Вы, конечно, еще вчера прикинули длину колонны, а она оказалась короче!»
Он глянул по сторонам. Угрюмые скалы, казалось, дремали, рядом с ними мощные боевые машины казались спичечными коробками, а люди — гномиками.
Дорога пошла вверх, к перевалу. Хоть ждали люди этого момента, но все равно он наступил неожиданно. Скалы, казалось, содрогнулись от мощных взрывов и выстрелов. Душманы из морщин и складок гор, из пещер и из-за больших валунов ударили по колонне с двух сторон.
Саперы залегли за придорожные камни. С другой стороны их прикрыл своим корпусом бронетранспортер. Фоменко лежал рядом с афганским радистом и Рустамовым. Вести огонь по невидимым целям из автомата было бесполезно, и капитан, глядя в бинокль, выискивал позиции душманских пулеметов и безоткатных орудий.
Колонна не торопилась продвигаться. Люди надежно упрятаны за «броню», а их орудия начали беспощадно и методически громить душманские позиции. Правда, в колонне тоже появились потери: загорелись два грузовика. Идущий в середине танк смог подойти к ним и один за другим столкнул горевшие грузовики с дороги. После этого танк занял место этих машин. Так решил комбат, который таким образом усилил голову колонны.
Фоменко, лежа за камнем, в невообразимом грохоте боя улавливал «свои» нотки. Четко звучали выстрелы автоматических гранатометов. Саперы вытащили их из бронированных машин и сейчас осыпали гранатами позиции противника.
Вскоре все было кончено. К дороге под охраной солдат спустилось двадцать шесть душманов. Половина из них были ранены. Пока ими занимались врачи, солдаты прочесывали местность, выискивая спрятавшихся душманов и собирая оружие.
Фоменко, не теряя времени, приказал саперам продолжать работу.
Саперы уходили все круче и круче вверх. Дорога сделалась намного уже. Слева потянулся обрыв. С каждой сотней метров он становился все глубже. На одном из поворотов по саперам ударил ДШК. Огромные разрывные пули с визгом высекали из камней огонь и разрывались на мелкие частицы. Хорошо, что смогли сразу же засечь позицию душманов.
Начался самый опасный участок пути. До перевала оставалось метров восемьсот, транспорт лезет вверх под немыслимо острым углом. Бронетранспортер напоминает ползущую гусеницу. Все его восемь колес изо всех сил цепляются за каждый клочок дороги и двигают, двигают стальную громадину вперед.
Мохаммад снова и снова предупреждал капитана Фоменко: перед самым перевалом сразу четыре фугаса и очень частая «посадка» мин, а на самом перевале позиции душманов. У них и ДШК, и гранатометы, и базуки…
Фоменко молча кивал головой: он уже давно понял, что главная опасность и главный очаг душманского сопротивления там. Капитан ломал голову, как без потерь взять перевал.
С такой же тревогой пришел и командир афганцев Муртази Раим.
— Рафик капитан, — обратился он к Фоменко, — я хочу, как только появится хоть маленький пятачок, на котором можно будет разминуться, выдвинуть два танка вперед. На перевале душманы сильно укрепились и могут поджечь ваш бронетранспортер.
