Часа полтора Розенберг и Рубцова беседовали наедине. Когда, наконец, Вероника Викторовна вышла в приемную, она была все так же ровна и спокойна. Только щеки чуть порозовели, да руки, сжимавшие сумочку, слегка вздрагивали.
Вадлер смотрел на женщину вопросительно. Она улыбнулась и сказала:
— Благодарю вас, господин подполковник, за протекцию. Генерал Розенберг берет меня к себе. Переводчицей.
Вадлер склонил голову, словно собираясь поцеловать у женщины руку, но не сделал этого. Промолчал.
Вечером Вадлер опять был вызван к генералу Розенбергу.
Прихлебывая кофе, Розенберг говорил:
— Рубцова — ваша самая крупная удача, господин Вадлер. Эта женщина принесет нам большую пользу… Да, нужно суметь сделать так, чтобы заставить этих продавшихся русских держать в страхе и подчинении массу своих соотечественников. Канцлер Бисмарк, великий человек Германии, твердо проводивший политику «железа и крови», когда дело касалось России, действовал совсем иначе. Для России нужна политика, применявшаяся самим же русским царским правительством политика кнута и пряника. Причем пряник надо совать под нос этому народу, а кнут держать наготове за спиной. Хлестнуть, когда надо, а потом снова спрятать. Я говорю с вами откровенно, Вадлер, вы хоть и жили в России, но вы настолько преданы нам, что…
Вадлер поспешно кивнул головой:
— О да, господин генерал, я очень хорошо вас понимаю. И чем чаще будем хлестать, тем большего добьемся.
— Вы рассуждаете почти как Краузе, — поморщился Розенберг. — Нужно знать меру. Краузе и его друзья этой меры не знают. И сеют лишь ненависть к Германии.
И Розенберг, считавший себя знатоком русского народа, опять стал развивать свой взгляд на этот вопрос.
Вадлер слушал, не перебивая. Взглядов Розенберга он не разделял. Уж он-то знает русский народ куда лучше, чем прусский генерал Розенберг.
Этой ночью Вадлер решил дать себе отдых. Не хотелось омрачать ни одной неприятностью столь удачно окончившийся день.
Сидя в одиночестве, он предавался воспоминаниям. О далеком, о том времени, когда был блестящим офицером флота его величества императора России. Воспоминания эти пробудила встреча с русской аристократкой Вероникой Гордеевой-Рубцовой.
Окончив морской кадетский корпус, блестящий мичман граф Вадлер прибывает в Кронштадт. Начинается развеселая жизнь.
Сколько было перепито в фешенебельных ресторанах Кронштадта и Ревеля… Пирушки — ночи напролет, веселые девицы, разудалые песни. Потом одна графиня с холодными глазами, жена видного адмирала. Он бросил ее так же быстро, как бросал всяких модисток и ресторанных певичек. Уж что там наговорила мстительная графиня своему дряхлому и всемогущему мужу, Вадлер не знал, но с тех пор неприятности посыпались со всех сторон. Вскоре благодаря хлопотам отца его переводят на Тихоокеанскую эскадру со значительным повышением по службе.
Повышение — своего рода взятка, которую граф Вадлер-старший вынужден был дать своему отпрыску. Только при этом условии согласился сын ехать к черту на кулички.
Высылка была необходима. Поведение сына грозило отразиться на карьере графа Вадлера-старшего. Об этом предупредило его одно весьма высокопоставленное и весьма близкое к императору, а вернее к императрице, лицо.
Граф забил тревогу, нажал на все рычаги, и вот лейтенант императорского флота Вадлер едет к восточной границе государства Российского. Дорога долгая. Спутники неинтересные. Лейтенант пьет коньяк и старается утешить себя. Дескать, и там люди, и есть коньяк. А китаянки и японки довольно экзотичны.
Но не было ни коньяка, ни китаянок. Началась война с Японией, и графу Вадлеру пришлось сражаться. Война пошла на пользу беспутному, но отнюдь не трусливому офицеру. Во-первых, он получил очередное и немалое повышение по службе. Во-вторых, понял: жизнь не веселая прогулка по кабакам. Она требует изворотливости и ловкости, силы и железной воли. Только тогда можно преуспеть. А как рвутся люди к преуспеванию и власти, граф Вадлер достаточно насмотрелся, когда пришлось столкнуться ему с генерал-лейтенантом Стесселем и его окружением. Правда, карьера Стесселя закончилась печально. Но, видно, он просто поставил не на ту карту. И потом — игра есть игра. Кто-то должен и проиграть. Что касается его, Вадлера, то он проигрывать не собирался.
Там же, на Дальнем Востоке, Вадлер встретился с тогда еще никому не известным офицером Колчаком. Когда Россия потерпела поражение в войне с Японией, Вадлер и его новый друг чуть не попали в плен. Однако обошлось. В Россию они вернулись несколько странным путем — через Канаду и Англию.
Итак, Вадлер вернулся в Россию. И стал усиленно продвигаться по служебной лестнице. Год прослужив командиром подводной лодки в Севастополе, он был переведен в морской генеральный штаб и назначен заведующим иностранным сектором первого оперативного отделения. Затем Вадлер — военно-морской атташе в Швеции, Норвегии и Дании. Потом опять Россия. Вадлер — флаг-капитан дивизиона подводных лодок на Балтийском море.
Шел 1917 год. Грянула Февральская революция. Такого оборота Вадлер не предполагал. Надо было одуматься, осмотреться. Сославшись на болезнь, он взял отпуск и уехал в Крым. И здесь, после долгого перерыва, судьба снова свела Вадлера с Колчаком. Теперь это был адмирал, командующий Черноморским флотом.
— Не вовремя собрались отдыхать, господин капитан первого ранга, — иронически прищурившись, говорил Вадлеру Колчак. — Большие события назревают. Судьба Родины, святой России нашей решается. Мы с вами — солдаты, наше место в строю.
Громкие слова Колчака о «святой России» Вадлер пропустил мимо ушей. А вот сообщение о том, что назревают большие события, насторожило. Что ж, большая игра — большой куш. А он всегда был азартным игроком. И, пожалуй, адмирал прав, рано ему еще в кусты прятаться да на столбовую дорогу оттуда посматривать.
Через несколько дней Вадлер был назначен командиром миноносца «Пылкий». На этом воспоминания графа Вадлера прерывались. Потому что дальше слишком мало приятного было в его жизни.
Глава четвертая
НЕВИДИМАЯ ЛИНИЯ ФРОНТА
— Будем считать, лейтенант Румянцев, что к выполнению задания вы готовы.
— Так точно, товарищ полковник, готов!
— Места, где придется действовать, вам знакомы?
— Да, в Приморске я был раза два. Не очень большой приморский город.
— Совершенно верно. Не очень большой приморский город. Но дело не в величине. Дело в том, что… — полковник подошел к стене, отдернул занавеску, кивком подозвал Румянцева к карте. — Дело в том, что в районе Приморска противник начал усиленно концентрировать войска. Командующим приморской группировкой войск назначен генерал Вильгельм фон Розенберг. Ему предоставлены особые полномочия, даже подчинена в Приморске СД.
Значит, враг что-то замышляет. Мы можем, предположить два варианта. Вот здесь, — карандаш провел чуть изогнутую линию и уперся в противоположный берег моря, — здесь нефть, на которую фашисты давно точат зубы. И второе. Вот здесь, — карандаш пополз на север от Приморска, — фланг наших войск, держащих оборону, далеко выдвинулся вперед. Не исключено, что фашисты предполагают направить свой удар сюда, взять фланг в клещи, отсечь его от остальных соединений фронта и уничтожить.
Командование должно точно знать планы гитлеровцев. Эта ответственная задача поручается вам. Далее. В Приморске была оставлена группа наших разведчиков под руководством майора Петрова. Но от Петрова мы не имеем никаких вестей. Его радиостанция ни разу не вышла в эфир. Судьба двух наших разведчиков, посланных позже на связь с майором, тоже неизвестна. Они исчезли бесследно. Предполагаем, что они погибли. И майор, вероятно, тоже…
На всякий случай запомните фамилии разведчиков: Михаил Руднев и Андрей Городовенко. Хорошие ребята, оба юристы по образованию. О Сухожиловой, которая должна была прийти к Петрову еще до захвата города фашистами, тоже ничего не известно. Вот такие невеселые дела в Приморске.
Теперь о вас. Этот интендант Курт Кох, которого нам переправили партизаны, подвернулся очень кстати. Вам легче будет проникнуть в штаб. А проникнуть туда необходимо. Время у вас очень ограничено. Находиться в Приморске долго рискованно. Прямо отсюда вы полетите к партизанам. Они дадут вам в помощь человека. В дальнейшем держать с нами тесную связь.
Своих противников, главных противников, вы, надеюсь, изучили? Как и биографию Курта Коха.
— Так точно, товарищ полковник, изучил.
— Вам придется действовать в крайне сложной обстановке. Возможно, одному. Постарайтесь использовать все, малейшую возможность. Помните об особенностях Розенберга, о прошлых грехах Вадлера. Это может пригодиться. Вылетаете завтра.
