Они прошли в другой зал. Миллер торжественно объявил:
— А сейчас мы находимся в очень интересном детективном зале. Здесь размещены фигуры самых знаменитых преступников. Вот, например, — Миллер указал на широкоскулого воскового мужчину, — Пальмер. За двадцать тысяч фунтов стерлингов он отравил жену, брата и своего друга заодно. А вон, чуть дальше, — он указал пальцем на фигуру мужчины с поднятыми на уровень лица связанными руками, — убийца президента США — Освальд.
Они приблизились к восковой парочке, фигуры стояли наклонившись друг к другу, словно шептались между собой. Оба одеты в черные костюмы с бабочками, с одинаковыми прическами, лица худощавые, длинные, с небольшими бородками и усами. Миллер пояснил:
— Бурк и Хейер. Они душили иностранцев и их трупы продавали по десять фунтов.
— Тоже мне, герой, — буркнул Леонов и направился дальше. Он обратил внимание на женщину во всем черном. Расширенные черные глаза, узкий хищный нос, широкие скулы.
— Надеюсь, эта мадам не убивала?
— Наоборот, — во весь рот улыбнулся Миллер. — Это миссис Дайер. Она брала комиссионные с многодетных бедняков, обещала им, что их беби будут усыновлены или удочерены богатыми людьми. На самом деле она убивала этих детей. Сорок шесть их трупов были выловлены из вод Темзы.
— Не зря Темза у вас мутная, — хмуро заметил Леонов и подошел к фигуре другой женщины. Она сидела на длинной скамье и напоминала сову: большой лоб, длинный узкий нос, круглые очки, на голове шапочка, руки, сложенные на животе.
— А она кого убила?
— Она — никого. Это и есть та самая мадам Тюссо, — пояснила Дана, потом показала на фигуру лысого мужчины с прямоугольным лицом и глазами сумасшедшего. — А вот он, мистер Кристи, отличается тем, что у него на кухне полиция обнаружила чан с убитыми женщинами.
— Какой ужас! Послушайте, — взмолился Николаев, — а здесь есть зал повеселее?
— Есть, есть, — засмеялась Дана.
Они оказались в следующем зале. Леонов обратил внимание, как Миллер незаметно взглянул на часы и сразу же ускорил шаг. Он почти не останавливаясь пояснил:
— Вот эта красавица — Бриджит Бордо, а вот Йосип Броз Тито, де Голь, бразильский футболист Пеле, Вилли Брандт, а вот, — Миллер приостановился, — Мао Цзэ-дун, Брежнев и Никсон. Они, как видите, стоят рядом.
Постепенно у Леонова интерес к экспозиции начал пропадать. Он взглянул на Николаева и по его виду понял, что и ему уже надоело созерцать эти фигуры. Но Антон молчал, стараясь понять, почему заспешил Миллер. Скоро он догадался, в чем дело. Когда они уже отъезжали от музея, недалеко остановился большой автобус, а из него высыпали смеющиеся парни и девушки. Антон понял — советские!
Сжалось сердце. Первым желанием было рвануть ручку двери, выскочить из микроавтобуса и броситься к своим! Но огромным усилием воли он заставил себя сдержаться и даже отвернуться с безразличным видом.
Краем глаза Антон видел, как напряженно следит за ним Миллер, и спокойно спросил:.
— Что у нас на сегодня запланировано еще?
— На сегодня? — переспросил Миллер. — А вы не устали?
— Я — да, — ответил Антон и повернулся к сидевшему сзади Николаеву: — А ты, Леша?
— Я тоже. Все время на ногах.
— Я так и знал, что вы без привычки устанете. Поэтому на сегодня все. А вот завтра Тарас вас пригласит в молодежный русский клуб. Там вы повеселитесь и познакомитесь с очень интересными людьми. Будут и симпатичные девушки. Так что набирайтесь сил.
— А если у нас появится желание пройтись, мы можем выйти на улицу и прогуляться? — спросил Николаев, а Леонов ужаснулся: «Что он мелет, дуралей? Зачем настораживать их?»
Миллер, немного поколебавшись, ответил:
— Видишь ли Алексей, у вас нет никаких документов, языка вы не знаете, боюсь, что вы просто заблудитесь. Мне этого — не хотелось бы, так как я отвечаю за вас.
— Да нет, — пояснил Алексей, — вы не так поняли. Я и сам никуда не хочу отлучаться. Я имел в виду, пройтись или постоять у дома, где расположена клиника.
— А, вот оно что. Если у вас появится желание, то пожалуйста, выходите. Только, как говорится, от угла до угла, не далее.
«А что? Ты, товарищ Николаев, оказывается с головой!» — обрадованно подумал Леонов.
В клинике врач измерил у них давление, послушал трубкой и, удовлетворительно сказав «о’кей», отпустил обедать. Кормили их хорошо, и парни чувствовали себя все лучше и лучше.
После обеда обязательный сон, тоже лечебная процедура. Когда проснулись, Алексей нарочно громко предложил:
— Антон, давай прогуляемся по улице, пока не стемнело.
Леонов сделал небольшую паузу, словно раздумывая.
— Что-то не хочется. Сегодня уже находились.
— Ну и что, что находились? Надо же понемножку тренироваться. Пройдемся, разомнемся, подышим…
— А как наши хозяева такие прогулки воспримут? Еще подумают, что бежать собрались.
— Перестань, что они не понимают того, что никуда мы от них не сбежим? Лично мне хочется побыстрее на ноги стать, человеком себя почувствовать.
— Ну ладно, пошли, но только давай кого-нибудь предупредим.
Они надели свои джинсовые костюмы, нейлоновые куртки и вышли в коридор. В дальней комнате нашли англичанку, которая обслуживала их и, как могли, жестами и словами объяснили, что идут на прогулку. Та все поняла и, проводив до дверей, открыла замок, а затем показала на кнопку звонка. Ребята поняли, что когда они возвратятся, то должны нажать на кнопку, и она их впустит в дом.
Они вышли на улицу. Моросил дождь, было зябко, но в душе теплилась тревожная радость. Как никогда они почувствовали реальность своего плана. Леонов спросил:
— Ты видел сегодня у музея наших ребят?
— А как же! У меня даже мысль мелькнула, а не передать ли нам через них, при случае, письмо.
— Нет, сделаем это сами, — твердо сказал Антон. И, помолчав, добавил: — Если они подслушивают нас, то должны подумать, что мы действительно бежать не собираемся.
— Я тоже так считаю. Неплохо же у нас получилось насчет прогулки?
— Конечно, но сейчас нам надо выяснить, следят ли они за нами.
— В первый раз долго гулять не будем.
Спустя некоторое время Николаев смог-таки увидеть двоих наблюдателей.
— Следят, гады!
— А ты чего хотел? Это же естественно. Столько потратить на нас денежек и так запросто проморгать. Давай дойдем до угла и повернем обратно, не будем их волновать зря.
Они подошли к крыльцу и нажали на кнопку звонка. Дверь сразу же отворилась. В комнате «завели» разговор.
— Чертовски устал, даже жалею, что уступил тебе и пошел, — сказал Антон.
— Но одному же нельзя. Да и зря ты злишься. Мы же быстрее силы восстановим. Нет, как хочешь, а я буду стараться вытаскивать тебя на прогулку каждый день.
— Ну да, еще подумают, что мы рвануть хотим.
— Да брось ты, они прекрасно понимают, что мы к их берегу примкнули. Сейчас главное — не продешевить, получше устроиться.
— Но и не надо торопиться с разными пресс-конференциями, а то подумают, что нас можно дешево купить.
— Ну о пресс-конференции и откровенных беседах, до тех пор пока мы не вылечимся, и речи быть не может, — ответил Николаев. — У меня еще от обычных разговоров с ними и то голова кружится.
— Да у меня также. Чуть волноваться начинаешь, так сразу же рассудок теряешь, в голове туман. Да и что говорить на такой пресс-конференции, не знаю.
— Нам надо будет с лордом посоветоваться.
Утром следующего дня заскочил Бетел. Он куда-то торопился, был в прекрасном- расположении духа: весело смеялся, шутил и даже положил на стол сто фунтов стерлингов.
— Это, ребята, на мелкие расходы. Тратьте, не стесняйтесь, если понадобится, дам еще.
— Господин Бетел, — попросил Николаев, — дайте нам что-нибудь почитать.
— О чем бы вы хотели почитать?
— Ну… впереди нас ждет пресс-конференция…
— О, я понял, понял! Хорошая идея! Сегодня же вам передам кое-что, читайте.
— Нас Миллер и Тарас приглашают вечером в какую-то компанию, — вмешался в разговор Леонов. — Можно нам идти или нет?
Бетел расцвел. Он, конечно, уже знал, о чем советские солдаты вели вчера между собой «откровенный» разговор, и этот вопрос еще раз свидетельствовал о том, что впереди его ждет удача.
— Конечно, сходите. Кстати, кое с кем из тех, кто будет вам полезен, познакомитесь. — Он кивнул на деньги. — Их вам тратить не придется, за вас заплатят.
Вскоре Бетел исчез, а парни вышли на прогулку. На этот раз они прошли на квартал дальше и, погуляв минут сорок, вернулись.
После обеда поспали, а затем вышли в сад. Дождя не было, и они, гуляя по узенькой дорожке, проложенной среди кустов, перебросились несколькими словами:
— Оказывается, они не только подслушивают, а и наблюдают за нами. В комнате имеется два телеобъектива.
