— Оказывается, они не только подслушивают, а и наблюдают за нами. В комнате имеется два телеобъектива.
— Да, я заметил, как сегодня ты на эти штучки посмотрел.
— Даже в туалетной комнате у них глаза и уши.
— А как же, — усмехнулся Алексей, — надо же им знать, насколько мы экономно туалетную бумагу расходуем.
— Ничего, мы этим тоже воспользуемся;
— Чем, этой туалетной бумагой?
— Да иди ты, — чертыхнулся Леонов. — Развеселился ты что-то?
— Я просто не теряю присутствие духа.
— Ладно, хватит, пошли в дом, опять дождь начинается.
Николаев был явно на душевном подъеме. Его охватил азарт везучего игрока. Леонов же, наоборот, был собран и хмур.
Вскоре зашли Миллер,Тарас и Дана. Они приехали на новом легковом автомобиле.
На дорогу потребовалось мало времени. Вскоре они спустились в полутемный подвал с интерьером под старину. Тусклый свет выхватывал из полумрака несколько сдвинутых вместе столов. За ними сидело человек двенадцать молодых людей. При виде Миллера и его друзей все шумно оживились. За общим столом стало теснее, сразу же налили гостям вино. Оказавшаяся между Алексеем и Антоном молодая особа по имени Вика спросила у них:.
— А может, вам лучше выпить виски в честь знакомства?
— Нет, — покачал головой Леонов, — мы еще настолько слабы, что это для нас опасно.
— А от чего вы такие слабенькие? — игриво пойнтере- совалась Вика.
— От пыток и голода, — сухо пояснил Николаев.
Постепенно за столом завязался разговор, и парни все больше убеждались, что перед ними внуки белоэмигрантов. Только двое — Лева и Семен — были из тех, кто сравнительно недавно уехал из Советского Союза. Они-то и проявляли наибольшую активность, хвастались, что устроились хорошо, предлагали свою помощь Алексею и Антону. Охмелевший Семен говорил:
— Работенку можем вам дать легкую, интересную и денежную. Она вам по зубам.
— А что надо делать? — спросил Антон.
— Почти ничего. Приходит советское судно в порт, поприветствовать моряков и пассажиров, раздать им литературу или листовки кое-какие… А деньги за это хорошие платят.
— А кто платит?
— Все антисоветские организации, английские ведомства.
— Надоело все это! — вдруг впервые подал голос мужчина, сидевший рядом с Леоновым. Он уже прилично выпил. Антон сразу же обратил внимание на то, что пьет он много. — Дрянь это, а не работа, — продолжал он. — Держат на побегушках, и мы не знаем, дадут завтра денег или нет.
— Но ты, Саша, не прибедняйся, — возразил Семен. — У тебя и деньги есть, и машина великолепная, и квартира. Что еще надо человеку?
— Уважения к себе, вот что надо человеку, чтобы он чувствовал себя человеком.
— А ты что, не чувствуешь?
— Я собакой себя чувствую. Каждый день жду, что возьмет какой-нибудь босс и даст мне под зад. Куда я потом? Мне на Россию посмотреть бы…
— А ты не был в России? — спросил Антон.
— Ни разу, — хмуро ответил Саша и взялся за бокал с вином.
Вика неожиданно прочитала:
Ах, хочется жить в своем скромном домишке,
Где коврик для кошки и норка для мышки;
Чтобы ходики тикали тихо в углу
И ящик с дровами стоял на полу.
Вика повернулась к Антону и спросила:
— Не слышали эти стихи?
— Нет, чьи они?
— А вы как думаете?
— Наверное, какого-нибудь русского эмигранта.
— Нет, не угадали. — Вика проводила взглядом Семена, отходившего, пошатываясь, от стола, и продолжала: — Написала эти стихи английская поэтесса Нэнси Хейс. Понравились?
— Да. Я пройдусь немного. — И Вика торопливо пошла за Семеном.
— Боится, что Семен убежит, — пробурчал Саша.
А Леонов, подзадоривая Сашу, сказал:
— А куда вы все можете убежать? В Советский Союз? Побоитесь. Даже не знаете, где находится советское посольство.
— Иди ты в ж…! — махнул рукой пьяный Саша. И вдруг передразнил: — «Побоитесь, побоитесь!» А ты что, не боишься? Сам же знаешь, что посольство от этого бардака в трехстах метрах за углом. Ты же не идешь туда? Тоже боишься?!
У Леонова даже в голове зазвенело: «Неужели это правда, что посольство недалеко? Неужели такая удача?!» Ох, как хотелось Антону задать еще пару вопросов, но, понимая, что рисковать не имеет права, он поднял свой фужер и сказал:
— Давай, Саша, выпьем, чтобы умирая, мы не жалели, что прожили жизнь не так, как надо.
— Ты прав. Я-то лично буду жалеть! — Саша снова осушил свой бокал.
Часа через два парии в сопровождении Миллера, Даны и Тараса вышли на улицу. Антон прикинул: «Если за углом, значит, направо». Он быстро сориентировался, где нужная им улица. Теперь оставалось выяснить, как называется улица, где они сейчас находятся. Когда сели в машину Антон удовлетворенно сказал:
— Отлично провели вечер!
— Что, понравилось? — оживился Миллер.
— Очень хороший вечер, интересные люди.
— Побываем там еще не раз.
— Кстати, а как называется этот ресторанчик?
Ожидая ответа, Леонов весь напрягся, хотя спрашивал с безразличным видом.
— Это клуб организации украинских националистов на Виктории-стрит.
«Спасибо и за это», — подумал Антон и несколько раз повторил название улицы.
В этот вечер Антон так и не смог ничего сказать Алексею. И только на следующий день во время ставшей уже привычной прогулки Антон рассказал обо всем, что ему вчера удалось узнать. Алексей готов был плясать на тротуаре, но Леонов одернул его:
— Не забывай, что за нами «хвост» идет, веди себя прилично.
— Слушай, а как же мы найдем эту Викторию-стрит? Мы даже не знаем адрес нашей клиники, — сдерживая радостное волнение, спросил Алексей.
— Я всю ночь об этом думал.
— Постой, постой, Антон. Давай попросим Миллера, чтобы нам дал схему-карту Лондона? Дают же их туристам. Объясним, что нам надо для прогулок, чтобы быстрее познакомиться с городом.
— Если на схему нанесено наше посольство, то могут и не дать, — задумчиво сказал Леонов и по привычке остановился на углу. Дальше этого места они еще не ходили.
— Что, повернем обратно? — спросил Алексей.
— А знаешь, пожалуй, пойдем дальше, — вдруг оживился Антон. — Они же сидят у нас на «хвосте».
— Ну и что?
— А мы постараемся «заблудиться», и тогда будет предлог попросить карту города.
— Отлично! — восхищенно воскликнул Алексей и первым двинулся дальше.
Они прошли еще один квартал, повернули налево, долго рассматривали аккуратный газончик с клумбами у одной из вилл, делая вид, что он их очень заинтересовал. Потом повернули направо, затем еще через несколько кварталов опять повернули направо. На пути оказался какой-то кинотеатр, и они потратили не менее получаса на разглядывание афиш и различных стендов. Пошли дальше и, увидев газетный киоск с красочными журналами, сделали вид, что картинки с голыми и полуодетыми женщинами их очень интересуют. Николаев даже предложил:
— Антон, давай парочку журналов купим, у нас же целых сто фунтов стерлингов есть! Пусть думают, что они нам нравятся.
— А они мне и в самом деле нравятся, — честно признался Леонов, — но покупать не будем. Если удастся рвануть, то деньги возвратим лорду…
Снова пошли вперед. Они смело сворачивали на новые улицы, пока наконец не поняли, что действительно заблудились.
Повернули назад. Шли, шли… и запутались окончательно. Их растерянный вид говорил сам за себя. Прошел еще час, они уже просто брели куда глаза глядят и вовсю ругали своих наблюдателей.
— Кретины, — возмущался Николаев, — сколько им времени надо, чтобы понять, что люди заблудились! Разве можно заставлять нас волноваться.
— Слушай, а может, они за нами не топают?
— Да ты что? — покрутил пальцем у виска Алексей. — Когда мы только вышли, я их засек. Те же двое. Один в джемпере, второй в куртке. Оба с зонтиками, даже в ясный день.
— Да, ситуация. — Леонов все больше мрачнел. — Как бы они нас снова не под замок. И главное, в такой для нас момент.
Прошло еще некоторое время, часов у них не было, и трудно было сориентироваться, который час. Но ясно одно: скоро вечер.
— Слушай, давай купим туристскую карту-схему в киоске? Все это будет естественно. Заблудились, пытались разобраться, как дойти обратно.
— Что, ребята, стоите? Потерялись? — послышался сзади голос. Парни вздрогнули и обернулись. Перед ними стоял Миллер.
Они искренне обрадовались и даже пожали ему руку. Не спрашивая, почему он здесь оказался, сами наперебой стали рассказывать, как все случилось.
Миллер видел, что они говорят правду и, снисходительно улыбаясь, готов был поверить, что эти парни привязались к нему по-настоящему, и был доволен собой.
— Ладно, ладно, успокойтесь. Пойдемте, я провожу вас.
— Нам необходимо купить туристскую карту города, — вдруг решился Леонов.
