женщина будет тронута до глубины души. Переполненный сочувствием к страдающей Агате и еще больше – желанием размяться и подышать свежим воздухом, Мишенька любезно согласился порадовать бедняжку десертом.
Квадратная белокурая женщина в наглаженном розовом халатике очень приятно удивилась и оказалась до неприличия тронута Мишиным визитом. И даже не один раз…
С тех пор Миша взял за правило прогулки после обильной трапезы. Удобная, уютная и ласковая Чухонка стала частью Мишиной жизни. Агата была вполне себе приятной и, главное, нетребовательной бабенкой. Внимательно слушала, заботливо ухаживала, обращалась исключительно на «вы», вовремя молчала, а если говорила – то только про Михаила и только в превосходной степени.
Оказалось, что кроме основных генетических достоинств Михаил имеет «особенное чувство секса, специальный подход к женскому полу и силу внутреннего духа». Агатины похвалы звучали коряво, но искренне. Она по-своему любила Мишу. Хотя бы за то, что он не пил и не бил ее, а мог бы. И за то, что за столько лет не променял ее на молодую красивую сверстницу.
Для Софочки и Лауры Чухонка стала гарантом Мишиного сексуального здоровья и психологической стабильности. Но самое главное – Агата была совершенно безопасна с точки зрения незапланированной беременности или женитьбы, что автоматически сберегало квадратные метры и денежные накопления.
Миша второй вечер подряд сбегал с душного ужина к Агате, чем доставлял ей моральное и материальное удовлетворение. Агата неприметно перемещалась по квартире, выполняя любые прихоти повелителя, а Миша, валяясь на мягкой перине, представлял себе, как он твердым шагом пройдет по коридору универа, не обращая внимания на долгие и удивленные взгляды. Он прикрыл глаза и сквозь дрему почувствовал, как Агата мягким осторожным движением подтыкает ему под бок пушистое одеяло.
«Не пойду домой», – решил он засыпая и представлял, как они волнуются, не спят всю ночь… Зато потом наконец поймут, что он самостоятельная и независимая личность. Привыкли, что все по расписанию и по их желанию. Прав Виктор. Душат, приручают, унижают… Завтра посмотрим…
Когда наутро Миша заявился домой, никто не причитал и не плакал. Дома вообще никого не было. Миша несколько раз позвал маму, затем Лауру. А когда не дождался ответа, испытал такой острый приступ неприятия, что сам испугался. Как же они умеют превратить его из триумфатора в ничтожество! Как тонко и вроде бы не нарочно указать ему место! Доктрина Виктора о токсичной любви находила все больше подтверждений. Впрочем, Виктор только дублировал то, что постоянно твердили коучи на семинарах: «Вас убивают ваши самые близкие люди! Вы нужны им управляемыми и покорными. Будьте осторожны, наблюдайте и делайте выводы…» Миша только начал наблюдать, и вот – результат.
Он не пришел ночевать, а эти две клуши безмятежно разбрелись по своим делишкам. Одна небось импортный разрыхлитель для теста ищет, а другая все свои ромашки-лютики продает… Приземленные, пошлые, ограниченные создания. За что их любить?
Миша психовал, но не мог долго злиться на них.
Обезоруженный привычной любовью мозг услужливо подсунул оправдание провинившимся родственницам: во-первых, они догадались, где и с кем Миша, во-вторых, он и сам требовал меньше его контролировать. К Мише вновь вернулось хорошее расположение духа. Он даже подумал, не сходить ли к Агате еще и сегодня… Завтра начнутся занятия в универе. Времени будет в обрез.
Наутро Миша вышел из своей комнаты собранным, гладко причесанным и очень решительным. Он пробормотал сквозь зубы «доброе утро», демонстративно не сел за стол, который буквально ломился от еды, и примостился в коридоре, надевая кроссовки.
Софочка с Лаурой переглянулись, одна в растерянности, другая – в тревоге. На помощь пришел Бергауз.
– Что за нервная пауза, дамы? Нормальному человеку не следует опаздывать в университет в первый день занятий.
Все-таки Бергауз молодец! Он всегда находил нужные слова и интонацию, чтобы разрядить обстановку.
Подчеркнуто проигнорировав растерянных родственниц, Миша деловито вышел из подъезда. Он напряженно следил за походкой. Было важно, чтобы он двигался летящим, свободным и независимым шагом – по крайней мере, на тренинге «Подчини себе мир» учили именно так, и результаты итогового теста показали, что в этом Миша точно преуспел. Походкой триумфатора Михаил дошагал до университета и прямо у входа услышал, что к нему обращается лысый парнишка с мешком на плече:
– У вас, похоже, не все ладится? Посмотрите вот это. – Парнишка протянул Мише зеленоватую брошюрку. – Совершенно бесплатно…
Миша оторопел. Он хорошо знал этих одинаковых, выбритых наголо парней с холщовыми сумками. Изо дня в день они осаждали подступы к присутственным городским местам, включая школы, больницы, нотариальные конторы и даже ритуальные залы. Скромно, но напористо, обезоруживая собеседника открытой сияющей улыбкой, парни из коммуны «Глагол безмятежности» предлагали слушателю счастье. Сначала – бумажное из книжечки, а в дальнейшем – настоящее, реальное, безупречное. Похожие книжки, полученные на курсах, лежали у Миши в комнате.
Миша удивленно и обескураженно смотрел на парнишку, который выбрал объектом своего внимания именно его именно сегодня, когда Миша собрался ошеломить всех своей уверенностью и независимостью! Неожиданно паренек размножился, присоединив к себе еще двух таких же яснооких агитаторов, и группа распространителей самиздата суетливо удалились, подталкивая друг друга.
– Вот твари, – донесся до Миши запыхавшийся голос. – Хоть отстреливай…
По университетскому двору за лысыми распространителями счастья гнался Альберт – преподаватель английского. Среди студентов он также был известен как популярный блогер, создатель движения «Сектанет». Злопыхатели пытались извратить благородный замысел, переиначив грозный ник в «сексанет», «секснетот» и даже в «секс – минет», но язвительные прозвища не прижились, и среди студентов к Альберту относились весьма уважительно и даже дистанционно-почтительно. Он без разбора причислял всех распространителей брошюрок к сектантам и при удачной охоте старался надавать им пинков. Завидев Альберта, сектанты удирали от него со всех ног с завидной скоростью, но молодой, спортивный и яростный доцент не отставал. Обычно Альберт прекращал преследование на подступах к людным перекресткам. Солидный человек, преподаватель кафедры иностранных языков университета не мог беспричинно раздавать тумаки на глазах у горожан. Причина была.
Альберт с детства был воспитан мамой в духе циничного реализма. По-другому и быть не могло. Оксана Яковлевна работала психиатром в городской больнице. Называть вещи своими именами входило в ее должностные обязанности. Папа Альберта сбежал к скудоумной, но миловидной секретарше еще до рождения сына, поэтому не мог влиять на его воспитание. Кроме замены большого мужика на маленького в жизни мамы ничего не изменилось. Представления Альберта о мире сформировались с учетом маминой точки
