у входа в гостиницу, дожидаясь, пока подъедет на «Даймлере» Арман.
Первин хотела было возразить, а потом вдруг поняла: им очень важно быть самостоятельными. Нужно предоставить им такую возможность.
– Отличная мысль. Потом попросите Армана сразу же отвезти Мумтаз-бегум домой. А вы, Разия-бегум, может, приедете сюда и мы вместе вернемся к нам в Дадар? Я попрошу Армана подождать вас.
Проводив вдов, Первин обвела взглядом открытую Пальмовую гостиную отеля и море. Терраса с видом на океан была забита дамами – англичанками и индианками, которые наслаждались чаем и коктейлями. Первин показалось, что она узнала белокурые волосы, раздуваемые ветром.
Подошла поближе – оказалось, что это действительно Элис.
– Как великолепно, что ты здесь, дорогая! – Элис протянула руки и заключила Первин в объятия. – Для виски с содовой еще рановато, да? Я попыталась его заказать, а официант почему-то принес мне чай.
– Видимо, языковая проблема. – Первин помахала рукой молодому официанту, тот подошел принять заказ. – Джин с лаймом, пожалуйста, и виски с содовой. И орешков…
– В нашем отеле одиноким дамам не подают спиртное, – официальным тоном объявил официант.
– А мужчинам подают, да? – осведомилась Первин на хинди. – Объясните, пожалуйста, почему.
Официант нервно взмахивал руками.
– Дамам, которые пришли сюда выпить чаю, это может не понравиться.
– Наверное, опасность скорее в том, что любительницы чая могут к нам присоединиться. И будет у вас на руках толпа буйных громогласных тетушек! – с лукавой улыбкой добавила Элис.
Первин достала из сумочки визитную карточку, вручила официанту.
– Вы, может, этого не знали, но я практикующий поверенный. Не могли бы вы пригласить сюда метрдотеля?
Через две минуты на Первин уже хмуро смотрел напыщенный англо-индиец.
– Мисс Мистри, что тут за недоразумение? У нас свои правила.
Первин улыбнулась ему и сказала:
– Хочу вам задать несколько вопросов. Я слышала, что этот прекрасный отель был основан ради того, чтобы индийцы и иностранцы могли пользоваться в нем равным гостеприимством. Это так?
Он кивнул.
– Безусловно.
– То, что гости-мужчины могут употреблять алкоголь, а гости-женщины – нет, идет вразрез с понятием о равном гостеприимстве, не так ли?
– Ну, я… ну, даже не знаю, но… – Больше ему сказать было нечего.
Через пять минут перед Первин стоял ледяной бокал с джином и лаймом, а перед Элис – виски с содовой.
– За силу женщин! – предложила тост Элис.
– За силу женщин! – согласилась Первин, и они чокнулись.
Конец
Образ Первин Мистри был вдохновлен первыми женщинами-юристами Индии: Корнелией Сорабджи из Пуны – она стала первой студенткой юридического факультета в Оксфорде и первой сдала британский экзамен на звание юриста в 1892 году, и Митан Татой Лам из Бомбея, которая тоже училась на юридическом факультете Оксфорда и в 1923 году стала первой женщиной – членом бомбейской коллегии адвокатов. В мемуарах Корнелии «Зов Индии» и «Память об Индии» очень живо рассказано о том, каково было работать женщиной-поверенным в британской Индии и в независимых княжествах. Меня также впечатлила ее биография, написанная ее племянником Ричардом Сорабджи: «Открывая двери: неведомая история Корнелии Сорабджи». Митан Тата Лам поведала о годах учебы и работы в книге воспоминаний «Осенние листья». Митан сыграла ключевую роль в подготовке закона об избирательных правах индийских женщин, а также расширила право на развод в новой редакции парсийского закона о браке и разводе 1936 года.
Одним из самых важных источников стала для меня книга Митры Шарафи, историка юриспруденции и преподавателя Юридической школы Университета штата Висконсин: «Закон и идентичность в колониальной Южной Азии: правовая культура парсов, 1772–1947». Доктор Шарафи с поразительным великодушием отвечал на мои вопросы касательно сложной юридической коллизии, с которой разбиралась Первин. Кроме того, источником сведений об обычном праве и профессиональных обязанностях юриста для меня стал Роберт Рубинсон, преподаватель права в Юридической школе Балтиморского университета.
Я многим обязана своему отчиму Бхарату Пареху, который подталкивал меня к изучению сердца старого Бомбея. Бхарат познакомил меня со своими близкими родственниками Четаном, Соналом, Гопикой и Раджем Парехами – благодаря им мои исследовательские поездки превратились в чистое наслаждение. Я всегда была рада советам моей мамы Карин Парех, которая про всё в Бомбее знает, что, где и как. Я благодарю своего отца Субира Кумара Банерджи за поддержку и список полезной литературы, а также мою мачеху Манджу Парих за то, что она поделилась со мной своими богатыми познаниями в политологии и представила меня одному из самых видных индийских историков – Уше Таккару, директору Музея Мани Бхавана Ганди.
Уша Таккар познакомил меня со своей племянницей Нияти Шетией, выпускницей Государственного юридического колледжа (бывшей Государственной юридической школы) и специалисткой по Малабарскому холму. Уша и Нияти, давние жители этого уникального района, показали мне его дивные старые фрагменты и провели для меня познавательную экскурсию по Азиатскому обществу и коммерческому району Баллард.
Целый ряд специалистов по зороастризму великодушно делились со мной своими познаниями об этой изумительной культуре. Мехернааз Вадья, юрист и один из создателей сайта Parsikhabar.net, показал мне Верховный суд Бомбея, клуб «Рипон» и институт Кама. Мне очень помогли сведения, полученные от историка Симин Патель, – ее сайт Bombaywalla.org представляет собой подлинную сокровищницу сведений о культурном наследии Бомбея. Отец Симин, Джехангир Патель, издатель журнала «Парсиана» и редактор сайта Parsiana.com, помог мне советами и порекомендовал ряд книг по истории. Перзен Патель, шеф-повар, автор кулинарных книг и редактор кулинарного сайта Bawibride.com, утолял мой информационный голод касательно парсийской кухни и свадебных традиций, а кроме того, согласился прочитать рукопись. Вишенкой на торте стал разговор о традициях с матерью Перзена, Шерназ Петигарой.
Сценарист и режиссер Суни Тарапоревала известна своими фильмами, для меня же бесценным оказался результат ее иной деятельности – антология парсийского сленга и идиом «Parsi Bol 1&2», соавтором которой стал Мехер Марфатия. Не менее полезным оказалось для меня время, проведенное с Суни и ее мужем Фирдаусом.
Парсийским сленгом и обычаями со мной делился и Райо Нобль; я также очень признательна Лее Мехте, уроженке Бомбея, которая теперь живет и пишет в Вашингтоне, за оперативные ответы касательно фамилий.
Среди других бомбейцев, помогавших мне в сборе материала, – Ниша Дхаге, менеджер по связям с общественностью из отеля «Тадж-Махал-палас», достойнейшего заведения, в котором понимают, как важно сохранять старые меню и прочие приметы собственной истории. Хуссаина-Хатим Матчесвала, бывший преподаватель Мумбайского университета, провел для меня уникальную экскурсию по историческому Форту – ее организовало туристическое агентство «Мумбай мэджик».
За пределами Мумбая про южноазиатские мусульманские семейные традиции я узнала от Шабнам Махмуд. Автор детективных романов А. К. Ахмад познакомил меня со своими родителями,
