солью, еще теплый солодовый хлеб, гроздь винограда, свежие финики, инжирный мармелад, две бутылки рождественского сидра, небольшой пакет свежего картофеля, несколько клементинов и маленькая коробочка шоколадок After Eight. Мод осталась очень довольна, отыскав на одном из подогреваемых лотков в отделе кулинарии порцию «Искушения Янссона» [2]. Порция тут же перекочевала к ней в корзинку. Теперь к рождественскому столу Мод оставалось приобрести только одно.
Мод принялась подталкивать ходунки к мясному прилавку. Юнец, который, по мнению Мод, не мог быть достаточно взрослым даже для конфирмации [3], стоял и вяло ковырялся среди упаковок с колбасами на полке, повернувшись спиной к стеклянной витрине. Мод остановилась прямо напротив него и сказала:
– Я бы хотела купить небольшой рождественский окорок-гриль.
Тот выдернул из одного уха наушник и спросил:
– Что?
Мод терпеливо повторила свою просьбу.
– Готовый окорок-гриль? – переспросил юнец.
Мод кивнула.
– Тогда топайте за куском от большого. Все маленькие окорока закончились. Здесь в округе полно одиноких пенсионеров.
Юнец язвительно хохотнул. Проявляя чудеса самообладания, Мод дала понять, что в таком случае согласна купить несколько ломтиков большого окорока, который красовался за стеклом холодильной витрины. Проходя мимо Мод, чтобы встать за прилавок, юнец вдруг дернулся и громко взвыл, и этот вой был слышен в каждом уголке магазина. К ним вприпрыжку примчался заведующий, который со страху развалил свою изюмную пирамиду.
– Что здесь происходит? – испуганно спросил он.
– Бабка меня уколола! – вскричал юнец, обличительно тыча пальцем в сторону Мод.
Мод, склонившись еще ниже к поручню ходунков, надтреснутым голосом проговорила:
– Что такое? Что он сказал?
Заведующий растерянно переводил взгляд с Мод на продавца и обратно.
– Ступай в комнату для персонала и успокойся! – наконец суровым голосом велел он мальчишке.
– Но бабка…
– Не называй клиентов баб… этим словом! – зарычал заведующий, лицо которого опасно покраснело.
– Что, простите? – вклинилась Мод.
Она еле сдерживалась, чтобы не захохотать. Мод аккуратно застегнула толстую булавку и незаметно засунула ее обратно в карман. Эту-то вещь Мод изо всех сил и воткнула в ягодицу ничего не подозревавшего мальчишки. Право же, нужно было разъяснить ему кое-что о бабках и окороках! Булавкой Мод всегда незаметно прикрепляла светоотражатель с внутренней стороны правого кармана.
– Ступай в комнату персонала! – непререкаемым тоном повторил заведующий.
Когда мальчишка поплелся прочь, заведующий с вымученной улыбкой обернулся к Мод.
– Простите парнишку. Работает здесь всего пару дней. Вероятно, напоролся на какой-нибудь острый угол. Чем я могу вам помочь?
– Я хотела бы получить триста граммов окорока-гриль. Они у вас такие вкусные, – с искренней улыбкой ответила Мод.
По широкой мраморной лестнице Мод поднялась, неся ходунки в руках. Куда исчезла скрюченная старушка, так растерявшаяся во время переполоха в магазине «Гурме»? Для почти что девяностолетней женщины Мод была невероятно сильна.
Вскоре Мод уже сидела в своем любимом кресле с чашечкой дымящегося кофе в одной руке и густо намазанным горчицей бутербродом с ветчиной в другой. Солодовый хлеб издавал умопомрачительный аромат. Мод надела свои очки для чтения и принялась изучать утреннюю газету.
Тогда-то Проблема и напомнила о себе.
Мод взглянула на часы. Была почти половина одиннадцатого. Для Проблемы – неслыханная рань. Мод шумно вздохнула, решив изо всех сил игнорировать Проблему. К искреннему облегчению Мод, через несколько минут Проблема рассосалась сама собой, и она смогла вернуться к чтению.
Около двух часов дня, когда для Мод настало время дневного сна, Проблема вновь напомнила о себе. Проблема не на шутку разбушевалась – кажется, даже сильнее, чем обычно. Теперь игнорировать ее стало невозможно, даже если бы Мод очень сильно постаралась.
Их пятиэтажному дому было уже больше ста лет. Построен он был из красно-коричневого кирпича и стоял на прочном гранитном фундаменте. В цокольном этаже располагались гараж и различные торговые помещения. Несмотря на то, что Мод жила на первом этаже, ее окна возвышались в пяти метрах над тротуаром. Стены дома были толстыми и надежными. Его единственной слабостью была канализационная система. Если Мод находилась в ванной комнате или в маленькой уборной, она могла слышать буквально каждое произнесенное соседями сверху слово. В особенности если кто-то из них повышал голос – тогда Мод поневоле вынуждена была выслушивать их обмен мнениями.
В этом-то и заключалась Проблема.
Мод не могла притворяться, что ничего не знает. Хотя чего Мод хотела бы больше всего – так это не иметь к Проблеме ни малейшего отношения. Мод просто желала тишины и покоя.
Однако Проблема упрямо продолжала о себе напоминать. Мод ничем не могла их заглушить – его громкий голос и ее всхлипывания. И глухие звуки ударов, когда он бил ее, а она падала на пол. Бум-бум-дон! – доносилось с потолка спальни Мод.
Проблема впервые дала о себе знать прошлой осенью, когда известный адвокат с супругой купили квартиру прямо над головой Мод. Они были богаты, уже не молоды, и дети их вылетели из гнезда. Ходили слухи, что адвокат, не добившись парковочного места во дворе, повел себя просто отвратительно. Однако ему пришлось, как и прочим членам жилкооператива, встать в очередь, время ожидания в которой могло растянуться на годы, продолжая парковать свой «мерседес» на улице, за воротами.
Ремонт в большой квартире длился несколько месяцев, и вот наконец адвокат с женой вселились. Это случилось ровно год назад, в аккурат перед Рождеством. «Ну наконец-то в доме настанет покой», – подумала тогда Мод. Стук и прочий шум от инструментов рабочих ужасно раздражали ее.
Как раз на прошлых рождественских каникулах Мод поняла, что в доме появилась серьезная Проблема. Эта проблема испортила ей весь сочельник. Бить жену адвокат стал сразу после обеда, а потом – продолжил. Мод никак не могла сосредоточиться на фильме с Джинджер Роджерс и Фредом Астором, который вечером в сочельник показывали по телевизору. Сверху все время доносились ругань и шум.
Ранним утром на второй день Рождества к воротам дома подъехала скорая помощь. Мод слегка приоткрыла входную дверь. Из тамбура доносился хорошо поставленный голос адвоката, который побежал встречать санитара.
– Она оступилась и упала на лестнице еще вчера. Я еще тогда хотел вам позвонить, но она решила, что это не опасно. Но как только я увидел, как она выглядит сегодня, я сразу вам позвонил…
Мод заперла дверь с таким видом, будто ее сейчас стошнит. Упала на лестнице! Каков мерзавец! Испортил весь праздник!
После этого случая несколько месяцев все было тихо. Весной Мод дважды слышала, как адвокат бил свою жену. Через неделю после Мидсоммара [4] Мод столкнулась с женой адвоката на лестнице. На улице лило как
