замечая, пошла за ней. Очень жуткий случай, Сергей помнил его до сих пор. А еще он на всю жизнь запомнил, как поступил с Оксаной в третьем классе, так стыдно в жизни Сергею еще не было никогда… Самолет уже давно набрал заданный эшелон, и двигатели, переведенные на «номинальный» режим, отдавали теперь меньше половины своей мощности, дремали, короче, заражая своей дремотой и всех пассажиров. Свет в салоне был выключен, и подавляющая часть людей пребывали в объятиях Морфея. Сергей посмотрел на Оксану. Женщина, прекрасная, милая женщина спала, наклонив свою голову в сторону сына; спал и Илья, посапывая и приоткрыв рот. «Боже, кто бы мог подумать, что красавица рядом — тихоня Зарвовская Оксана. Школьные воспоминания нахлынули, перебив сон. «Полет будет долгим», — понял пилот. Он встал и направился к стюардессам, попил с ними кофе, после заглянул в кабину к Игорю. Так вот и промаялся три часа, убивая время и бродя по салону от одних к другим. Наконец, прозвучала долгожданная фраза командира:
— Уважаемые пассажиры, через пять минут наш самолет приступает к снижению, расчетное время прибытия семь часов двадцать минут, температура воздуха в аэропорту посадки плюс пять градусов. В салоне загорелся свет. Оксана открыла глаза. Сергей уже сидел рядом. — Как поспала?
— Хорошо, ноги только отекли, а ты не спал, что ли?
— Почему, вздремнул немного, — слукавил пилот.
— Илья, сынок, просыпайся, ты хочешь в туалет?
— Нет.
— Точно?
— Ну, мам!
— Сергей, можно я выйду.
— Да, да, конечно, — пилот встал, пропуская женщину.
У туалета образовалась очередь. Сергей ерзал в кресле, поглядывая на Оксану, и наконец решился. Он встал и подошел к однокласснице.
— Послушай, Оксан, ты прости меня за случай тот в третьем классе.
Женщина напряглась.
— Ты о чем, Сергей?
— Ну, помнишь, тогда, в третьем классе, 8 марта, поздравления.
— Бог ты мой, я и забыла давно, тоже мне, вспомнил! Ну, ты даешь!
— Просто мне это важно, чтоб ты меня простила.
Оксана улыбнулась:
— Ты это серьезно?
— Да, Оксан, серьезно!
— Ладно, дай мне свою руку.
Она обеими руками взяла Сергея за руку.
— Я тебя прощаю! А вообще ты, конечно, чудак, таких еще поискать нужно.
«А ведь она счастливая женщина!» — подумал Сергей и тоже улыбнулся.
— Ну все, моя очередь.
— Да, да, извини, — Сергей вернулся к Илье и сел на место Оксаны. Такой камень упал с души, хотелось говорить и говорить.
— Сейчас начнем снижаться, нужно чаще сглатывать, чтобы продуть уши, давление меняется.
Илья слушал. — Около каждого аэропорта имеется так называемый воображаемый круг, коробочка, для разгрузки воздушного движения. Если сразу несколько самолетов заходят на посадку, то их разводят — кого-то отправляют ко второму развороту, кого-то — к третьему, понимаешь?
— Да, — ответил мальчик.
— Есть такие города, ну как Москва, например, где на кругу бывает сразу неколько бортов. Мы как-то садились в Амстердаме, на кругу было аж 34 самолета, словно муравьи шли друг за другом цепочкой к своему муравейнику. Представляешь? Илья кивнул. Вернулась Оксана, села с краю и тоже внимательно стала слушать. Самолет начал снижение.
— Глотай.
Мальчик сглотнул.
— Закладывает уши?
— Нет.
— Ну и хорошо, мы, скорее всего, заходить будем с прямой, у нас в городе не такая интенсивность воздушного движения.
— А как это — с прямой?
— Ну, по прямой, без круга и разворотов, чтобы сэкономить топливо, да и быстрее так. Слышишь звук?
— Да.
— Это шасси пошли, с прямой заходим. Скоро, совсем скоро войдем в глиссаду.
— А что такое глиссада?
— Глотай, Илья, глотай.
Мальчик послушно глотал.
— Глиссада — это посадочная прямая, когда самолет полностью готов к посадке, шасси и закрылки выпущены, где-то около 10 километров до полосы. Скорость минимальная, ее нужно строго выдерживать, а еще — высоту и направление. Илья слушал.
— Смотри на крыло, закрылки выходят и интерцепторы, чтоб быстрее гасить высоту и скорость. А вот мы в глиссаде, — чувствуешь, самолет словно завис, сейчас у него минимальная скорость, но наибольшая подъемная сила. А вот проходим дальний привод, смотри, — высота у нас 200 метров, удаление до полосы 4 километра.
— Откуда вы знаете? — удивлялся Илья.
— Ну, брат, нас этому учили. Ближний проходим, высота 100, удаление один километр.
Илья слушал, открыв рот.
— Торец полосы, выравнивание, чувствуешь?
— Да.
— Ну, сейчас коснемся полосы.
И самолет, чиркнув шасси о бетонную полосу, побежал по ВПП.
— Ну, вот и все, Илья, мы дома! Неплохо посадил дядя Игорь, да?
— Да, — подтвердил возбужденный мальчик.
Кто-то в салоне даже захлопал.
— Вас подвезти, Оксан? — спросил Сергей, когда самолет зарулил на стоянку.
— Нет, спасибо, нас встречают.
Как только самолет остановился, в салоне началась суета, и только наша кареглазая шатенка пыталась всех успокоить. Наконец разрешили покинуть самолет.
— А ты не идешь, что ли?
— Подожду коллег.
— Ну, до свиданья, Сергей, рада была нашей встрече.
— И я, удачи тебе, Оксана. Ну, держи «краба» Илья!
На этот раз мальчик резво протянул свою руку.
— До свиданья, дядя Сергей.
— До свиданья, Илья. Ты это, летай иногда, не игнорируй небо.
Мальчик хотел еще что-то сказать, но постеснялся и поспешил к выходу вслед за мамой. А Сергей остался сидеть в пустом салоне, и только кареглазая бортпроводница прохаживалась вдоль кресел, просматривая, не забыл ли кто-нибудь свои вещи. Снова дежурная улыбка. Сергей смотрел, как Оксана и Илья садятся в автобус…
Поздравлять одноклассниц с 8 марта мальчики стали с третьего класса, причем инициативу проявил Сергей и его друг Антон, это они подбили остальных ребят сброситься по рублю. Купили открытки и небольших плюшевых котят. Посчитали, что девочек в классе 18, но открыток купили на 4 больше, — так, на всякий случай, вдруг испортишь какую, подписывая поздравление. И вот вечером Сергей и Антон, у последнего дома, приступили к оформлению открыток, составили текст, обсудили, утвердили. И теперь лишь подставляли имена и фамилии девочек, представляли даже, где сидит какая, чтобы перед уроком на перемене быстро разложить поздравления. Две открытки-таки испортили; хорошо, что купили с запасом. На следующий день, перед уроками, девочек попросили не заходить в класс, а сами закрылись и разложили подарки. И вот момент настал! Как билось сердце в предвкушении того, как будут радоваться сейчас одноклассницы. Девочки зашли в класс, и каждая кинулась к своему месту читать подписанную ей открытку и рассматривать своего котенка. Наблюдая за одноклассницами и гордясь собой, что это он с Антоном придумали так поздравить девочек, Сергей сперва даже не обратил внимания, как друг толкал его в бок.
— Да, что, Антон?
— Смотри, — указывал тот на третий ряд,
