- Матушка, но как же мне с этим узлом-то невидимым быть? Папе ужасная опасность грозит, вы же знаете!
Матушка молча кивнула, лицо её сделалось строгим.
- А как быть с негативами? С Любой, в которую Костик влюбился, - это ж её семью мучает изгнанный домовой... Как папе помочь? И Проше? Ой, я совсем запуталась!
- Пойдем-ка, я тебя провожу, - поднялась матушка.
Они вышли во двор и двинулись к выходу на Рождественку. Возле старой лестницы, чьи покосившиеся каменные плиты спускались вниз меж разросшимися кустами сирени, матушка остановилась и снова крепко обняла Сеню.
- Не волнуйся, девочка, все будет хорошо! Иной раз кажется, все так худо, что выхода нет, а глядь - он тут как тут! Само собой все разрешается... хотя ты уже понимаешь, что в жизни ничего не бывает просто так и само собой, - значит, и сама постаралась, и помощь свыше пришла... И все же предупреди отца, чтоб ни в коем случае не связывался с этими людьми. Скажи, сердце твое беду чует... Найди Прошу. Он сам тебе не явится - он совсем раскис, силы его покинули. Ты его встряхни хорошенько и скажи, что новая его семья, которую он назвал своей, в большой опасности. Все повторяется! Перед этим он не устоит. А теперь слушай внимательно. Это самое важное.
Матушка заглянула Сене в глаза и та вздрогнула, встретившись с её нездешним, загадочным и в то же время по-детски открытым взглядом...
- Что ж вы о бабушке вашей позабыли?
- Как позабыли? Папа только о ней и думает, высох весь, мается, места себе не находит. Мне кажется, что и упрямится он из-за этого. Дескать, что теперь, - когда мамы нет, все равно... И моя мама мучается, переживает за бабушку.
- Ну вот, все мучаются, вместо того, чтобы радоваться...
- Радоваться?!
- Конечно! Бабушка Дина теперь свободна, ей привыкнуть к новому нужно, а её отвлекают. Грех это!
- В чем грех? - не поняла Сеня. - В том, что мама с папой горюют?
- Ну да. Смерть - это освобождение, начало пути, а вовсе не конец. И путь тот долгий... почти бесконечный. Наш земной - только короткое путешествие, полное горестей и испытаний. Как учеба, что ли... А тот путь связан с тем, чему здесь на земле научились, насколько высоко сумели подняться... не в смысле достатка и успеха - в духовном смысле. От того, что ты здесь наработал, зависит, откуда ТАМ свое путешествие начнешь... Много у Бога селений небесных. А близкие, те, что тут на земле остались, путнику помогать должны.
- Как?
- Молиться за него, поминать, молебны в церкви заказывать. Чтоб помочь переходу свершиться, облегчить душе путь... А вы думаете о поминальном столе, еде и питье больше, чем о самом умершем. Он же не умер! Он помощи ждет. На вас надеется, а вы бездействуете. Одни рыданья, сопли и вопли... Так не годится! Бабушка уж и так, по мере сил там за вас хлопочет, а вы думаете, её больше нет. Просто её нет рядом с вами, а она как была, так и есть, только иная, преображенная...
- Я знаю, что бабушка не умерла, то есть... умерла, но только для этой жизни. А вот папа...
- Бабушка твоя и сейчас заботится о твоем отце, думает, как помочь ему, чтоб глаза у него открылись... Ну ладно, не будем об этом, главное ты поняла? Бабушка твоя была верующая, а вы её самой верной помощи лишаете. Действуй, девочка!
- Ох, так все сложно! Не знаю, получится ли у меня...
- Об этом даже не думай - все у тебя получится. Ведь тебе поможет твой ангел хранитель. И еще. Слушай голос своего сердца. Оно тебе всегда правильный выбор подскажет. Доверься душе своей светлой и ничего не бойся. Тогда тебе все будет по силам! Как говорят, на Бога надейся, а сам не плошай! У Него нет других рук, кроме твоих...
- А вы... Матушка, мы ещё встретимся?
- Я всегда буду тебе помогать. А встретимся ли... Бог знает. Сейчас крайний случай. Потому мне и велено было помочь тебе. Но хорошо бы, чтоб в такие передряги ты больше не попадала!
Матушка поцеловала Сеню и слегка подтолкнула вперед - к Трубной.
Глава 13
ЖАР
Сеня добралась до дома, как во сне. Все вокруг плыло, голова гудела, город, прохожие расплывались, словно в густом тумане. Похоже, у неё начинался жар, вирусный грипп или что-то ещё в этом роде... Ксения была сама не своя, все чувства смешались, мысли спутались, она сейчас плохо соображала, точно её мыслительный аппарат перекалился от сверхусилий и излишнего напряжения.
"Что я должна сделать? Что я должна теперь сделать?" - назойливо стучало в висках, и мысль эта была привязчивой, как оса.
- Найти Прошу, - шевелила она еле слышно припухшими губами, - а как его найти? Ой нет, я сейчас ни на что не способна, надо сначала переварить услышанное... Да, а Люба?! Я о ней совсем забыла. Как она там - побитая, вся в синяках... Я же сказала, что дам Косте её телефон, он позвонит и поможет, а до сих пор не дала. Не сдержала слово, не сделала главное, ох, вот балда! Колода бесчувственная!
"Ну да, - продолжала она уже про себя, кое-как дотащившись от метро до дому и медленно, через силу поднимаясь по лестнице, - вчера целый вечер у нас проторчал этот Слон. А парень он в общем-то ничего себе: веселый, не злой. Странно он как-то на меня вчера поглядел, когда я картошку чистила... может, юбка задралась? Да нет, вроде все было в порядке. Мама бы сразу сказала, если б что-то было не так... Ну и что, что Слон - нечего себе искать оправдания, нужно было Костика отозвать в сторону, рассказать про Любу и передать её телефон. Что теперь Люба подумает? Что я - трепло, а Костик вовсе её не любит - вот что! И будет права. Я по крайней мере, так бы подумала... И потом Слон вообще не помеха - он свой, и потом он от Костика знает, что тот в Любу по уши втрескался! Ох... кажется, дошла!"
Она достала ключ и стала ковырять им в замке - руки так ослабели, что ключ все никак в скважину не попадал... вдруг дверь сама собой отворилась и на пороге возник папа, мрачный как туча.
- А, пришла, проходи... - буркнул он, не глядя на нее. - Только не пугайся!
Сеня шагнула... и ахнула! Все в доме было перевернуто вверх дном.
Вся мебель сдвинута, картины сброшены на пол, содержимое шкафов и ящиков письменного стола разбросано по всей квартире, посуда перебита, книги порваны... Жуткое зрелище, страшно смотреть. Значит, пока в доме никого не было, к ним проникли и все перерыли.
Негативы! Сеня кинулась в свою комнату, расстегнула молнию на пузе у мыши... есть! Значит, в детской комнате поискать потщательней не догадались. Ну и дела, что же дальше?! У Сени мурашки побежали по коже. Ведь на этом гады не остановятся! Какой их следующий шаг? Ей захотелось куда-то спрятаться, зарыться подальше, но она хорошо понимала, что это не выход.
Понурясь, ссутулившись, она двинулась по коридору, собирая по дороге разбросанные тряпки, безделушки и книги. Да, жалко квартиру, любимые вещи, но особенно жалко родителей. Мама рыдала на кухне, возле неё суетился дед. Бабушка стонала, лежа на диване в гостиной. Папа метался между обеими. На нем лица не было.
- Мамочка! - Сеня рванулась к маме, прижалась к ней, обняла.
- Милая моя, вот ведь как... - мама всхлипывала, как девчонка, губы её дрожали.
Она рассказала, что взломали замок, когда в доме никого не было: мама была в издательстве, папа - в родном институте, а бабушка с дедом поехали в гости к Марии Леонидовне и Наташе - двум замечательным женщинам, маме и дочке, с которыми познакомились летом на даче. Сеня с Костиком - в школе, так что бандиты все рассчитали точно. Интересно, откуда узнали о планах семьи: у них, что, в доме подслушивающее устройство? Мама металась, как пойманная птица. Но Сеня видела: ей плохо даже не из-за этого обыска, мама в ужасе оттого, что молитвы её - без ответа.
- Мамочка, все хорошо, ты не волнуйся, это ещё ничего не значит, просто хотели найти эту пленку проклятую... никто ведь не пострадал, все живы! Значит, твои молитвы услышаны, - прошептала девчонка маме на ушко.
Она ужасно боялась, что мама подумает, что Бог не принял её молитвы! Нет, только не это. Все можно исправить, со всем можно свыкнуться подумала Сеня, - но если мама сложит крылья, потеряет надежду, её душа скорчится. Засохнет. А разуверившуюся душу не оживишь...
- Ну че делать будем? - в дверях кухни вырос мрачный угрюмый Костик. Я предлагаю всем перебраться к тете Марготе. А тебе, отец, надо как-то связаться с этими фотолюбителями и отдать свои хреновы фотки. Мало, что одна бабушка умерла, так сейчас и другой не будет - баба Инна там хрипит уже...
- Не смей так разговаривать! - зашелся в крике отец. - Фотки! Да, как ты смеешь...
- Смею! - заорал Костик. - Кого ты из себя корчишь, чистоплюй, правдоискатель хренов! Тебе хорошие бабки предлагали, можно было спокойно взять, ведь этим ты никого бы не предал... так нет! Сдохнем, но ни пяди своих убедений не отдадим, - так, да?! Ты погляди только на мать! На бабку... Ведь они от тоски усохли уже! Так и будем сидеть в дерьме по уши, картофельные шкурки считать и на блошином рынке одеваться?! Это же стыдно... Стыдно, пап! Ну зачем ты, зачем?! - Костик не выдержал - зарыдал и выбежал вон из кухни.
