они проезжали Арклоу, Нэнси корила себя за то, что не нашла темы поинтереснее. Она пыталась придумать что-нибудь, что заставило бы Джима разговориться, но любой вопрос, который приходил в голову, казался банальным, любое замечание – призванным заполнить пустоту.
С Джорджем все было иначе. Они болтали, не закрывая рта. Нэнси пыталась вспомнить о чем. Джордж любил обсуждать судебные тяжбы и репортажи о матчах по регби и гандболу. Каждую неделю он ходил на собачьи бега, принося оттуда новые истории.
Если бы они ехали в Дублин вместе с Джорджем, в машине не стояла бы такая тишина. Нэнси гадала, о чем думает Джим.
Ей пришло в голову сказать ему, что она пригласила на свадьбу Эйлиш, хотя, наверное, сейчас неподходящее время. Однако она собиралась сделать это на следующей неделе, словно мимоходом, просто упомянуть ее в ряду других гостей и надеяться, что Джим не обидится.
– А знаешь, кого я встретила вчера вечером? Я не видела ее много лет.
Нэнси сказала это, не подумав, но взгляд Джима, когда он на миг к ней обернулся, внезапно заострился.
– Кого?
– Сару Кирби.
– Она с Рождества то приезжает, то уезжает, – сказал Джим. – У нее кончились деньги.
– Кажется, я даже не знаю, за кого она вышла замуж.
– Ты могла его видеть. Битломан, мод [1], рокер, как там они себя называют. Кажется, хотел собрать кавер-группу. Потом начал пить, и они уехали в Англию.
– Я слышала, Сара пользовалась успехом.
– Все парни сходили по ней с ума.
Об этом городе Джим знал все: полузабытые байки, имена людей, уехавших в Дублин или Ливерпуль много лет назад.
Иногда он так же болтал с ней по ночам, но выглядел более скованным, чем сейчас. Впрочем, по-прежнему создавалось впечатление: он говорит гораздо меньше того, что мог бы сказать.
Поскольку Джим вроде бы немного расслабился, Нэнси заговорила с ним о свадьбе. Он слушал очень внимательно, периодически поглядывая на нее и не выказывая никаких признаков, что разговор ему неинтересен.
– Не думаю, что кто-то станет жаловаться на вино или цветы, – сказал он. – Но если ты не сделаешь все как положено, то сама будешь переживать. Возможно, Мириам тоже оценит, если все будет устроено на высшем уровне, но ей не хочется на тебя давить. В общем, я бы потратился. Такое событие.
– Моя сестра Мойя хочет привести четырех дочерей и двух их ухажеров. Они займут половину стола. Лаура предложила пригласить ухажеров попозже, на танцы после банкета.
– Я ее понимаю, – сказал Джим.
Когда они остановились у отеля «Монтроуз», Джим сказал, что вызовет на стойке регистрации такси, которое отвезет ее на Графтон-стрит, а в четыре заберет ее у отеля.
– Я всегда паркуюсь на одном и том же месте, – сказал он, когда Нэнси выходила из машины. – Один человек держит его для меня, если я сообщаю, что приеду. Я высажу тебя у входа и через минуту к тебе присоединюсь.
В вестибюле отеля, пока они ждали такси, Джим сидел с ней рядом.
– Интересно, что бы мы сказали, появись тут кто-нибудь из наших? – спросила Нэнси.
– Я бы что-нибудь придумал, – ответил Джим. – А еще лучше предоставил бы отдуваться тебе. Но я всегда доезжаю до Дублина на автобусе, а ты поедешь в такси, поэтому никто тебя не увидит.
В такси она вспоминала, как нежно Джим смотрел на нее в машине. В основном он держался серьезно. Он был не из тех людей вроде Джорджа, которые встречают вас у двери смехом и шутками. Завидев на улице кого-нибудь из регбийного клуба, Джордж распахивал дверь, окликал его, и тот пересказывал ему бородатый анекдот или новую байку о ком-нибудь из старых приятелей. Джордж мог согнуться от хохота прямо посреди Рыночной площади.
Спустя годы после смерти мужа Нэнси все еще скучала по его смеху, его легкости, его добродушию. И даже сейчас, вспоминая Джорджа, она ощущала грусть. Почему он умер таким молодым? Почему из всех его ровесников именно ему выпал такой удел? Интересно, каково было бы посидеть с ним за чаем в каком-нибудь дублинском отеле после примерки? Она знала, с какой гордостью Джордж повел бы Мириам к алтарю и как ценил бы общество Джерарда теперь, когда сын повзрослел. По вечерам они вместе ходили бы в паб. При мысли, что их обслуживал бы Джим Фаррелл, Нэнси вздохнула.
Когда такси миновало Доннебрук, Нэнси подумала, что, так или иначе, будет неверна либо тому, либо другому. С нежностью вспоминая о Джордже, представляя, какой счастливой она была бы с ним рядом на свадьбе Мириам, она забывала о Джиме. Но постоянно думать о Джиме, о том, как ей повезло, что она с ним сошлась, значило бы окончательно отречься от Джорджа.
Утешительная мысль, мол, Джордж бы порадовался, что теперь она не одна, не помогала. Скажи кто-нибудь Джорджу, что в будущем его жену отвезет в Дублин Джим Фаррелл, в постели которого она проводит ночи, он воспринял бы это как дурной сон. Вряд ли его утешило бы, что Нэнси счастлива. Но она была счастлива; и станет еще счастливее, подумала Нэнси, если выбросит из головы эти мысли и будет жить настоящим.
Нэнси приехала раньше времени, поэтому решила прогуляться вдоль витрин по Графтон-стрит до магазина «Браун Томас». Ей пришло в голову, что неплохо бы присмотреть парадные бокалы и столовые приборы для будущего дома. В поисках отдела с хозяйственными товарами Нэнси то и дело останавливалась у прилавков с косметикой, изучая пробники новых помад. Всматриваясь в маленькое зеркальце, она случайно поймала сзади свое отражение в полный рост. Нэнси обернулась к большому зеркалу.
Она не только выглядела старше, чем ей представлялось, но главное – никак не могла понять, почему у нее через руку перекинут белый плащ. День был погожий, без всяких признаков дождя. Ни у одной женщины, кроме нее, плаща не было.
Нэнси считала, что для этого дня выбрала свою лучшую одежду. Возможно, в ее собственной спальне эти вещи и смотрелись элегантно, но в шикарном магазине «Браун Томас» она выглядела так, будто забрела сюда по ошибке. В панике она понюхала рукав кардигана, силясь уловить запах жареной пищи или растительного масла. Ни намека, но, возможно, кто-то другой, не привыкший к ароматам закусочной, его бы учуял. А теперь ей предстояло набраться храбрости, выбросить из головы собственное отражение в зеркале, перейти Графтон-стрит, зайти в «Суицерс» и спросить мисс Меткаф.
* * *
– Лифта тут можно прождать целый день, – заметила мисс Меткаф. – Но если хотите, мы подождем.
– Я с удовольствием поднимусь по лестнице, – сказала Нэнси.
Мисс Меткаф оказалась моложе и вовсе не такой изысканной дамой, какую вообразила себе Нэнси. В ее наряде не было ничего особенного. Ее волосы начинали седеть.
На верхнем этаже мисс Меткаф подвела ее к маленькой лестнице.
– Здесь нам никто не помешает, а мансардное
