мы еще жили у ребят, будучи приглашенной на такие посиделки, я познакомилась еще с одним русским из нашего здания – Эдиком, который впоследствии станет моим хорошим другом. Лысоватый, невысокого роста мужчина с красивыми, немного грустными глазами. С ним была его спаниель, которая, как и водится, очень походила на своего хозяина. Наверное, глазами, грустными, немного на выкате. Он подкупал фонтаном энергии, извергаемой из него, и чувством юмора. Представившись друг другу в этой вечер мы больше не разговаривали.
13. Тяжелые испытания сентября
Близился сентябрь. Все шло своим чередом. Я продолжала ездить на работу в Нью Йорк, Даник сидел целыми днями дома, в Интернете. Выходные проходили в полной скуке – все жили своими семьями, друзьями, интересами и компаниями. После переезда никто никуда нас уже не приглашал, а сами поехать мы тоже никуда не могли из-за отсутствия машины. Поэтому занимались каждый своими делами, а вечером гуляли с Олей и Женей. Оля наконец-то получила документы и собиралась поехать в Новосибирск, навестить сына, которого не видела семь лет.
Я пыталась сдать на водительские права ( этот же документ здесь является удостоверением личности), но переоценила свои способности знания английского языка. Одно слово не поймешь – весь вопрос идет кувырком. Соответственно, ответ неправильный. Поскольку все на компьютере, пару неправильных ответов и уже не сдал. До следующего раза – через неделю.
Через семь дней я опять пришла сдавать на английском. Провал! Мне посоветовали прийти в определенный день, когда есть русский переводчик. Придя в назначенное время, я узнала, что переводчика сегодня не будет. Но поскольку пришла – еще одна попытка. Ура! Я сдала! Дело только за малым – купить машину. Но пока эта покупка не внесена в мою смету расходов, увы!
Активизировал свою деятельность Саша. Только не любовную, нет! Ему вдруг понадобилась его Грин Карта. Когда мы только приехали, он стучал себя в грудь кулаком и клялся, что ему не нужны ни Америка, ни Грин Карта, а тут пожалуйста! Вдруг! С чего бы это? Его документ пришел вместе с нашими и хранился у меня. Отдавать я ее ему не собиралась, так как он не вложил ни копейки в наши расходы по выездной деятельности. Между нами была негласная договоренность, что по приезду он будет работать и таким образом возместит их. Об этом я ему и напомнила в очередном телефонном разговоре:
–
Хочешь Грин карту – заплати свою тысячу за расходы и будь здоров! Ты ее получишь! Ну, а если нет? На нет и суда нет!
Но деньги отдавать ему не хотелось. Начались угрозы. Подключилась его мама из Сан- Франциско ( так вот откуда ветер дует!). Она стала названивать мне и увещевать, что это против всяких законов удерживать чужие документы и что меня могут арестовать за это. Он каждый день присылал мне письма по электронной почте с угрозами, что выбросит все мои вещи на помойку, если я не пришлю ему «принадлежащий ему документ». Одно такое письмо я долго не удаляла из своего почтового ящика – мне было интересно сохранить его «для истории». Писал его явно не Саша – оно состояло сплошь из бюрократических и официальных фраз.
В конечном итоге, мне надоело читать всю эту грязь и я просто стала удалять письма, приходящие от него непрочитанными – у меня и так было несладко на душе, а тут еще он, со своими угрозами! Одновременно от наших общих знакомых, я узнала, что он уже не холостякует. «Лапусик» успела за эти пару месяцев подсуетиться и переселиться к нему. Вот такая у него любовь ко мне!
Мне было безумно жалко мои шубы ( я уже поняла, что зимовать нам придется врозь). Какой я была дурой, что оставила все у него! Зачем было хоть в чем-то доверять такому человеку и теперь зависеть от него? Знать бы, где упадешь…
Сегодня первое сентября. Мой ребенок первый раз идет в школу. Только не в первый класс, а в девятый, но первый раз в американскую школу. Он вернулся через десять минут назад. Что такое? В школу не пустили без справки от врача, что он здоров!
–
Данька, мы же привезли все прививки, показывали в школе и нам сказали, что этого достаточно! – возмущаюсь я.
–
Значит, недостаточно! – отвечает он расстроенно.
Быстро, по журналу, нахожу русского педиатра, делаю эпойнтмент ( время, когда нас могут принять) и в тот же день Данька получает справку, что он абсолютно здоров. Интересно, как это можно понять за две минуты осмотра? Значит, можно! Справка обошлась нам в семьдесят пять долларов!
–
Да, без медицинской страховки здесь можно будет снять последние штаны! – подумала я. – Надо срочно что-то придумывать!
Сегодня, наверное, впервые за все время пребывания здесь, меня свалила хандра. Даже на работу не поехала. Все как-то накопилось, накатило: погода, начало школы, утекающие деньги, беспросветная работа. Я, конечно, себя подбадриваю, но.... Too much! Это слишком! Я не знаю, что делать! Я одна! Абсолютно! Нет, Данька, конечно, со мной. Но и ему сейчас очень нужна моя поддержка. Он пошел в школу, ничего не понимает, нервничает: привык, что в Москве был лучшим. А здесь – все термины на английском. Пришел вчера домой – чуть не плачет:
–
Мам, я ничего не понимаю по-математике! Где взять перевод терминов?
Я вижу, что мой всегда спокойный и уравновешенный ребенок близок к истерике. Открываю англо-русский словарь и начинаю искать перевод. У самой слезы подступают к горлу. Листаю, листаю… Что я листаю? Откуда здесь взяться терминам, в этом маленьком словарике?
–
Данька, подойди к преподавателю, попроси дополнительное занятие или консультацию, – говорю я, основываясь на своем опыте посещения советской школы.
–
Мам, это не Москва, это Америка. Здесь нет такого.
–
Даня, все будет хорошо, все постепенно, не расстраивайся, все с этого начинают… Ты будешь лучшим, вот увидишь!
Что я еще могу сказать своему сыну, который был одним из самых лучших учеников в своей специализированной англо-французской школе в Москве, а здесь, в программе на несколько классов назад, он ничего не понимает.
Даниил очень честолюбивый и всегда хотел, чтобы я им гордилась. С самого раннего детства. На всю жизнь запомню случай, когда мы, будучи на отдыхе в Египте, вечером сидели в лобби отеля, где размещались бильярдные столы. Подошёл русский отдыхающий и предложил мне сыграть партию. Я отказалась и показала на Даньку, в качестве партнера ( ему только исполнилось восемь). Ребенок был счастлив. Каждый раз, когда удар получался, он смотрел на меня, на мою реакцию и светился, когда я давала ему понять, что он молодец.
–
Посмотри, как твое мнение важно для него! –
