выдал, после чего получил мой испепеляющий взгляд и пару-тройку нецензурных слов. Мне кажется, я даже присвистывание слышал и как ненормальный оглядывал просторное помещение в поисках этого бессмертного.
Удивительного ничего нет в реакции этих мачо и самцов, зовущих себя боксерами. Но Милла — моя, и мне, похоже, придется несладко, пока буду вышибать дурь из каждого, кто на неё посягнет.
— Успокойся, Паш, — привлекает моё внимание подруга. — Всё нормально. Они все попетушатся немного и отстанут.
— Эти, — обвожу рукой зал, — не отстанут.
— Джаннини, — с трепетом говорит Милка и срывается с места навстречу тренеру. Он тоже рад видеть её здесь. Милка для него как напоминание о доме, потому что он так же как и я скучает по родному городу.
После недолгой беседы Луциано устраивает для Миллы показательное выступление. Разыгрывает спарринг, на котором девушка должна ему во всём помогать. Зовёт на ринг Руса, и мы немного разминаемся.
— Всё как всегда, Милл. Двенадцать раундов, каждый по три минуты, — объясняет тренер девушке, которая стоит по ту сторону канатов. — До нокаутов не доводим, но и не симулируем, — смеётся Джаннини, — работаем почти в полную силу. Понятно? — дожидается наших утвердительных кивков, — подойдите к секундантам.
В роли секунданта у Руса, выступает сам Луциано. А я ныряю под канат и подхожу к Милле. С детским трепетом наблюдаю, как она неумело затягивает мне перчатки и вставляет в рот капу.
— Удачи, — смущённо улыбается.
С капой говорить не реально, поэтому подставляю ей кулаки в перчатках, а она, не задумываясь, бьёт по ним своим миниатюрными кулачками.
Подмигиваю девушке. Возвращаюсь на ринг. Я готов к бою, впрочем, как и всегда. Рус знает, что у него нет ни единого шанса.
— Бойцы, подходим, — просит нас тренер поприветствовать друг друга. — И-и …бой!
Все присутствующие в зале, изображая интерес, стекаются
к рингу. Такие спарринги проходят каждый день, и никто и никогда не смотрит, занимаясь исключительно своей физподготовкой. Но не в этот раз. Они подходят не глазеть на меня или Руса, они окружают Миллу, буквально дышат ей в затылок.
Очень вяло отбиваю удары противника, всё своё внимание, растрачивая на том что происходит за пределами ринга. Тренер делает мне бесконечные замечания, и я вроде как пытаюсь сосредоточиться на бое. Решаю сделать всё быстро, свалить Руса и вернуться к Милле, но сегодня парень на удивление силён и не податлив. Блокирует мои удары, даже посмеивается от того, как они слабы. Это заводит меня ещё больше, слышу своё утробное рычание и набрасываюсь на Руса с новой порцией ударов.
— Гонг, — орёт тренер. Три минуты прошли.
Тяжело дыша, ухожу в свой угол, а Милла выставляет для меня стул. Сажусь, выплевываю капу ей в руку, отмахиваясь от воды, судорожно осматриваясь по сторонам.
— С тобой кто-нибудь говорит? — спрашиваю девушку.
— Нет, — недоумевает подруга, также оборачиваясь по сторонам. — В чём дело, Паш?
— Ни в чём, — отрезаю, тяжело вздыхаю, — дай капу.
Девушка подчиняется, но во взгляде беспокойство.
Я встаю и, не дожидаясь команды тренера, иду в центр ринга. Всё повторяется снова. Мои «никакие» удары, превосходство Руса, его смешки и толпы недоумков, которые решили посягнуть на моё. До кучи на сцене появляется Владик, он, в отличие от остальных, знаком с девушкой и в открытую с ней флиртует. Я уже не понимаю, где нахожусь и что делаю, сопротивляюсь противнику по инерции, потому что тело ещё сопротивляется. Но мой мозг уже готов сдаться, проиграть, лишь бы увести Милку с глаз долой.
Это была очень плохая идея — приглашать её на работу в этот комплекс.
Прежде чем тренер орёт "гонг", получаю прямой удар по лицу, после чего последние крупицы рассудка покидают мою голову. Нет, мне совсем не больно. Вместо боли я начинаю испытывать другое чувство — гнев.
— Это что, черт тебя дери? — Луциано орёт мне в лицо, пока Милла суетливо обрабатывает кровоточащую рану на скуле. — У тебя бой в считанные дни, — тренер становится бордовым от гнева. — Я вместо тебя Руслана поставлю, у него хотя бы техника есть и мозги. А ты похож на вонючий мешок дерьма. Соберись! — рявкает на весь зал, после чего разворачивается и уходит в угол противника.
— Что с тобой, Паш? — слышу тихий шепот Миллы. Она смотрит с негодованием. Наверное, разочарованна.
— Он, как и всегда, сдерживается, — вставляет свои три копейки Влад. Парень стоит непозволительно близко к девушке, моей девушке.
— Отвали, — рычу на друга.
— Что значит сдерживается? — Милла смотрит то на меня, то на Влада.
— Боится выпустить внутренних демонов, — смеётся приятель. — Ему тренер не разрешает. Говорит, что боец должен руководствоваться техникой, а не эмоциями.
— Отвали, я сказал, — гневно смотрю на парня, который уже кучу всего наговорил. Ещё не хватало, чтобы Милла подумала, что у меня не в порядке с головой.
— Паш, — зовёт меня девушка, привлекая рассеянное внимание. — Не слушай никого, просто сделай это. Не удерживай… беса.
Проще сказать, чем сделать, потому что не знаю, где находится этот чёртов переключатель.
— Бой, — командует тренер, и я получаю новую порцию ударов. Сознание совсем заволакивает плотной пеленой, а я с остервенением трясу головой, рассеивая эту дымку.
Боль! Я испытываю её. Сильная, давящая, она в моей груди. Живо представляю себе картины, как Милла уходит, как Милла не приезжает на том поезде. А ещё представляю, как она в объятьях другого. Тело покалывает, адреналин гонит кровь по венам, от самого сердца к плотно сжатым кулакам. Дыхание застревает в груди, но мне совершенно не нужно дышать. Робот не дышит. Машина не дышит. Отсчитывая собственные удары сердца, которые бьют по ушах, делаю два широких шага в сторону противника. Врезаюсь в него, выбиваю всю дурь — его, свою. Не замечаю, как тренер оттаскивает меня, с остервенением скидываю его руки и продолжаю наносить удары куда придётся. Контроль утерян, связь с этим миром утеряна, потому что отчётливо представляю, на месте Руса другого человека. Этот человек без лица, но я точно знаю, что он прикасался к моей Милк-Милк.
Не удерживай беса.
Нет, сейчас я его не удерживаю, он поглотил меня.
Глава 12. Потанцуй со мной
Милла
Не могу смотреть, как Пашку бьют, и никогда не могла этого видеть. Я знаю, он отвлекался из-за меня. Его раздражают все эти косые взгляды и шепотки. Так всегда было, он всегда меня опекал. И спустя долгий срок ничего не изменилось.
Но я не хочу видеть, как его бьют, и сказала ему то, что должна была сказать.
«Не удерживай
