шарики, и пропадет последний шанс оправдаться, доказать, что она не воровка.
В коляске проснулся сын Алевтины, громко заплакал.
Пока Алевтина успокаивала ребенка, Ася, глотая собственные слезы, выскользнула с дочкой в коридор, стала спускаться по лестнице. В мутном грязном окне билась муха.
– И тебе плохо, – пожалела ее Ася.
Когда Ася с детьми вернулась домой, за их кухонным столом сидела женщина и что-то писала. Двое мужчин стояли у окна, третий оперся задом о газовую плиту.
Увидев Асю, женщина поднялась, поздоровалась, представилась.
– Следователь Опряхина. Вы соседка?
Ася кивнула.
– Расскажите, что случилось.
– Пришел муж соседки, сказал, что они переезжают, собрал вещи и уехал.
– Врет! – протиснулась между следователем и Асей Алевтина, зачем-то схватила со стола чистую тарелку, стала мыть. – Это ложь. Она моего мужа даже не знает. Да у меня нет никакого мужа.
– Успокойтесь, – мягко попросила следователь Опряхина Алевтину и вновь обратилась к Асе.
– Как зовут мужа?
– Руслан. – У Аси появилась мелкая дрожь в пальцах, которую немного удавалось унять, крепко схватив пальцы в кулак. Еще не хватало сюда приплести Руслана.
– Фамилию знаете?
– Загребин. Руслан Загребин. И моя – Загребина, и у детей такая же.
Женщина неожиданно смутилась, прокашлялась.
– Извините, я, кажется, неправильно сформулировала вопрос. Вы знаете имя мужа гражданки, – тут следователь всмотрелась в бумаги и прочитала по складам: – Алевтины Мази-дуро-вой.
– Зовут Нургаяз, фамилию не знаю. Но, наверное, как и у жены, Мазидуров.
– У нас разные фамилии. И нет у меня мужа. И вообще она врет, не было у меня никогда мужа. – Алевтина смотрела на Асю страшными глазами цвета запекшейся крови.
Дрожь от пальцев передалась всему телу и заставила Асино сердце бухать в разные стороны.
– Это ложь, – гундела Алевтина.
Следователь Опряхина внимательным взглядом изучала Асю.
– Почему вы решили, что Нургаяз – муж потерпевшей?
– Потому что она сама говорила. – Ася подошла к вешалке и тронула зимнее пальто за рукав. – Она говорила, когда приедет муж, покажете ему, где хранится ключ. И положила в левый карман вот этого пальто. И мне показала, и Руслану показала.
– Это правда? – обернулась следователь к Алевтине.
Алевтина на секунду замешкалась, но этой паузы хватило, чтобы понять, что Ася не врет.
– Это было давно, сейчас там нет ключа, – собралась с мыслями Алевтина.
– Мы сейчас о муже, – жесткой интонацией остановила ее следователь.
Алевтина на секунду притихла, потом радостно выкрикнула:
– А зачем ему прокладки? Ведь даже женские прокладки пропали.
– Во-первых, я бы удивилась, если бы муж при переезде оставил мои прокладки на старой квартире. А во-вторых, в расписке прокладки тоже упомянуты.
При слове «расписка» следователь Опряхина напряглась, а трое мужчин встрепенулись.
– Есть расписка? – искренне удивилась Опряхина.
– Да, конечно. Там, в комнате.
Ася принесла книгу, между страниц которой спрятала свернутый в четверть лист бумаги.
Следователь нетерпеливо выхватила из рук Аси бумажку, долго ее изучала, потом показала мужчинам и обратилась к Алевтине.
– Вы знаете почерк своего мужа?
– Конечно, – с вызовом ответила она.
– Посмотрите. Вы узнаете его почерк?
И тут Алевтина начала выкручиваться. То ли не знала почерк, то ли понимала, что проиграла.
Следователь тут же потеряла интерес к Алевтине, что-то быстро дописала, сложила бумаги в черный портфель и обернулась к Асе.
– Вы все-таки могли как-то уговорить его дождаться жену.
И тут Ася закипела откровением.
– Во-первых, я не нанималась охранять чужое добро, во-вторых, как бы вы поступили, если бы к вам в квартиру ворвался человек с топором? В-третьих, я сходила к старшей дома, она меня отправила к участковому, а он сказал, чтобы я взяла расписку и не лезла в чужие семейные дела. Может, хватит или еще перечислять?
– Вы правы, – улыбнулась следователь и пошла следом за остальными, которые так ни разу и словом не обмолвились. Просто постояли, послушали, ушли. Вообще непонятно, зачем приходили.
Когда милиция покинула квартиру, Ася вместе с детьми заперлась в комнате и не выходила до прихода Руслана с работы.
Ася зашла в милицию, поднялась на второй этаж, постучала в кабинет, который был обозначен в повестке.
– Войдите, – сказал женский голос.
Ася отворила, осторожно переступила порог.
– Загребина? – улыбнулась стоявшая у окна женщина в милицейской форме.
Ася кивнула.
Женщина встала, собрала разложенные бумаги в стопку и сказала:
– Пройдемте со мной.
«Меня, что, сразу в камеру?» – испугалась Ася и пошла по коридору вслед за женщиной.
– Проходите, – она отворила дверь с табличкой «Дознаватели» и пропустила Асю вперед.
Большой кабинет. Четыре стола, за двумя сидели женщины в милицейской форме, за третьим – скорбная Алевтина, четвертый заняла та, что привела Асю.
– Присаживайтесь, – сказала одна из дознавателей и указала на стул, который находился посреди комнаты.
Ася села, чтобы унять дрожь, зажала ладони между коленей.
– Расскажите нам, пожалуйста, что произошло?
– Да я сто раз уже рассказывала, – вскинулась Ася.
– Расскажите нам еще раз, – сделала упор на словах «еще раз» все та же дознаватель. Остальные молчали.
– Хорошо, – сглотнула Ася, чтобы протолкнуть комок, появившийся в горле. – Вот она, – Ася кивнула на Алевтину, – подает на меня в суд уже в третий раз.
– В смысле? – удивилась дознаватель.
– Первый раз, когда мы поменяли замок на входной двери.
– Да! – вспыхнула благородным гневом Алевтина. Она хотела еще что-то добавить, но дознаватель остановила ее взмахом руки.
Асю аж передернуло. Неужели справедливость восторжествовала? Значит, она не зря ходила к главному и писала заявление, чтобы следователей мужчин поменяли на следователей женщин.
– Продолжайте, – кивнула дознаватель.
– Ключи оставили ближайшим соседям. У нас кнопки звонков рядом. Других соседей предупредили устно. Когда мы уехали, «она» приехала и вместо того, чтобы позвонить соседям и спросить, побежала в милицию писать заяву что мы ее не пускаем в дом.
– Да, да! – вскочила Алевтина.
– Сядьте! – приказала дознаватель Алевтине и кивнула Асе. – Продолжайте.
– Второй раз, когда муж вывез все вещи.
– Она меня обокрала! – вновь взвилась Алевтина.
– И как вы выпутались из этой истории? – осторожно спросила дознаватель у Аси.
– Так у меня была расписка.
– В деле нет никаких расписок, – внимательно всмотрелась в Асю дознаватель, чем сильно ее удивила.
«Значит, подняли все дела?»
– Да, я знаю, что расписка пропала. Но если бы ее не было, меня бы давно уже посадили.
– Хорошо, – кивнула женщина. – Продолжайте.
– А в третий раз мы с «этой» подрались. Драка была обоюдной, – Ася вздохнула и добавила: – И я нисколько об этом не жалею.
«Зря это сказала», – поругала себя Ася.
Алевтина заплакала в голос. Дознаватели переглянулись. Та, которая привела Асю в кабинет, поднялась и пригласила Асю следовать за ней.
Снова вернулись в комнату, указанную в повестке. Женщина вытащила
