других реальностей? Современная наука не отрицает их существования… А если все-таки сон, то как он расшифровывается? Ей подсознательно хочется подружиться с Ариной? Да нет, что за бред. Никогда в ее близком окружении не водилось подобных персонажей, и на их мнение ей, по большому счету, плевать. Или нет? Она не может поверить, что Арина злодейка, и пытается обелить ее в собственных глазах? Странно – с чего бы? Василиса питала не слишком много иллюзий по поводу человечества в целом и отдельных его представителей в частности.
С Елисеем проще – конечно, она волновалась за него, хоть и не отдавала отчета, старательно гнала тревожные мысли и запретила себе представлять, как он и что с ним происходит. Даже про армию и ее порядки перестала читать после его отъезда, но изученного ранее, видимо, оказалось достаточно. Его травма и беспомощность тоже понятны – сказывалось потаенное желание, чтобы он принадлежал только ей одной…
Это особенно ужасало. Она не желала ему плохого даже в страшном сне! То есть, получается, в страшном сне как раз пожелала… Но ведь это произошло неосознанно! Даже тайного желания не было, чтобы он оставался с ней такой ценой. Веселенькая у нее тогда будет жизнь: с маленьким ребенком и травмированным парнем на руках… Нет, не стоит даже думать об этом! Василиса снова испугалась собственных мыслей: вдруг вселенная успела их прочитать и принять к сведению? Нет-нет-нет, этот запрос тоже отменяется…
А если это правда и с Елисеем действительно произошло нечто страшное? Она много раз убеждалась, что настроена на него даже на расстоянии. Недаром же невероятно реалистичный сон приснился ей именно сейчас… Она, казалось, до сих пор чувствовала холод реанимации, бинты под пальцами и тянущую боль.
Но как узнать? Ее собственный телефон неизвестно где, нынешний номер никому не известен. Сама она помнит наизусть всего пару номеров: Елисея, а ему звонить бесполезно, как она не раз убеждалась, и мамы, которая точно ничего не знает и ни с кем из его семейки не общается. Координаты родителей и сестер парня выучить не удосужилась – кто же знал, что они могут пригодиться…
Внезапно Василиса вспомнила еще кое-что и покрылась холодным потом уже по-настоящему: Лебедев вчера вечером сделал ей какой-то укол! После него она и словила качественный приход с весьма реалистичными галлюцинациями. Что же он ей вколол? Якобы обычный препарат железа, но на самом деле…
А перед тем она обнаружила, что Илья получил банковский перевод от Арины! Это же ей не приснилось? Василиса полезла в телефон и убедилась, что не сошла с ума, – уведомление по-прежнему висело на экране. Доставлено вчера, сумма довольно внушительная.
Все сходится! Арина заплатила Лебедеву, чтобы он подобрал ее и якобы помог. Специально оставила бесчувственную прямо напротив клиники, чтобы она уж точно не промахнулась. А если бы что-то пошло не так и ее не посетило внезапное желание проверить состояние своего драгоценного здоровья, он бы просто подошел к ней на улице и завел непринужденный разговор. А когда она прониклась бы к нему доверием и благодарностью, технично помог избавиться от ребенка. Если уже этого не сделал…
Внезапно она ощутила, что боль ей не приснилась, а чувствуется вполне реально. И усиливается, становится все более навязчивой – ее уже нельзя списать на затянувшиеся фантомные ощущения после привидевшегося сна. В какой-то момент боль стала совсем резкой, а потом вдруг прошла. Василиса недоуменно прислушалась к себе, не понимая, что произошло, вскочила, но, не зная, куда деваться, застыла на месте. Она и так в больнице! Не всех же Арина подкупила? Один Лебедев ей недешево обошелся…
Оглядевшись, Василиса заметила на стене кнопку вызова медсестры и заколебалась – за годы одиночества привыкла привлекать к себе как можно меньше внимания. Но она здесь не ориентируется и не знает, где кого искать…
Вызывать медсестру не пришлось – та сама явилась для традиционного измерения температуры. Значит, сейчас действительно утро, она ничего не перепутала. А странный укол ей сделали вчера вечером…
– Позовите, пожалуйста, врача! – выпалила Василиса, даже не ответив на «Доброе утро».
– Что-то случилось? – сразу встревожилась медсестра.
– Нет, то есть да…
Та не стала больше ничего спрашивать, просто молча вышла за дверь. Вскоре в палате нарисовалась докторша, которая ее осматривала, – Василиса не удосужилась узнать ее имя.
– Я вас слушаю, – профессионально вежливо сказала врач.
Она сообразила, что неверно сформулировала запрос медсестре, и уточнила:
– Позовите, пожалуйста, Илью Николаевича.
Та, казалось, слегка растерялась:
– Но у него прием, он не может…
– Позовите. Илью. Николаевича, – отчеканила Василиса, удивляясь твердости своего голоса.
Привыкла говорить тихо, так что порой собеседнику приходилось переспрашивать. Только во время уроков тон менялся на более уверенный, но сейчас явно не та ситуация.
Докторша больше не стала возражать и молча скрылась за дверью, совсем как до нее медсестра. Похоже, скоро весь здешний персонал начнет считать ее отъявленной стервой и не меньше чем любовницей милого доктора. Наверняка медработницы в очередь стоят к симпатичному разведенному коллеге. Ну и плевать. Лишь бы все обошлось…
Илья появился в палате довольно быстро, с порога заявив:
– Что за пожар?
В его голосе угадывалось нетерпение и даже раздражение. Ничего, потерпит. Аринины денежки надо отрабатывать.
– Какой укол ты мне сделал вчера вечером? – прямо спросила Василиса.
Лебедев немного растерялся:
– Сказал же – ферритин…
– Ты при мне лекарство из ампулы не набирал, сразу готовый шприц принес, – припомнила она.
Он усмехнулся:
– И что? Медсестра приготовила. Просто сэкономил время.
– Я не видела, что ты мне ввел, – упрямо продолжала она.
– А если бы увидела, что бы это изменило?
Василиса слегка смутилась. И правда, несет чушь. Как будто она разбирается в названиях действующих веществ и смогла бы прочитать, что напечатано на ампуле!
– Василис, что случилось? – напрягся он.
– У меня… живот болит, – призналась она.
Лебедев наконец встревожился:
– Давно?
– То есть уже не болит… Утром проснулась и почувствовала. А перед тем мне кошмар приснился…
– Может быть спазм, но лучше проверить… – задумался он и решил: – Попрошу Елену Александровну тебя посмотреть.
– А сам?.. – заикнулась было она, но тут же сообразила, что ей это невыгодно.
Пусть лучше будет докторша, вряд ли она с ним в сговоре. Да и снова раздеваться перед Лебедевым совсем не улыбалось. Кажется, она перестала воспринимать его просто как врача.
– Я не могу, у меня прием, – замялся Илья. – Если ее что-то насторожит, тогда, конечно, посмотрю.
– На УЗИ?
– А какие варианты?
– Не знаю, тебе виднее… – растерялась Василиса.
Подозревать его в чем-то ужасном, глядя прямо в глаза, было
