едва ли не через секунду после исчезновения Терезы. Окопались напротив ворот, обвешались микрофонами, как гроздьями артишоков. Мелькали вспышки фотоаппаратов, лампы камер. Репортеры постоянно забирались в фургоны и выбирались из них. Прятались под зонтами или, чтобы урвать хоть крупицу сенсации, бесстыдно бросались на жильцов под проливным дождем. Они не уезжали ни на минуту. Героически вели новые репортажи, один за другим, под струями воды. Они импровизировали с цифрами и статистическими данными о пропавших без вести детях: «Каждую неделю в Италии пропадают в среднем десять несовершеннолетних, и только семь процентов из них впоследствии удается обнаружить», вспоминали самые известные случаи: «Дэниз Пипитоне, пропала без вести 1 сентября 2004 года, около 12 часов дня возле своего дома в Мадзара-дель-Валло [16], сегодня ей было бы семнадцать. Анджела Челентано, пропала 10 августа 1996 года на Монте-Файто [17], ей было всего три года, сегодня ей бы исполнилось двадцать четыре», — они не замолкали ни на минуту. Эти имена детей звучали мрачным предзнаменованием, но в них было что-то неестественное, потому что они совсем не походили на имя их девочки. Разве неясно, что Тереза не такая, как другие?
Помимо журналистов перед домом толпились зеваки, а еще они бродили по окрестностям. И, шагая под дождем в этой толпе незнакомцев, ощущая едкий запах их пота, глядя в незнакомые лица, Франческа невольно думала, что, возможно, среди них был тот или та, у кого сейчас Тереза, и этот человек вернулся за другой жертвой, за другим малышом.
Марика и ее муж Джулио держались за руки. В каждом ввдеообращении, в каждом интервью, в каждом репортаже. А в другой руке Марика всегда сжимала любимую игрушку Терезы. Плюшевого Робин Гуда, рыжего, яркого, идеально чистого лиса: зеленый костюм и шляпа с красным пером, белая мордочка, черный нос — облик обнадеживающий и милый, своей безупречностью только подчеркивающий отчаяние и боль осиротевших родителей. По телевидению, в газетах, в прямом эфире во дворе или в «Римском саду» Марика и Джулио всегда действовали одинаково: мать умоляла тех, кто что-нибудь знал, сообщить об этом, постоянно запиналась, сбивалась с мысли, потом плакала; отец говорил серьезно, но сдержанно, просил, но не умолял. Деловито, четко и по делу — он хотел вернуть дочь, — обнимал жену и поддерживал ее. У матери и отца пропавшей малышки были безучастные бледные лица, широко раскрытые от душевной муки глаза. Плюшевый Робин Гуд в кулаке, она корчится от боли, он изо всех сил старается держать себя в руках.
Франческа сделала все возможное, чтобы больше не встречаться с Марикой, — будто сменила кожу и теперь жила на другой планете. Мать Терезы — мать пропавшего ребенка — казалась очень далекой и пугала ее. Оставалось только затаиться и молча ждать новостей.
И действительно, через два-три дня после исчезновения девочки новости появились. Кто-то — а потом еще кто-то и еще кто-то — видел девочку, похожую на маленькую Терезу, с растрепанными волосами и грязным лицом, которую вела за руку цыганка. В Остии, возле пристани. Они просили милостыню на набережной. У цыганки были рыжие крашеные волосы и красно-зелено-синего цвета широкая юбка до пят. Карабинеры, бросились на место. И действительно у пристани нашли такую цыганку. Но девочки с ней не было. Нищенку долго допрашивали, но задерживать оснований не нашли.
Это был след? Или просто иллюзия?
Вскоре — когда? слухи были очень противоречивыми — раздался телефонный звонок: «Меня зовут Джорджио, я знаю, где находится Тереза. Я скоро с вами свяжусь». И потом еще один: «Я Джорджио, мы свяжемся с вами через несколько часов, чтобы попросить выкуп за Терезу. Девочка в порядке». На заднем плане послышался голос: мама! Голос Терезы или другого ребенка?
— Да, — сказали родители.
— Вы уверены?
К сожалению, нет. Но этот парень, Джорджио, больше не выходил на связь, а полиция заявила, что, как ни печально, им не удалось отследить номер, с которого поступали звонки. Люди ждали, не отрываясь от газет, от телевизоров, от Интернета, где сообщали новости, правдивые и лживые; от социальных сетей, от видео, от теорий об исчезновении.
Она больше не была маленькой Терезой, принадлежавшей своей матери. Она больше не была даже нашей Терезой — нашей лпя жителей двора. Она была «наша Терезина» — никто в семье и во дворе ее так не называл, — наша для всего города, для всего региона, для всей страны, наша для всего мира.
«Что делал консьерж, когда девочка исчезла? Что, если чудовище — это он?» СМИ вернулись в прошлое и перебрали все случаи, когда убийцей оказывался консьерж. «Что, если он — серийный педофил? Что, если он продал Терезу, намереваясь подзаработать?» СМИ требовали, чтобы сотрудники правоохранительных органов проверили банковский счет, доходы, расходы Вито.
А так ли безупречны жильцы «Римского сада»? Знаменитый актер и его жена: «Сколько гнили в мире шоу-бизнеса? Уж мы-то знаем». Пожилая француженка: «Она приехала в Италию, чтобы сбежать от неспокойного прошлого?» Беременная женщина и ее муж: «Беременные могут быть святыми или демонами во плоти. Могла ли ее обуять жажда убийства?» Карло: «Почему подросток так много времени проводил с детьми, особенно с Терезой?» Семья Сенигаллиа: «Под личинами борьбы за экологию и здорового образа жизни прячутся двое убийц?» Франческа и Массимо: «Они приехали последними и, конечно, не были так уж сильно привязаны к нашей Терези-не. Что, если это их рук дело?»
Поток репортажей в СМИ и сплетен не прекращался.
«Терезина исчезла, когда шла к дедушке. Этот человек что-то знает, но не говорит? Доверенные источники сообщают об огромных долгах, которые этот субъект скопил за всю жизнь».
Неужели долги на самом деле существовали? И старик знал что-то, но не говорил? Правда ли, что карабинеры часами допрашивали его, пока он был в больнице, поскольку его версия развития событий выглядела неубедительной? И после выписки дедушка Терезы затаил обиду на полицию? Действительно ли, ощущая себя виноватым из-за того, что он говорил по телефону и не проверил, вошла ли его внучка в квартиру целой и невредимой, старик вскрыл себе вены, но помощь прибыла вовремя и его спасли? СМИ наперебой утверждали: да, это святая истина, а еще у него был инсульт, он неизлечимо болен, у него всегда было железное здоровье, он бывший солдат, он участвовал в протестах 1968 года [18], он фашист, он коммунист, он из секретной службы, он непогрешим, прожил безупречную жизнь и даже штрафа ни разу не получил!
Марика переехала к
