размышляла, блуждая взглядом по кухне, затем резко встала и опять ушла. Вернулась быстро, со своим смартфоном.
– Теперь можешь и ты прочитать, с кем я переписывалась.
– Не надо. Я тебе верю.
Она стояла перед ним, продолжая протягивать смартфон.
– Вот я все думаю, Федя, ты либо князь Мышкин, либо умело им притворяешься.
– Ни то, ни другое.
– Возьми и посмотри.
Он взял смартфон, смахнул скучную системную заставку, открыл телеграм, нашел чат с самим собой, написал «Я тебя люблю» и отправил. Положил смартфон на край стола и потянулся к Инне.
– Я же сказала, когда анализы сдашь.
– Просто обними меня.
– А ты разве заслужил это?
– Наверно, нет.
Он опустил руки. Инна сделала крохотный шажок ему навстречу. Потом еще один. Обняла за голову. Фёдор уткнулся носом в ее живот и засопел.
– Федя, ты такой идиот!
– Хуже. Я как свинья себя вел.
– Это узнаем точно после анализов.
– Я клянусь всем на свете, что не изменял тебе никогда.
Показалось, что Инна прижала его голову чуть крепче. Помолчав, она сказала:
– Если так, то у нас все будет хорошо. Ты только не пей и не веди себя как идиот и свинья.
– Я буду делать все, что ты скажешь.
Теперь точно она прижала его к себе куда крепче.
– Хочешь, я подрочу, а ты посмотришь? – спросила Инна.
– Да, – пробурчал он ей в живот.
Они пришли в дальнюю комнату. Инна поставила напротив дивана стул и медленно стащила платье через голову. Нижнего белья на ней не было. Она села поперек дивана, прислонившись спиной к стене, и раздвинула ноги. Руки держала на коленях и внимательно рассматривала Фёдора. Он вдруг засмущался, неловко опустился на край стула, больно стукнулся копчиком о деревянный выступ и чуть не упал.
– Хочешь подойти? – спросила Инна.
Несмотря на удушающую дурноту, ощущение катастрофы, липкий страх, желание умереть, чтобы никому не мешать, Фёдору и правда хотелось подойти к ней. Единственное, чего ему сейчас хотелось. Даже про водку вдруг забыл.
– Очень хочу.
– А нельзя, – ухмыльнулась Инна.
И принялась за дело. Она не спешила, будто ленилась. Смотрела ему в глаза. Продолжала ухмыляться. Фёдора прошиб горячий пот. Дурнота вдруг отступила. Даже захотелось еще немного пожить.
– Когда ты последний раз что-нибудь писал? – спросила Инна, продолжая себя поглаживать.
Фёдор, не сразу сообразив, о чем речь, рассеянно моргнул.
– Я не помню даже.
– А здесь ты ничего не писал?
– Писал только сообщения тебе.
– То есть даже не садился за сценарий?
– Когда бы я успел?
– Ха, конечно! Когда бы ты успел!
Она остановилась, но спустя пару секунд продолжила.
– Я думала, у тебя есть хоть какие-то наброски, наработки, план.
– Нет у меня ничего.
– А идеи есть?
Фёдор покачал головой.
– И что ты собираешься делать?
Он пожал плечами.
– Подумай немного и ответь.
– Можно потом?
– Нельзя. Сейчас давай.
– Я пока не знаю, что делать. Голова еще плохо соображает. Надо в себя прийти.
– Сколько ты собираешься в себя приходить? Времени у тебя мало. Уже меньше месяца.
– Может, к черту это все?
Инна снова остановилась и даже сдвинула колени.
– Серьезно? А дальше что? Домой вернемся? Хорошо, давай так и сделаем.
Она вытянула и скрестила ноги.
– Прекрасное решение. Я опять пойду работать в школу. Ты устроишься дворником или будешь торговать каким-нибудь хламом. О писательстве своем забудешь. Никто тебя больше никуда не позовет. И сам ты уже ничего не напишешь. Зато будешь знать, что просрал свой последний шанс. Но водка тебя утешит. Лет за пять сопьешься окончательно и умрешь от цирроза в самой замшелой больнице. Но я этого не увижу. Потому что брошу тебя через день, как мы вернемся. Я не смогу быть с человеком, которого перестала уважать.
– Перестала?
– Еще нет. Но ты к этому уверенно ведешь.
Инна наклонила голову к плечу.
– Слушай, а может, ты и правда сдулся? Сам же сказал. Я сначала подумала, это ты специально. А выходит, нет?
– Глупость я сказал. – Фёдор остервенело потер лоб основанием ладони.
– Когда именно? – Инна снова раздвинула ноги.
– Кажется, я вообще ничего умного не сказал за сегодня и вчера.
– Кое-что умное сказал – про свинью. Ладно. Откатимся. Сколько ты собираешься в себя приходить? И что потом?
Рука ее лежала на лобке. Волосы там были выбриты в узкую полоску.
– Завтра попробую сесть за работу, – сказал Фёдор.
– А если не пробовать, а просто сесть и сделать? Это сложно? Федя, почему ты всегда говоришь «попробую» или «постараюсь»? Так в себе не уверен?
– Сяду и сделаю!
– Меньше чем за месяц?
– Успею!
Он сам себе неожиданно поверил. И уцепился за эту веру. Ничего другого у него не осталось. Инна между тем продолжила. Она быстро и сильно кончила, издав громкий стон и выгнув спину. Потом свернулась калачиком и некоторое время лежала, глядя на него из волос, упавших на лицо. Будто из кустов.
– Ты, кстати, стонал ночью, – сказала она. – Я даже встала разбудить тебя. Но ты умолк.
– Я говорил, кошмары снились.
– Ты их заслужил, Федя.
Он промолчал. Она вытянула ноги и пошевелила пальчиками. Фёдор боролся с желанием встать на карачки, подбежать, стукая коленями об пол, и начать их облизывать. Инна это знала и продолжала ухмыляться. Смартфон его вдруг заиграл песню «I Wanna Be Your Dog». Смутившись, Фёдор достал его из кармана штанов. Номер был незнакомый.
– Ответь, – сказала Инна.
– Не знаю, кто это.
Она села и положила руки на колени.
– Ага, так уж и не знаешь?
Фёдор показал ей треснутый экран:
– Номер незнакомый. Видишь?
– Не спорь. Ответь и включи громкую связь.
Он так и сделал. Сказал:
– Слушаю.
– А вы живы, Фёдор Андреевич?! – ответил громко мужской голос. – Радостно!
– Жив. А вы кто?
– Морковников. Помните же? Ну конечно, помните!
– Помню, конечно, – подтвердил Фёдор.
И захотел нажать отбой.
– А у вас там что, громкая связь? Фонит в ухо, – сказал Морковников.
– Что вы хотите?
– Соскучился. Месяц не виделись. Вообще дело к вам есть. Вы сейчас где находитесь?
– Дома. В смысле у друга дома. Вы тут были.
– На Грибоедова? Там, где голый пидор из окна выпрыгнул?
– Ну да, – сказал Фёдор.
– Вот и прекрасно. Через час примерно я к вам заеду.
– А можно завтра или на днях?
– Нет. Дело срочное. Отбой!
– Отбой, – послушно отозвался Фёдор.
Инна смотрела на него, покачивая ступней. Возникло неприятное чувство, будто все это уже было. Но, конечно, он не смог вспомнить, когда именно.
– Так-так, – сказала Инна. – Значит, тут у тебя из окна голый пидор выскакивал?
