музыку, ты не слышишь её целиком. Ты работаешь с отдельной фразой или одиночным звуком. И только когда все завершено, ты окидываешь взглядом своё «творение» и понимаешь – не то…
Многие ошибаются, полагая, что чем длиннее композиция, тем лучше, тем больше смысла… Вы даже не представляете насколько. Вы можете написать то, что по объёму будет казаться симфонией – но на деле будет состоять из трёх нот из семи, которые, так или иначе, повторяют один и тот же мотив…
Быть может, поэтому я стал «музыкантом слова». Здесь, по крайней мере, не боишься, что созданное тобой со временем надоест всем, кроме тебя.
И всё-таки звуки флейты были прекрасны. И меня снова тянуло сложить свою последовательность семи чарующих, волшебных звуков… И пусть потом окажется, что она снова неоригинальна и примитивна – главное, что в душе вновь есть желание творить.
Этот… это… даже не знаю, как описать это чувство…
Так, стоп. По порядку! А то так невесть до чего договориться можно…
Я медленно шёл по темнеющей улице, изредка поглядывая на часы… это должно было вот-вот случиться. Что «это», спросите вы? Сущая ерунда. Раз в месяц на небе зажигается звезда, от света которой на сердце того, кому эта звезда предназначена, становится очень-очень тепло. Это древняя легенда, переданная в наш мир так давно, что никто уже не помнит подробностей…
И вот сегодня я ждал её. Свою звезду. Говорят, она исполняет желания, только не пустяковые, сиюминутные, а настоящие, идущие от всего сердца. Я не знал, что загадывать… честно. То, что люди считают «проблемами» ведь не стоит света одной звезды, тем более… твоей, личной, которая может загореться только раз в тридцать дней…
Хотя одно желание у меня все же было. Встретить Её, ту, единственную, которая поймёт… всего меня, таким, какой я есть. Но я был в известной доле скептиком, и понимал, что даже звезды могут быть не всесильны. Судьбы людей, увы, самая сложная штука на свете…
…Стемнело. Я вскинул голову, пристально вглядываясь в ночное небо. То же предание, из-за которого я так нёсся сюда, гласило – свою звезду невозможно потерять или не узнать. Однако пока я её не видел…
Мало-помалу меня стали одолевать сомнения. Может, сегодня вообще не та самая ночь? Или она будет за тучей, и я её не увижу, или…
Внезапно кто-то налетел на меня сзади. От неожиданности я упал, а, поднявшись, увидел перед собой темноволосую девушку примерно моего возраста, смущенно поднимавшую с земли свою сумку.
– Простите…
– Да ничего, я… сама виновата… загляделась на звёзды, и…
Я не знал, что отвечать. Девушка смущенно собрала выпавшие вещи и вопросительно вскинула глаза. Я, к стыду своему, осознал, что все это время самым бесцеремонным образом прожигал её взглядом, как…
– Простите… – буркнул я еще раз, толком не зная, как извиняться. – Я, кажется, помешал вам тут… немного… вы ведь куда-то шли?
Ответ меня поразил.
– Я искала свою звезду…
***
Вместе мы гуляли до рассвета. Девушку звали Ларисой, и она оказалась удивительным собеседником… мне было настолько хорошо с ней, что я забыл обо всем на свете. Расставаясь, мы на миг задержали взгляд друг на друге, и я отчетливо понял – мое желание очень близко к исполнению…
А вы видели когда-нибудь, как наступает рассвет?
Зимой он не так красив, но летом… летом от него просто невозможно оторвать глаза.
Представьте: вы стоите на крыше… причём абсолютно неважно, что это за крыша и как вы там оказались. Сейчас важно совсем другое…
В полной темноте вдруг появляется что-то такое… Волшебное. И хотя света ещё нет, но ты понимаешь, что вот сейчас, с минуты на минуту, темнота должна рассеяться, а вместе с ней – так мы почему-то думаем каждым утром – непременно уйдут все страхи, сомнения и тревоги, терзавшие нас всю ночь, и являвшиеся, быть может, даже в снах.
Мало-помалу темнота начинает расступаться – и тут… Вас охватывает такой восторг, радость и стремление жить, которая бывает крайне редко.
А свет между тем разгорается все ярче. Сердце бьется все сильнее, предчувствуя, что сейчас должно случиться что-то волшебное. И вот, наконец, вы видите первые лучи солнца, появляющиеся над домами…
Сказать по правде, я видел это чудо лишь однажды, но ощущения… я не могу забыть их до сих пор. В такие мгновения чувствуешь, как наполняешься силой, которая потом – и это-то удивляет больше всего – не покидает тебя весь день. В эти мгновения жизнь словно замирает, создаётся ощущение, что не нужно никуда спешить… и так хочется продлить эти великолепные мгновения…
Я смотрел на улицу. Да, снова. Зимой это доставляет чуть меньшее удовольствие, но все же…
Сейчас там был снег. Темнело зимой рано, и я надеялся, что вот-вот зажгутся фонари. Я любил зимние вечера именно за это чудо – снег, отражающий свет фонарей… тогда и ночью было не страшно выйти на улицу – более того, ты гулял по этому светящемуся снегу и ощущал себя частью чего-то волшебного.
Этой зимой снег выпал – пусть немного позже положенного времени, но все же. Фонари зажигались в четыре часа, притом, что темнело в пять… сейчас была половина четвёртого. А значит, это должно было вот-вот случиться.
Я не рассказал, почему я ждал это волшебное мгновение. Дело было в том, что я всегда был ночным человеком. Ночью я чувствовал то, что не ощущали другие – может, потому что спали, а может…
Так вот, ночью я испытывал странный прилив сил… и смелости, и мог решиться на то, на что днём не хватало то времени, то сил…
А свет фонарей… он дарил зимой какое-то особенное вдохновение и желание мечтать, именно мечтать, о чём-то несбыточном или… возможном лишь теоретически. Вчера, например, я думал, что я сказал бы той, кому все это время писал письма, при личной встрече, если бы она все-таки состоялась. И к стыду своему понял – в лучшем случае топтался бы на месте, издавая бессвязные звуки. Я могу быть очень смелым и веселым в переписке, но в жизни… кто знает, каким бы я был, ведь в реальности все иначе.
Как быть? Как преодолеть страх и нерешительность? Не знаю… может быть, свет фонарей подскажет ответ?
Эти заметки начинающего писателя уже
