Лихо - Кирилл Викторович Рябов

— Тут мы с вами согласны.

— Не могу даже представить, что может заставить назвать ребенка таким именем?

— Любовь, — сказала папа, вставая. — Что же еще?

Он распахнул дверь. Послышался глухой стук. Чертыхнувшись, он вышел. Мама сунула смартфон в сумочку и поспешила следом. В кабинет, потирая висок, зашла Лидия Андреевна.

— Простите, Катерина Дмитриевна, — сказала она. — Решила вот узнать…

— Что узнать? — спросила Катя.

— Как все прошло?

— Понимания я не встретила.

— Ах вот так, да? Что делать будем?

— Я подумаю.

— Может, суд все-таки?

— А вы готовы взять на себя ответственность?

Лидия Андреевна отвела взгляд:

— Ну, я же просто предложила…

— Понятно.

— Я тогда пойду.

— Постойте. Погодите. Послушайте. А вы уверены?

— В чем, Катерина Дмитриевна?

— В имени мальчика. Вы уверены, что его зовут так, как вы мне сказали? Это не может быть ошибка?

— Так ведь все знают. Ну не все прямо. Но многие. И Маша. И Лариса Станиславовна. И Виктория Алексеевна. Я пойду, Катерина Дмитриевна. Работы по горло.

И вышла.

Катя выглянула в окно. Вспомнив про сообщение, открыла мессенджер и включила воспроизведение. Зазвучал мамин взволнованный голос:

— Катенька, я заходила сегодня, хотела Валерика увидеть. Твой меня пускать не хотел. Я же по-хорошему стараюсь… Разговора не получается. Чуть что, он орать начинает. Валерик весь нервный. Ну что это такое? Сколько это будет продолжаться? Ведь это же не дело. Все неправильно, не по-людски. Работать он собирается? Или ты как лошадь будешь до старости? У меня душа болит. Он же не слушает, не понимает… Катя, бери Валерика, переезжайте ко мне. Послушай, я плохого не посоветую. Сама увидишь, так лучше будет…

По дорожке шли Молчановы и вели мальчика за руки. Катя достала платок и вытерла текущий нос.

— Катя, но я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Я тебе спою. Чтобы ты улыбнулась. Послушай:

Молчановы вышли за калитку. Папа открыл дверь «мерседеса». Мальчик оглянулся, вскинул руку и помахал Кате.