проблемы у женщин на передовой линии обороны. Через полминуты стремительно сгущающегося мрачного молчания, необходимого для того, чтобы вдохнуть побольше воздуха в лёгкие, над площадкой бушевал настоящий девятибалльный шторм.
– Во дают! Я бы на месте этой Моторовой отползал бы подальше и побыстрее! – резюмировал восхищенный Андрей. – И то правда, кто её просил лезть к детям и чего-то высказывать их родителям? – удивлялся он, непроизвольно озвучив все проблемы профессиональной деятельности Светланы Моторовой.
Лёха заторопился домой в надежде выяснить детали произошедшего. Описание получил от Матильды и Алёны. Марина Сергеевна загадочно пожимала плечами:
– Матильдочка, ну, ты же видела? Я была рядом с тобой, что я могла сделать с этой странно-возбудимой особой. Представляешь, Лёшенька, она чуть в наших тапочках не убежала?!
– А какой мальчик ей всё мерещился? – решил уточнить Лёха, но тут же сам всё понял, потому что Марина встала, чтобы подать ему тарелку, и за спинами Алёны и Матильды выразительно показала взглядом на Рыжика.
– Да кто ж её знает, – рассмеялась Алёна, а Матильда вдруг призадумалась. Какое-то смутное воспоминание крутилось в памяти. Лёха знал, насколько Матильда хорошо соображает, поэтому торопливо стал «сбивать её со следа», рассказывая, что они с Андреем видели по пути домой.
– Её там не прибили? – озаботилась Алёна.
– Не знаю, а что? – удивился Лёха.
– Никакого в тебе сочувствия, ребенок! – укоризненно заметила Матильда.
– К этой? Которая сказала, что у нашего Гаврюшкина нарушение развития и его в спецшколу надо? Только потому, что он заикается? – Лёха от души жалел полноватого и безобидного Илюху Гаврюшкина, который так опешил и расстроился, что едва смог сдержаться. – Он учится нормально, просто старается говорить поменьше, трудно это ему даётся. Да вон Алёна знает. А она его прям сходу по стенке размазала. За что?
Дамы сощурились и грозно переглянулись. – Чего-то мне кажется, что мы с тобой недоработали, а Мариночка? – спросила Матильда. – Алёнушка, а ты там нигде подписи не пропустила?
– Вроде нет… – Алёна поняла с полуслова. Про Гаврюшкина она не знала и расстроилась очень. – Надо матери его позвонить. Пусть не обращает внимания на эту полоумную! – после рассказов Лёхи, и зашедшего к ним в гости Андрея её огорчение только усилилось, – Да её вообще к детям подпускать нельзя! Как можно такое ляпать! Им и так сейчас трудно. Возраст сложный, нагрузка дичайшая, постоянно добавляют какие-то безумные требования и новые дисциплины. А тут ещё и эта на их головы!
Матильда, выслушав Лёху и соседского мальчишку, отправилась в гостиную и призадумалась.
– Да, жаль-жаль… Я бы могла посильнее что-нибудь придумать. Но всё-таки, что же её так смутило? Мальчик говорил… Какой тут мог быть мальчик, тут только кошки были. Мяуна у нас нет. Один Рыжик… Стоп!
На память она никогда не жаловала, просто немного расслабилась после рождения Стёпочки. Когда столько мечтаешь и уже даже не надеешься вдруг получить такое тёплое, славное, пахнущее сладким молоком счастье – это ощущение кого хочешь расслабит. Правда, Матильда долго отдыхать не умела, поэтому странный звук детского голоса, когда Лёха только приволок Рыжика, непонятное поведение Марины и дикая реакция Мозгожорки, лихо закрутились в центрифуге Матильдиного воображения. Перед ней ясно всплыла картинка рыжего роскошного кота, сидящего на стуле в кухне её клиентки Анны Васильевой.
– И голосок такой милый детский, имечко переспросивший, я слышала! Мне-то уж он точно не померещился, я в игры с сознанием не играю! Разве что, когда с тем роскошным котом познакомилась!
Матильда рассмеялась, припомнив Мяуново незабвенное:
– Мадамммм, вы сделали мой день! – и ещё: – Сударррыня, не пугайтесь, я не глюк! Я просто говорящий кот!
– А ну-ка… Пойду я и побеседую с мальчиком… Лёшенькой! Сдаётся мне, что он отлично в курсе, кого он приволок! – решила Матильда. – И кто сказал роковое «мяу» для этой самой психованной девицы, он мне тоже сможет объяснить.
Глава 28. Чрезвычайно гибкая психика
Леха сидел в своей комнате и уныло копался в рюкзаке. Уныло, потому что делать уроки не хотелось, даже думать об этом было неохота! На Матильду, пришедшую к нему в комнату, посмотрел с надеждой. Может, будет какой-нибудь повод ещё немного отложить ненавистное занятие.
– Лешенька, скажи мне, пожалуйста, а ты ничего странного в нашем доме не замечал? – Матильда взяла на вооружение метод Чебурашки и начала издалека.
Лёха моментально насторожился. Когда Матильда говорила таким невинным тоном, его ощущение опасности вопило как тревожная сирена. Он с преувеличенным интересом выволок из рюкзака кипу книг и, выигрывая время, сделал вид, что глубоко задумался, анализируя вопрос.
– Да вроде нет… А что? – наконец сказал он.
– Знаешь, у меня ощущение нехорошее. Словно я, как и та ваша психиня… С ума схожу! – Матильда прибавила трагизма в голос, постаралась поглубже упрятать смешинки и с серьёзным видом воззрилась на обескураженного Лёху.
– Да нееее, точно неее! Ты – молоток! С тобой всё окей! – Лёха постарался говорить, как можно более убедительно.
– Нет, милый. Боюсь, что нет… Если в моём элегантном возрасте начинают мерещиться детские голоса… Это что угодно, только не окейный молоток! – Матильда ласково смотрела на Лёху, лихорадочно ищущего ответ сложной задачи. Она-то уже была уверена в том, что всё поняла верно. – Наверное, мне лучше на даче пока пожить… Одной. Чтобы никого не напугать, если чего-то ещё мерещиться будет.
– Нет! Ба, ты что? – Лёха боялся признаваться, но тут уж выхода другого не оставалось. Если человек решает, что сходит с ума, да так, что ему лучше изолироваться от семьи, это очень плохо! Ну, испугается с котом – успокоится! Кот-то не страшный. Вон, Марина даже не сильно смутилась.
– Короче… Ба… Ты мне, скорее всего не поверишь, но у нас Рыжик не совсем обычный. То есть совсем-совсем не обычный! Он того… Говорить может!
– Все коты могут! – Матильда решила, что её временное неведение требует некоторой моральной компенсации.
– Все могут мяукать и орать, а этот разговаривает по-нашему! Ну, по-русски. И соображает тоже.
– По-русски? – уточнила Матильда с непроницаемым видом.
– Ты не веришь? – даже несколько обиделся Лёха. – Побудь здесь! Я сейчас.
– Классный у нас мальчик! – улыбалась Матильда. – До чего же хорошо, что он с нами!
Услышав торопливые шаги Лёхи в коридоре, она приняла серьёзный вид и воззрилась на мальчишку, держащего в руках Рыжика.
– Вот! Я тебе говорил, чтобы ты был осторожнее. Так нет, болтаешь почём зря. Теперь вот сам объясняйся!
Рыжик, перепуганный и смущенный, хлопал желтыми глазами, глядя на Матильду.
– Ну, и зачем ты его пугаешь? – Матильда погладила котика.
– Да, пугаиить и пугаиить… – жалобно поделился наболевшим Рыжик.
Матильда, хоть и была к этому готова, всё равно негромко ахнула. Во-первых, потому что не каждый день можно обнаружить у себя дома говорящего кота, а во-вторых, от того, что каждому приятно, когда он оказывается прав и сложная задачка решена филигранно и абсолютно верно.
– Ба, ты
