пятьдесят восемь букв, – Ава оглядела маленькое кафе, чтобы убедиться, что их никто не услышит, – и попыталась переставить их всеми доступными мне способами.
Джеймс покачал головой и приглушил голос, хотя рядом никого не было:
– Сопротивление использует новую поэму каждую неделю. Но мне кажется, вы ошибаетесь с подходом, его нужно основывать на цифрах. – Он придвинул к себе газетный лист. – Опечатка стоит на месте другой буквы. Определите правильную букву и ее порядковый номер в алфавите. Затем надо выяснить код, который применяется к поэме, – и вот у вас готовое послание. Понимаете, у букв есть своя собственная система кодировки. – Ава понимала не до конца, но главное – понимал Джеймс; в конце концов, ей всегда легче давалась литература и слова, чем цифры и математика. Но даже знания и таланты Джеймса были бесполезны без нужной поэмы.
– Если хотите, я помогу, – предложил он. – Особенно, если мы договоримся встречаться по утрам. – Он снова широко заулыбался, и Ава могла бы возмутиться, но было что-то трогательно-очаровательное в его кривоватом верхнем клыке и в том, как неотступно он повторял свое предложение.
Ава драматично вздохнула.
– Ну если вы настаиваете.
– Настаиваю, – мгновенно откликнулся Джеймс.
– Но я понятия не имею, у кого узнать название нужной поэмы. – Она вопросительно приподняла бровь. – Будут какие-то предположения, Шерлок?
Он ухмыльнулся.
– Полагаю, вы найдете ответ в том же источнике, который предоставил вам газеты.
Отто ответа не дал, но за то время, пока Ава – к большой признательности Итана – помогала с организацией обеда, он нашел кого-то, кто знал, какая поэма использовалась шифровальщиками на той неделе, когда была выпущена газета с опечатками.
На следующее утро Ава жестом пригласила Джеймса следовать за собой и провела его в свою маленькую квартирку, где они могли беседовать, не опасаясь посторонних ушей. И только переступив порог, Ава ощутила деликатность ситуации.
В отличие от Пегги, Ава не обладала мастерством украшать дом. С момента, как она въехала в эту квартиру, в ней почти ничего не изменилось, добавилась только полка с книгами. И зеленый свитер, брошенный не спинку стула, который Ава тут же надела, не сообразив, куда еще его можно убрать.
– Плохой из меня декоратор, – пробормотала она и жестом пригласила Джеймса за стол, где лежали в идеальном порядке тетрадь со всеми выписанными буквами, ручка и поэма шестнадцатого века.
– Если вы предпочитаете украшать интерьер книгами, а не разбросанными туфлями и платьями, уверяю вас, я не стану критиковать такой выбор, – беззаботно улыбнулся Джеймс и уселся за стол.
Ава села рядом, чтобы наблюдать за его действиями. От Джеймса пахло мылом и как будто солнцем, несмотря на холодный октябрьский день за окном.
Склонившись над листом, он приступил к работе. Определил порядковый номер первых пяти выписанных букв в алфавите, нашел в поэме слова, соответствующие этим номерам. Потом выписал эти пять слов и каким-то образом из них составил новый алфавит.
Ава наблюдала за ним со смешанным чувством озадаченности от сложности процесса и восхищения тем, как быстро Джеймс во всем разбирался. Под блоком из квадратиков, в которые был вписан новый алфавит, он написал новую строчку, неразборчивым и размашистым почерком. Строчка вышла неровной и непонятной, но потом Джеймс провел несколько вертикальных черт – и текст внезапно обрел смысл:
«Требуется переправить в Америку еврейку с сыном».
Джеймс явно оказался куда более пригоден на роль Шерлока, чем Ава.
Несколько мгновений они смотрели на эти слова, потом взглянули друг на друга. Многие люди не верили в судьбу, например, отец Авы – он заявлял, что образованный человек должен опираться на реальность, чтобы успешно строить свою жизнь. Но Ава никому не позволяла думать и решать за себя, а потому выработала собственное видение судьбы. Конечно, она ни в коем случае не была фаталисткой и не считала, что все в ее жизни предопределено. Но когда случалось чудо, она не считала должным закрывать на него глаза.
А сейчас произошло именно что чудо.
Ей передали газету с зашифрованным посланием. Она натолкнулась на Джеймса, который знал, как взломать шифр. Матери с ребенком требовалось добраться до Америки, родной страны Авы, а лучшим способом обеспечить это было связаться с британскими агентами, которые летали во Францию и к которым Ава могла обратиться через Джеймса.
Но на этом полномочия судьбы заканчивались, и следовало брать дело в свои руки.
– Мы должны что-то сделать, – заявила Ава. Джеймс поскреб челюсть.
– Это непросто. К тому же существует куча организаций, которые могут переправить их в безопасное место.
– Если бы это было возможно, они бы уже уехали, но скорее всего, они в опасности, Джеймс. – От волнения Ава с трудом могла сидеть спокойно. – Вы же видели беженцев здесь, в Лиссабоне, вы слышали их рассказы. И не вздумайте заявить, что они сгущают краски. – Она с вызовом уставилась ему в глаза. – Вы слишком умны для этого.
Джеймс устало вздохнул.
– Они хотят добраться до Америки, – продолжала Ава, ткнув в расшифрованное послание. – Я могу помочь им. – По крайней мере, она надеялась, что это в ее силах. – Наверняка в Англии знают, где расположен печатный станок, на котором напечатана эта газета, ведь Сопротивление постоянно получает грузы из Британии.
Джеймс вскинул голову, глядя прямо на Аву.
– Откуда вы это знаете?
– А я не просто фотографирую документы, я их читаю и знаю, что Британия тесно сотрудничает с Сопротивлением.
Джеймс задумчиво поджал губы.
– И вы полагаете, что сможете организовать им переезд в Америку.
– Да, – мгновенно ответила Ава, хотя сомнения тут же охладили ее пыл. Попытки помочь Ламану провалились, но все-таки тогда речь шла о мужчине, а не о матери с ребенком. К тому же Ава много раз видела, как во время переговоров с Вашингтоном Пегги творит чудеса, и собиралась взять у нее несколько уроков.
Ее переполняла решимость.
Джеймс побарабанил пальцами по столу и откинулся на спинку стула.
– А откуда нам знать, что их уже не увезли? – Он указал на выкладки. – Газета опубликована неделю назад.
– А если представить, что не увезли, потому что мы ничего не сделали? – Ава вложила мольбу не только в свои слова, но и во взгляд. – Что, если, пока мы колеблемся и сомневаемся, они там умирают, хотя могли бы жить? И все из-за нас.
Джеймс несколько мгновений смотрел на нее, потом покачал головой.
– Если когда-нибудь женщинам разрешат баллотироваться в президенты, вам стоит попробовать. – Он усмехнулся. – Вы точно победите.
– Так значит, вы поможете? – Надежда расцветала в груди Авы, но она сдерживала победный клич, пока не услышит однозначный
