они медленно шли по Мейн-стрит, ей пришло в голову, что они могут его встретить. Или он мог зайти в собор и усесться сзади, как обычно поступали одинокие мужчины. Когда наступит время причаститься, он увидит их, как вчера наблюдал в своем пабе ее братьев и мальчиков.* * *
Эйлиш знала, что должна ему позвонить, как обещала, но было слишком много вопросов, на которые она не знала ответа. Если Джим действительно хочет приехать к ней в Америку, когда это случится? А когда она сама вернется – уже совсем скоро, – где ей жить? Если она прилетит вместе с детьми, что она скажет Тони? Если на несколько дней позже, то куда ей идти? Должна ли она позволить Тони забрать ее из аэропорта и отвезти домой? Вернуть жизнь в нормальное русло, на время забыть о рождении ребенка и возможном появлении Джима Фаррелла? По прилете в Америку она могла снять жилье на оставшиеся деньги из тех, что дал Фрэнк. Но когда она увидит детей? И при каких обстоятельствах?
С самого начала им не следовало жить в такой близости от семьи Тони. Это была первая ошибка. Живи они подальше, она попросила бы Тони уйти. Возможно, она все еще могла это сделать, хотя тогда он просто переедет к родителям и ей все равно придется каждый день с ним сталкиваться. Зато Розелла и Ларри будут видеться с отцом, и это можно считать преимуществом.
Но как сообщить детям, что Джим Фаррелл последует за ней в Америку и что, несмотря на прошедшие годы, она хочет быть с ним?
Пат вернулся как раз перед появлением священника.
– Бабушка говорит, это отец Уолш, – прошептала Розелла. – Ее любимец.
Эйлиш представила себе, как ее мать приходила сюда каждое воскресенье, одна из многих вдов, которые любили всегда сидеть на одной и той же скамье, или раньше всех успевать к причастию, или, напротив, стоять в сторонке, пропуская вперед прихожан, которые рвались поскорее выбраться на свежий воздух.
Когда началась месса, Эйлиш подумала, что Розелле потребуется помощь, чтобы обустроиться в Фордхэме. Ей также нужна новая одежда. Когда Эйлиш повезет дочь на новое место, Тони наверняка захочет к ним присоединиться, и Розелла будет не против. В первые недели Эйлиш придется все время оставаться на связи и быть дома, если дочь приедет погостить на выходные. А у Ларри начнутся проблемы в школе. Эйлиш не сомневалась, что, если за ним не следить, в отсутствие Розеллы Ларри найдет предлог заниматься еще меньше.
Она пообещала себе, что поможет Ларри с математикой, английским и, возможно, с другими предметами, каждый вечер будет садиться с ним рядом и делать домашнюю работу, которую ему задали. Мистер Дакессян рассказал ей, что применял этот способ с Эриком.
– И Эрик не возражал? – спросила она.
– Не возражал? Да он рвал и метал. Но я не отступал. Ему нравилось, что я знал меньше, чем он, хотя на самом деле я притворялся. Он считал меня болваном. С тех пор у нас прекрасные отношения. Хотел бы я, чтобы мой отец вел себя так со мной!
Ей придется загладить вину перед мистером Дакессяном. За время ее отсутствия наверняка скопилось много работы.
Эйлиш пришло в голову, что если она перестанет думать о себе и своих желаниях, то все встанет на свои места, по крайней мере на ближайшие несколько месяцев. Она разберется с потребностями Розеллы, потом Ларри, затем сосредоточится на работе в мастерской. И будет думать только об этих трех вещах. До тех пор, пока ребенка не внесут в ее дом, она не станет о нем вспоминать. И она будет вежлива с Тони и сделает все, что в ее силах, потому что этого хотят дети.
Мысль о том, что она, которая недавно провела ночь в отеле с Джимом Фарреллом, внезапно стала альтруисткой и теперь будет заботиться исключительно о благе других, заставила Эйлиш улыбнуться.
Но что она скажет Джиму? Проще всего было бы повторить, что ей требуется время. Что он на это ответит? Тогда в отеле он говорил так, будто ответ нужен ему немедленно. Мысль о том, что он переедет в Нью-Йорк или сразу на Лонг-Айленд, вызывала беспокойство. Возможно, спустя несколько месяцев они будут лучше представлять себе, как им следует поступить.
Придется сказать, чтобы он подождал. Эйлиш подумывала вернуться в Эннискорти на следующее лето, но у нее может не найтись денег на поездку. И нельзя быть уверенной, что к тому времени все прояснится.
Придется проявить решительность. Эйлиш не хотела, чтобы Джим летел в Америку вместе с ней. Придется ему об этом сказать. Устроить еще одну встречу. Сделать это будет непросто. А потом, если получится, она поменяет билет и вернется тем же рейсом, что Розелла с Ларри.
Когда выстроилась очередь к причастию, мать дала понять, что не хочет спешить. Когда очередь уменьшилась, Эйлиш заметила, что мать сделала знак Джеку, который сидел в конце скамьи. Он встал, и все семейство направилось к алтарю по проходу, а ее мать шла в сопровождении Розеллы и Доминика.
Эйлиш понимала, что главное – не ожидание и преклонение колен, чтобы принять облатку, а разворот и обратный путь по проходу, когда на них будет глазеть вся паства: вот миссис Лейси, ее сыновья, дочь, внуки, и все собрались дома ради ее юбилея.
Эйлиш поняла, что мать спланировала этот момент, зная, когда нужно выйти в проход и как вернуться, словно не замечая направленных на тебя взглядов.
Потом, когда остальные были в задней комнате, а мужчины снова собирались в паб, Розелла нашла ее на кухне и позвала наверх.
– Ларри говорит, что Джек владеет этим домом, а еще ему принадлежит дом Мартина в Куше и дом Пата в Болтоне.
– Откуда Ларри знает?
– Джек ему сказал.
– А что сказал Ларри в ответ?
– Я не несу ответственности за то, что болтает Ларри.
* * *
На следующее утро, за день до юбилея, Джек застал Эйлиш одну и торжественно прикрыл за собой дверь. Эйлиш решила, что брат хочет обсудить, не слишком ли опасно их матери жить в доме с таким количеством ступеней.
– Я немного за тебя беспокоюсь, – сказал Джек. – И хотел бы это обсудить.
– Ты прошелся по пабам с Ларри.
– Я думал, у твоего мужа и его братьев большой бизнес. Думал, на Лонг-Айленде все хорошо.
– Достаточно хорошо, чтобы ты меня навестил? Я всегда надеялась, что ты приедешь.
– Как-нибудь. Я часто задаюсь вопросом, а что, если бы я поехал в Штаты, а не в Бирмингем? Сейчас бы держал магазинчик на углу.
– Ты стал бы еще богаче, чем сейчас.
– Ларри говорит, ты собираешься уходить от его отца.
– Не мог он такого сказать.
– Если ты согласишься принять мою помощь, я мог бы тебя выручить. Например, купить тебе дом. Это сделало бы тебя независимой.
– Как
