И не то, чтобы кандидатов на руку и сердце не было. В этом вопросе со стопроцентной точностью работал закон «кого хочу — не знаю, кого знаю — не хочу!» Вот и досидела Лера в девках до своего тридцать седьмого дня рождения.
Глава пятая.
Когда до Нового года оставалось не так много времени, Вилка огорошила подруг предложив всем вместе съездить на неделю в Норвегию. Ей вообще не сиделось на месте. Совсем. Ей все было интересно, все хотелось попробовать. Приехав в Питер с Южного Урала, она с наслаждением и упоением носилась по выставкам, музеям, театрам и ресторанам и за минувшие три года видела больше, чем Лера за пятнадцать. Но с прошлого года Питер стал тесен для Вилки. Подавай ей область! А лучше и близлежащие земли. Лере она напоминала древних завоевателей. Те так же выглядывали за забор, изведав свою землю, а потом лезли к соседям: а что там интересненького есть?
Виолетта умудрялась достать по низким ценам билеты «куда хочешь». Так в прошлые каникулы вместе они съездили в Псков на три дня и две ночи. Впечатлений масса! И ощущения, будто месяц отдыхали. Но Норвегия? В Новый год? Аня готова была покрутить пальцем у виска и даже подняла уже руку, но Вилка ее опередила, перехватив на полдороге.
— Там почти бесплатно. Аня, у тебя шенген открыт еще? — затараторила она.
— Ну…
— Лер, а у тебя?
— Мы с мамой ездили в Париж, думаю еще открыт, — ответила Лера.
— У меня-то открыт! — не унималась Вилка.
— Да он у тебя не закрывается! — хором заявили подруги, уставились друг на друга и захохотали.
Вилка улыбнулась и подбоченилась.
— Завидуйте молча!
Она уже все продумала. Загвоздка могла возникнуть с визами, но коль вопросов с этим не было, можно выдохнуть. Вкратце она рассказала девчонкам о своем плане.
Это горнолыжный курорт. Все включено. Проживать будут в коттедже в номере на троих. Кругом снег, горы, северное сияние — зима, одним словом!
Лера уже хотела возразить (сдалась ей эта Норвегия), но вспомнила о своем дне рождения и передумала. Пусть в этот раз не будет оливье и шампанского, зато останутся незабываемые воспоминания. Если верить Вилке (а не верить ей не было смысла), то на этом курорте и бар был, и ночной клуб, и караоке, и сауна. А в Новогоднюю ночь будет салют и вообще красота!
— Поехали, Ань, — сказала она сопротивляющейся подруге.
Анна Андреевна не любила, когда ее уговаривали, и тут же вспыхнула, но извержения не получилось.
— Если ты переживаешь за Стасю, бери ее с собой, — предложила Вилка.
— Да они же с мамой на Гоа уезжают двадцать седьмого!
— Забыла… Тем более поехали!
— Я планировала выспаться, — пробормотала Аня.
— На том свете выспишься! Жизнь-то проходит!
И Аня махнула рукой. В принципе, почему не съездить?
— А по деньгам что? — спросила Лера.
А по деньгам выходило вполне бюджетно. Даже очень. Виолетта рассказала об отеле, о ценах на курорте, о дороге. Аня с Лерой слушали старшую подругу и помалкивали. Решать нужно было быстро. Желательно еще вчера. Лера попыталась сказать о маме, но девчонки уставились на нее.
— Мы же едем отдыхать, — напомнила Вилка.
Лера пожала плечами:
— И?
— Лер, я уважаю твою маму, но я хочу оторваться по полной! Там, конечно, хорошо для любого возраста, но твоя мама с нами будет ходить пить по барам?
Да... В мамином присутствии сама Лера не позволяла себе вольности, что уж говорить о подругах. Она посмотрела на Аню, потом на Вилку и, зажмурившись, махнула рукой.
— Эх, была не была, поехали! Может хоть там мужика нормального встречу! — воскликнула она.
— Кто про что, а вшивый все про ту же баню, — вздохнув, пробормотала Вилка.
Аня улыбнулась.
Собрались быстро, и двадцать девятого вылетели в Норвегию. В Осло Виолетта потащила Леру к справочному.
— Давай, узнай у этой милой девушки, где останавливается автобус, на котором нам можно добраться до Тру… до Трюсе́ля… или Тру́силя..., — забормотала Вилка, роясь в бумажках.
— До «куда́»? — хором спросили девчонки.
— Да хрен знает, куда там ударение ставится! — в сердцах ответила Виолетта, обмахиваясь веером бумаг (она всегда маялась из-за жары). — Трю́сель или Трюсе́ль...
— Трусы, короче, — хихикнула Аня и отвернулась, что-то бормоча.
— Япона мама! — взвыла Вилка и воздела руки к небу. — Да какая хрен разница Тру́сель или Трусе́ль? Курорт хороший! Трассы отличные...
— Трусы тоже, — перебила Аня, и девчонки захохотали в голос.
Вилка перестала обмахиваться и отвернулась от них, облокотившись на стойку. Девушка за стойкой посмотрела на нее, потом перевела взгляд на хохочущих женщин, потом вновь на Вилку. Та оглянулась на подруг, которые на разные лады склоняли трусы и не могли остановиться. Девушка что-то спросила, но Вилка не поняла, только интонацию уловила, и потому просто ответила по-немецки:
— Alles ist gut![1]
Девчонки, услышав ее, засмеялись еще громче.
Как бы там ни было, но до курорта они добрались без проблем. Вилка по дороге рассказывала о коммуне, что располагалась в Трюселе, о возможности покататься для всех.
Аня, по этому поводу купившая горнолыжный комплект одежды, спросила:
— А ватрушки там есть? Я ж на лыжах…
— Ой, да ладно! Чего там уметь? Встала — пинка под зад и поехала! — проворчала Вилка.
— А я хорошо катаюсь на лыжах! — встряла Лера.
— Да
