class="p1">Миссис Уэзерфорд, потеряв от эмоций дар речи, прикоснулась к щеке Грейс, затем опустила руку на голову Полосатика.
– Ты был последним… – Ее голос дрогнул. – Ты был последним раненым существом, которое спас Колин. – Внезапно опомнившись, она резко взглянула на Грейс. – Мистер Притчард?
Грейс покачала головой. Она предупредила спасательные команды о его местонахождении и убедилась, чтобы о его останках позаботились должным образом.
– Я надеялась, что вы оставите Полосатика у себя, – хрипло произнесла Грейс. – Я думаю, он очень напуган, и ему не помешал бы заботливый хозяин.
Миссис Уэзерфорд судорожно выдохнула.
– Я чувствую то же самое, маленький Полосатик. – Она взяла кота из рук Грейс вместе с одеялом и всем остальным.
Грейс приняла ванну, оставив пятна черной сажи в маленькой ванной, но из-за смертельной усталости была не в силах беспокоиться об этом. Она решила убраться, когда проснется, но позже обнаружила, что все уже сделано за нее. Ванная была натерта до блеска, и в воздухе витал характерный запах карболового мыла.
Она нашла миссис Уэзерфорд внизу. Пожилая женщина ворковала над Полосатиком и отмахнулась от благодарности Грейс. Что касается кота, то он, казалось, был так же без ума от миссис Уэзерфорд, когда потянулся, чтобы потереться мордочкой об ее лицо. К ее большому удовольствию.
Быстро перекусив овощами и тушеным кроликом, Грейс вышла из дома, чтобы отправиться в книжный магазин. В конце концов, жизнь продолжалась, и у нее все еще была работа, которую нужно было делать.
Влажный холодный воздух пощипывал легкие, что заставило Грейс задержать дыхание, как только она сделала вдох. Ветер разносил едкий запах гари и напоминал обо всем, что произошло прошлой ночью.
– Это вы? – раздался резкий голос с крыльца по соседству.
Грейс моргнула и увидела миссис Несбитт, неподвижно стоявшую у перил своего дома. Ее макинтош был измазан сажей, а глаза покраснели.
Она вскинула голову и сердито посмотрела на девушку поверх своего острого носа.
– Я только что была в своем магазине. Или в том, что от него осталось.
Явно печальное это было зрелище. Грейс повернулась лицом к миссис Несбитт, искренне сочувствуя ей: «Мне ужасно жаль».
– Еще бы, – прошипела пожилая женщина.
Грейс следовало бы привыкнуть к язвительным упрекам миссис Несбитт, но эти колкости всегда задевали за живое.
– Прошу прощения?
– Вы были там прошлой ночью. – Миссис Несбитт начала раздраженно снимать перчатки, методично стаскивая их с каждого пальца. – Вы могли бы сделать больше. Если бы не запасы товара, которые я храню здесь, в доме, у меня ничего не осталось бы. Совершенно ничего. – Она сдернула перчатки с рук и шлепнула ими о голую ладонь. – Нет никакого оправдания тому, что столько торговых предприятий сгорело подобным образом. Ни одного.
Слова в защиту своих действий и действий многочисленных добровольцев, которые боролись с огнем прошлой ночью, готовы были сорваться с языка Грейс. Немцы сбросили на город бессчетное количество зажигательных бомб. Водопровод был поврежден, и в это же самое время на Темзе был самый большой отлив в году. Но Грейс не обязана была оправдываться перед этой женщиной, ведь, наряду со всеми остальными, она отдала борьбе с пожарами все свои силы.
Из-за охватившего ее гнева, она перестала ощущать холодный воздух улицы.
В утреннем сообщении по радио говорилось, что более дюжины пожарных погибли и более двухсот получили ранения. Храбрые люди, чьи семьи никогда больше не встретят их дома, не скажут им снова, что любят их.
– Как вам повезло, что несколько человек погибли, сражаясь с пожарами прошлой ночью, – произнесла Грейс ледяным тоном. – Теперь для вас открылись вакансии, которые вы сможете заполнить, поскольку остальные из нас явно ни на что не годны.
Щеки миссис Несбитт покраснели.
– Вы наглая…
Но Грейс уже бежала вниз по лестнице, больше не утруждая себя выслушиванием этих нелепых оскорблений. Ведь было слишком заманчиво подойти к этой женщине и ударить ее по костлявому лицу.
Белые клубы пара вырывались изо рта Грейс, она шла так быстро, что мышцы ног горели. Внезапно перед ней появились «Книги на Примроуз-Хилл», в своей спешке она даже не заметила, как дошла до магазина.
Девушка толкнула дверь сильнее, чем собиралась.
Мистер Эванс резко поднял голову.
– Мисс Беннетт?
– Эта женщина, – заявила Грейс со всей яростью, которую до этого сдерживала. – Эта ужасная женщина.
– В данный момент в магазине никого нет. – Он обошел прилавок, скрестил руки на груди над когда-то выпиравшим животом. – Расскажите мне, что случилось.
Грейс передала ему слова миссис Несбитт и рассказала о том, что произошло прошлой ночью. Она замялась, когда поведала о кончине мистера Притчарда.
Мистер Эванс шумно выдохнул через нос, его взгляд был отстраненным.
– Он никогда не видел смысла в том, чтобы укрываться в бомбоубежище. Жаль, что очень многие разделяют это мнение. – Мистер Эванс медленно покачал головой. – Бедняга. Спасибо тебе за заботу о Полосатике.
– Я думаю, миссис Уэзерфорд рада его присутствию.
Мистер Эванс изобразил подобие улыбки.
– Я считаю, что это пойдет ей на пользу. А что касается миссис Несбитт…
Простое упоминание имени этой женщины заставило Грейс снова закипеть от ярости.
– Я полагаю, – медленно продолжил мистер Эванс, – миссис Несбитт настолько травмирована тем, что случилось с ее магазином, что срывается на первом попавшемся ей человеке. – Он склонил голову в извиняющем жесте. – И так случилось, что это были вы.
– Необязательно было быть такой жестокой, – бросила Грейс. Она понимала, что повела себя грубо, но эта женщина действительно была противной. Мистер Эванс поправил свои очки с толстыми стеклами.
– Насколько я помню, вы недавно читали «Рождественскую песнь».
Грейс кивнула.
– Вы ведь видели, каким человеком сделало Эбенезера его несчастливое детство. Представьте, что бы он почувствовал, если бы его бизнес сгорел дотла.
Конечно, это сравнение миссис Несбитт с Эбенезером Скруджем было весьма подходящим. Хотя до этого момента Грейс даже не думала о том, чтобы провести между ними какую-то параллель. Но ведь под маской гнева действительно можно было спрятать боль – такую эмоцию, которая способна ранить уж слишком сильно.
Даже мистер Эванс за ширмой грубости скрывал воспоминания о дочери, когда Грейс только начала работать в книжном магазине.
Кто знал, что миссис Несбитт пережила в своей жизни, что сделало ее такой суровой и ожесточенной? Грейс раньше никогда не задумывалась об этом.
– Спасибо, – сказала она. – Мне и в голову не приходило посмотреть на это с такой стороны.
Мистер Эванс нежно погладил ее по щеке, как сделал бы отец.
– У вас добрая душа, Грейс Беннет.
– А вы – отличный учитель.
Она думала об этом разговоре весь день, пока работала. Он заставил ее пересмотреть
