тысячу раз попросил прощения. Он пытался меня остановить, пытался сделать вид, что с ним все в порядке, – но любое резкое движение заставляло его едва заметно морщиться.
Меня все еще переполняет ненависть к себе.
Просто чтобы вы знали.
И я по-прежнему думаю, что я ужасный человек.
Но это вы и так знаете.
Я подхожу к Роуэну, который сидит на подоконнике. За окном – внутренний двор больницы, дети играют в «классики». Мы так и не завершили начатый разговор, и я чувствую, что время пришло.
– Что будем с ним делать? – шепчет Роуэн, едва заметно кивая на Листера, который счастливо хрустит чипсами.
Я не сразу понимаю, о чем он. Потом до меня доходит.
– А. Проблемы с алкоголем.
– Еще какие.
– Ну, у меня есть контакты пары хороших психотерапевтов.
Роуэн хмыкает.
– Замечательно. Честно говоря, нам всем не помешала бы терапия.
– Точно.
– Если хочешь, можешь уйти из группы, – вдруг говорит Роуэн. – Я меньше всего хочу, чтобы ты страдал.
– Я не хочу уходить.
Брови Роуэна изумленно ползут вверх.
– Что?!
– Нет, я хочу уйти, но…
– Давай ты определишься уже, – перебивает он меня, а потом смеется. – Я вконец запутался.
– Просто мы трое… Мы словно рождены для того, чтобы быть вместе. Я не могу вот так это оставить. Не могу – и не хочу.
– Рождены, чтобы быть вместе, – повторяет Роуэн. – Значит, это судьба?
– Ага.
– Классная фраза, использую в какой-нибудь песне.
– Валяй. Только пусть эта песня будет хорошей.
Роуэн улыбается.
– Непременно.
– Знаешь, мне правда бывает невыносимо в «Ковчеге»…
– Ты уже говорил.
– Но оставить группу… оставить вас… об этом мне даже думать страшно. – Я смотрю на Роуэна. – Вы двое для меня важнее всего на свете.
– Погромче, пожалуйста! На задних рядах не слышно! – подает голос Листер. – А я не хочу пропустить такую эмоциональную речь. Я ведь чуть не заколол себя…
– Да сколько можно?! – рычит Роуэн.
– Поверь мне, я только начал.
Я улыбаюсь Листеру:
– Я просто сказал, как сильно люблю вас обоих.
Листер склоняет голову набок и укоризненно на меня смотрит.
– И я чуть не пропустил такое! Неужели эмоциональный барометр Джимми в кои-то веки показывает ясную погоду?
– А еще я не ухожу из группы.
– Не уходишь?
– Нет.
Листер вмиг становится серьезным.
– Ты же знаешь, что мы многое поменяем? – говорит он.
– О чем ты?
– Мы больше не позволим… заставлять нас делать всякое. Манипулировать нами, прописывать каждое слово. Нет, мы будем делать то, что захотим. А новым контрактом «Форт Рекордс» может подтереться.
– Согласен, – бормочет Роуэн.
– Вот, к примеру, та девушка, Ангел, – продолжает Листер, хотя я уже не совсем улавливаю ход его мыслей. – Она знала, чего хочет. Во что верит. Что любит. А потом просто взяла и сделала! – Листер трясет головой. – Я таких никогда не встречал.
Роуэн снова отворачивается к окну.
– Да, она оказалась совсем не такой, как я думал.
– В смысле, не сумасшедшей фанаткой?
– Она совершенно точно сумасшедшая фанатка, но сумасшедшие фанатки не такие, как я себе представлял. Ну, по крайней мере не все.
– Если подумать, они нормальные, – говорю я.
– Или это мы странные.
– Ну-ка, повтори?
– ЭТО МЫ СТРАННЫЕ! – вопит Листер так громко, что я подскакиваю от неожиданности, а он морщится: – Блин, больно было.
– Господи, да отдохни уже, – вздыхает Роуэн.
– Отдыхать скучно, – надувается Листер, однако через десять минут благополучно засыпает.
Мы с Роуэном продолжаем сидеть на подоконнике, наблюдая, как медленно поднимается и опадает его грудь, и слушая ритмичный писк мониторов.
– Думаю, он в тебя влюблен, – вдруг говорит Роуэн.
– Что?! Почему ты так решил? – Я испуганно смотрю на него.
– Я же не слепой, – пожимает плечами Роуэн. – А ты чего так разволновался? Между вами что-то было?
– Эм-м… – Я чувствую, как заливаюсь краской. – Давай потом об этом поговорим.
Роуэн смеется. Его смех всегда напоминает мне о мальчике, с которым я когда-то сел за одну парту.
– Грядут перемены, – говорит он с мрачной торжественностью.
– Какие?
– Большие.
– Звучит зловеще.
В ответ Роуэн обнимает меня за плечи.
– Не бойся, Джим-Джем. Все с нами будет хорошо.
Мы сидим, погрузившись каждый в свои мысли, пока откуда-то снизу не доносятся крики поддержки. Мы недоуменно оборачиваемся: группа девушек во дворе машет нам руками и счастливо визжит, когда понимает, что мы их заметили. Кажется, одна кричит: «ПОПРАВЛЯЙСЯ, ЛИСТЕР!» – а остальные просто стоят и улыбаются.
Я бросаю взгляд на Роуэна – удивительно, но он тоже улыбается. А еще принимается махать в ответ.
– Но кое-что никогда не изменится, – говорит он.
Я смотрю на девушек и тоже начинаю махать – вкладывая в это нехитрое движение всю любовь, которую могу.
Эта книга обрушилась на меня, словно ураган, и приступать к ее написанию мне было, не скрою, страшновато. Но вот она перед вами – предмет моей большой гордости, история героев, которых я искренне люблю и о которых мне не терпится вам рассказать.
У меня бы ничего не получилось без моего бесподобного литературного агента Клэр Уилсон, которая поддерживала меня все эти годы. Ее я хочу поблагодарить в первую очередь.
Мне невероятно повезло работать над этой книгой с Сарой Хьюз, потрясающим редактором, которая четко понимала, чего я хочу достичь. Сара, спасибо тебе за удивительно точные редакторские замечания и предложения. Я удостоилась чести принять участие в работе над обложкой этой книги (и новым дизайном двух предыдущих), за что тоже нужно благодарить Сару – и потрясающего дизайнера Райана Хэммонда. Спасибо, что услышали мои идеи, обратили внимание на наброски и создали идеальные обложки для моих книг. Работать с вами было очень весело.
Спасибо команде издательства Harper Collins Children’s за то, что продолжаете верить в меня. Пусть даже мои книги довольно-таки странные.
Мне тяжело заводить друзей, и порой в писательском мире я чувствую себя одиноко, но, к счастью, четыре с половиной года назад в тамблере мне написала Лорен Джеймс. С тех пор она стала не только одной из моих самых близких подруг, но и первым человеком, которого я посвящаю в свои творческие замыслы. Спасибо за то, что ты рядом. Не терпится поделиться с тобой новой историей, я скучаю по нашим бесконечным перепискам и обсуждениям.
Как всегда, огромное спасибо членам моей семьи – за то, что вежливо кивали, когда я рассказывала о своих странных идеях, и моим друзьям, даже тем, которые не читали мои книги. Патрик, сядь уже и напиши что-нибудь!
Спасибо Мехак Кхудхари и Ахлааме Моледине за то, что посвятили меня
