спрашивая у всех попадающихся мне на пути сотрудников, не знают ли они, где мой начальник, Пэт.
– Был в офисе, – говорит продавщица из ювелирного отдела, имя которой я никак не могу запомнить.
Несусь, перескакивая через две ступеньки, с разбегу распахиваю дверь. Он стоит возле ксерокса.
– Пэт!
Он оборачивается, видит в дверях меня.
– У меня грандиозное событие! Смена через тридцать минут заканчивается. Можно я сейчас уйду?
– Что же такого грандиозного с вами случилось? – спрашивает он с улыбкой.
– Я стану сестрой!
Он удивлен, но машет мне, соглашаясь.
– Ступайте. Счастливого Рождества!
Желаю ему того же и со всех ног мчусь вниз по лестнице. Хватаю пальто, рюкзак и расписываюсь в ведомости.
Звоню в дверь, сердце выпрыгивает из груди. Карла открывает мне и улыбается.
– Счастливого Рождества! – говорю я. – Надеюсь, я не сильно вас потревожила в рождественский вечер.
Она отступает в сторону, приглашая в дом.
– Заходи! Мы с мамой пьем кофе да торт едим со вчерашней ярмарки. Хочешь попробовать?
– А какой вы купили? – спрашиваю я, проходя вслед за ней на кухню.
– «Морозный снеговик».
Смеюсь над очередной выдумкой Глории.
– А что это за торт?
– Белый, – отвечает она, заставляя меня рассмеяться еще сильнее.
Миссис Швайгер сидит за кухонным столом, держа перед собой заветную коробочку с фотографиями. Ясно – сегодня старушка уже потрудилась на славу. Вкусно пахнет едой. Удивляюсь, почему они решили есть торт, ведь скоро ужинать.
– А почему торт перед ужином? – спрашиваю я.
– Маме нужно что-нибудь перехватить, чтобы не принимать лекарства на голодный желудок, – отвечает Карла. – Я сказала: «Может, перекусим сыром и крекерами». А она: «Как насчет торта?» Догадайся, кто победил.
Обнимаю миссис Швайгер. Она отрезает мне кусок торта, а Карла наливает кофе.
– Я не буду торт, – говорю им.
– Сегодня Рождество, время странностей и чудачеств!
Смеюсь и пробую кусочек.
– Миссис Швайгер, – говорю я, переходя к делу, – вам знакомы имена Лестера и Сьюзен Линтон?
Глаза ее округляются, на губы ложится улыбка.
– Конечно. Они тоже жили в нашем многоквартирном доме. Замечательные были люди. Очень добрые.
– Вы их хорошо знали?
Она уже собралась было ответить, но я решаю по-другому задать вопрос:
– Вам никогда не казалось, в них есть что-то странное? Подозрительное?
Она наклоняется вперед, глядя на меня, и я вижу по глазам, что у нее промелькнула какая-то мысль. С усмешкой грозит мне пальчиком.
– К чему ты клонишь, Мелисси?
– Думаю, вы понимаете.
Карла переводит взгляд с меня на свою маму и ждет, что будет дальше.
– Ну, это только догадки, – говорит миссис Швайгер.
– Что за догадки?
– Они не скрывали, что все дети у них приемные.
– А еще? – спрашиваю я, отправляя в рот очередной кусочек «Морозного снеговика».
– Вы с мамой жили в нашем доме уже около трех лет. И вот однажды я заметила, что Рамона наблюдает, как сынишка Линтонов играет на парковке. Помнишь, дети часто играли в салочки на широком, огороженном полукругом конце парковки? Твоя мама никогда не обращала внимания на детей, а в тот день почему-то внимательно наблюдала за мальчиком. Я растерялась, не понимая, что она там разглядывает. Одно только подметила – Рамона была очень грустной.
Миссис Швайгер гладит меня по руке.
– Следующую пару недель я то и дело украдкой посматривала то на Рамону, то на малыша и терялась в догадках. Но ничего определенного так и не узнала.
Она вынимает из своей коробочки стопку фотографий и начинает их перебирать.
Откидываюсь на спинку стула.
– Так вот, значит, почему Рамона неожиданно переехала… Поняла, что малыш Линтон – ее сын, от которого она отказалась.
Миссис Швайгер задумчиво склоняет голову.
– Мне кажется, она догадывалась. Вы уехали, а я еще долго над этим раздумывала.
– А Линтоны как себя повели?
– Они не были знакомы с Рамоной. Насколько я знаю, даже никогда ее не видели.
Протягиваю ей журнал.
– Мой начальник только что нашел моего брата. Его зовут Брюс Линтон.
– Шутишь? – спрашивает Карла. У миссис Швайгер глаза наполняются слезами.
– Его родители – Лестер и Сьюзен Линтон.
Миссис Швайгер кладет передо мной фото Брюса.
– Он работает начальником пожарной охраны в Калифорнии.
Фисташковый салат делать некогда. Надеюсь, все меня простят, я ведь была, так скажем, немного заняла – искала брата. Забывшись, без стука вхожу к Кайлу с Гретхен в дом с журналом в руках.
– У нас появился брат! – кричу я и лишь потом спохватываюсь, что могу кого-нибудь разбудить.
В доме гости – тут родители Кайла, Филлип и Мириам. Гретхен выходит из кухни и торопится ко мне. Берет журнал. Читает то, что я там написала, а потом переводит взгляд на меня.
– Мы три года вместе играли. Его семья жила прямо над Швайгерами, в том же многоквартирном доме. Когда Рамона поняла, кем он ей приходится, мы сразу переехали,
– И что будешь делать? – спрашивает Гретхен.
– Ты, наверное, хочешь сказать, что мы будем делать? – говорю я, доставая мобильный.
До конца своих дней я буду удивляться, как все это с нами могло приключиться. Еще множество раз буду задаваться вопросом: что, если?.. И вывод останется прежним: Господь видит меня.
Набираю номер и включаю громкую связь, чтобы всем было слышно. Из трубки раздается мужской голос. Гретхен берет меня за руку, мы улыбаемся. Начинается следующий акт.
© Перевод А. Головой.
Роберт Фрост (1874–1963) – один из крупнейших американских поэтов (здесь и далее – примеч. перев.).
Книга Притчей Соломоновых (31:10–31).
© Перевод Т. Макаровой.
Перевод Э. Липецкой.
