— Когда кого-то любишь, не замечаешь остальных. И не важно, любят ли тебя… Это, наверное, неправильно. Но мне было хорошо от того, что он где-то есть. Пусть и не со мной. — Стася прислонилась к стене и закрыла глаза. — Через два года я поступила в училище, и мне там очень нравилось…
— У тебя талант! — тихо произнесла Влада.
Стася пожала плечами:
— Мне хотелось в это верить. Пока училась, думала, что все получится. И когда пошла работать в театр, тоже ждала, что буду танцевать главные партии, что меня заметят. Репетировала, как проклятая, раньше всех приходила, позже всех уходила… Мне комнату дали в общежитии. Мать ведь свою квартиру продала и уехала — я не знаю, куда. Да ей уже пофиг на меня было, — голос Стаси совсем охрип. — А потом появился Егор…
Влада обошла лежащий ватман и встала рядом с ней.
— Ты же помнишь… Конечно, помнишь, — усмехнулась Стася. На щеках у нее выступил нервный румянец. — Ты должна была ненавидеть меня. Но послушай: Коломийцев очень плохой человек. И всегда был таким. Когда я увидела, что ты к нему неровно дышишь, то поняла — что бы я тебе не сказала, ты бы меня не услышала. И доказать я тогда ничего не могла. Это случилось позже. Я видела его кое с кем. Тот человек был старше и гораздо хуже, чем Коломийцев. Моя мать общалась с ним. Урка, вор… А ты глупая, маленькая… Если бы Егор тебя позвал, ты бы пошла с ним.
Влада поежилась. И ведь, правда, пошла бы… Она была потрясена до глубины души этим откровением.
— Я уже знала, что скоро тебя заберут из приюта, так что… — Стася перевела дыхание. — Извини, это была неприятная сцена. Но так было нужно, чтобы ты поверила в мои отношения с Егором…
— Он… вы… — невозможно было представить, чтобы Стася могла пойти на такое ради нее.
— Ну что ты! — рассмеялась Стася, заметив гримасу на лице Влады. — Уж если я от мамкиных ухажеров отбивалась, так что мне этот Коломийцев? Ну двинул по шее в темном углу, а на большее побоялся бы пойти. Гнилой и трусливый… Он тогда уже воровством промышлял, на шухере стоял, пока старшие квартиры обносили. Но я не знала подробностей, это потом уж… В общем, получилось так, что однажды мы столкнулись с ним в городе. Я шла с репетиции из училища, было уже довольно поздно. Узнала его сразу. А он меня. Стал приставать, говорить всякие гадости, но я вырвалась, потому что очень испугалась. А Егор за мной не пошел. И я стала следить за ним. Быстро поняла, что он там не один, и… позвонила в полицию.
— И что сказала? — Влада слушала Стасю, словно ей снова было тринадцать лет.
— Сказала, что странные люди ходят около дома. Да я и не рассчитывала ни на что! — сверкнула глазами Стася. — А полицейский наряд был недалеко, ну и…
— Их поймали?! — восхитилась Влада.
— Ага. Представляешь? Они вещи выносили уже. А хозяйка в квартире лежала. Ей голову пробили…
— А потом?
— А потом… — Стася поскребла по подоконнику ногтем. — А потом, когда я уже в театре работала, Гордецкий, наш директор, вызвал меня на разговор к себе в кабинет. Я не переживала, знала, что он, ну… женщинами не интересуется… то есть…
— Я поняла, — усмехнулась Влада, а Стася прикусила палец, сдерживая улыбку.
— Если честно, то я подумала тогда, вот оно — разглядели! Поняли, что я могу и умею. Но, — губы ее скривились, — все оказалось так банально, что… Этот Матушкин, заместитель…
— Я знаю… — Почувствовав сильное волнение, Влада положила ладонь поверх руки Стаси.
— Он все вещи своими словами называл, чего уж… А я ведь понимала, что Коломийцев вернется. И догадается, что это я его сдала. И дружкам своим расскажет. Наверное, и раньше бы сказал, да, видно, не додумался. Вот я и решила, что мне деньги нужны будут, чтобы уехать из города. Ничего меня здесь не держало, как ты понимаешь. Никого не было, чтобы вступиться, так что… Как в романе — осталось лишь продать свою честь…
— Ох… — не сдержалась Влада.
— И вот ирония — Бархатов оказался тем мужчиной, с которым я должна была… — новый вздох. — Что сказать, я не стала отказываться. Да я бы дурой была, если бы отказалась! Как-то сошлось все в один момент. Он бы, все равно, не остался со мной. Зачем я ему?
— Но он остался… — прошептала Влада.
Стася облизала губы:
— Не буду рассказывать тебе о том, что было между нами. Не потому, что это плохо, совсем нет. Кирилл — моя единственная любовь, и я бы никогда не оставила его, но…
— Почему ты так спешно уехала, Стася? В ту ночь, когда… когда погибла?
— О… — Стася дотронулась до лба, словно собираясь с мыслями. — Теперь я знаю, что с Кириллом. А тогда не понимала… То есть, видела, но не знала, что это болезнь. Мне казалось, что это происходит из-за меня, что это я так на него влияю. И Матушкин мне это все время говорил.
— Он врал! — Влада аккуратно и нежно привлекла ее к себе. Отчетливо почувствовала под тканью тугую повязку на руке Стаси.
— Кирилл хотел только одного — быть со мной. Но… в ту ночь, когда он уже спал, я… — Стася провела ладонью по животу, — я сделала тест. Купила его накануне, потому что почувствовала что-то. Я решила ничего не говорить Бархатову. Он не хотел детей. Танцевать я уже не могла… Мне надо было как-то решать все это… Я совсем не понимала, как быть. Поехала в свою общагу, чтобы подумать обо всем. А по дороге поняла, что с машиной что-то происходит. Я не могла затормозить, поэтому решила прыгать. Не спрашивай, как это произошло. Я на таком адреналине была, что боли совсем не чувствовала. Видела, как машина с моста свалилась. А меня в сугроб утащило. Потом появилась другая машина…
— Это
