— Как же нет? — возразил рабочий. — Вчера я сам у Олимпиады брал.
— Что вы мне все тычете Олимпиадой! Нет, я тебе говорю! Нет! — И у инструментальщицы навернулись слезы.
Рабочий отошел, и Ольга выключила секундомер.
Петров шел по коридору. Увидал табличку «Прием и увольнение» и открыл дверь. В кабинете женщина средних лет Людмила Ивановна просматривала трудовую книжку сидевшего напротив нее молодого мужчины.
— Подождите в коридоре, — сказала Людмила Ивановна Петрову.
— Я подожду здесь. — Петров сел у двери.
— А почему это вы должны ждать здесь?
— В коридоре нет стульев.
— Вы сюда пришли устраиваться на работу или сидеть на стуле? — ехидно поинтересовалась Людмила Ивановна.
— Я хотел бы совместить и то и другое.
— Ладно, — сказала Людмила Ивановна многозначительно. — Посидите, посидите, — и снова начала листать трудовую книжку. — А чего это вы, Прохоров, скачете с места на место? Пятое место, между прочим, меняете. У нас коллектив стабильный. Вчера мы двум товарищам значки ветеранов вручили. Двадцать лет в одном цехе проработали.
— Чего только не бывает! — Прохоров был олимпийски спокоен.
— Что значит — не бывает! Это должно быть нормой. Значит, вы хотите фрезеровщиком? А если наладчиком?
— Я по специальности хочу, — сказал Прохоров.
— Подумайте.
— Я уже подумал.
— Я же вам добра желаю.
— А мне не надо чужого добра. Оформляйте фрезеровщиком, — вдруг заявил со злостью Прохоров, — или давайте книжку обратно.
— Ладно, — сказала Людмила Ивановна. — Идите. Оформим… Ну, что же, молодой человек, — обратилась она к Петрову, — давайте документы, посмотрим на ваш жизненный путь…
Ольга подходила к станочникам и задавала вопросы.
— Скажите, у вас всегда такие очереди в инструменталке?
— А где это вы видели, чтобы нужную вещь — и без очереди? — засмеялся Байков.
— Сколько времени уходит на получение инструмента? — спрашивала Ольга у молодого станочника.
— Когда Олимпиада в смене — мало, — отвечал рабочий. — Минуты три. Очень хорошая работница.
Ольга подошла к пожилому станочнику.
— Сколько уходит времени на получение инструмента?
— Когда Олимпиада в смене — еще ничего, — ответил станочник. — Но когда Верка — не приведи господь. Очень стервозная баба, извините, женщина, — поправился он.
Ольга перешла к следующему рабочему. За ней из окошка инструментальной наблюдала Вера Кутейщикова.
Теперь Петров сидел за столом Людмилы Ивановны и просматривал бумаги.
— Людмила Ивановна, в чем вы видите свою главную задачу? — вдруг спросил Петров.
— Помочь человеку найти свое место в жизни, — ответила Людмила Ивановна.
— Нет, — сказал Петров, и Людмила Ивановна настороженно сощурилась. — Главная ваша задача — помочь заводу найти наладчиков, а пока завод в лице гражданина Прохорова лишился именно наладчика.
— Ну, не думаю, — протянула Людмила Ивановна снисходительно.
— А вы подумайте. — Петров взял документы Прохорова. — В свое время он окончил техническое училище. Радиомонтажник. А станки с программным управлением — та же электроника, с которой он знаком. За время переквалификации ему будут платить среднюю. Это ему выгодно. Надо было только ему все хорошо объяснить… И ещё. Его лучше направить не в пятый, а в подготовительный цех,
— Это почему же? — насторожилась Людмила Ивановна.
— Он не женат. А в подготовительном цехе больше половины женщин. Может, и найдет там свое счастье. Мужчина я его возрасте должен и хочет быть женатым.
— Я что, и о его женитьбе должна думать? — спросила Людмила Ивановна.
— Обязательно, — подтвердил Петров. — Что есть женщина? — И сам же ответил: — Женщина есть стабилизирующий фактор. А нам нужны стабильные работники. К тому же давно замечено: при приеме па работу особое внимание следует уделять женатым, а для тех, которые не женаты, надо создать благоприятные условия, чтобы они в юнце юнцов женились. Для завода это прямая выгода.
— Ну, не знаю, — обиделась Людмила Ивановна. — Наверное, я не гожусь для этой работы.
— Я так не думаю, — сказал Петров. — Во-первых, вы женщина неглупая.
Ну, спасибо, еще больше обиделась Людмила Ивановна.
— А чего вы обижаетесь? — удивился Петров. — Очень много есть глупых женщин. А во-вторых, вы человек неравнодушный, а это уже многое. Некоторое время мы с вами поработаем вместе и должны будем разрешить следующую задачу: судя по сводкам, из подготовительного слишком часто увольняются рабочие.
К сожалению, это так, подтвердила Людмила Ивановне,
— Так вот, нам и надо выяснить — почему?
Ольга была около инструментальной с секундомером. Но ситуация разительно изменилась. Если молодая инструментальщица искала подолгу, то ее сменщица Олимпиада находила любой инструмент мгновенно. Она не ходила, она буквально летала по инструментальной кладовой. Рабочие подходили, получали требуемое и отходили. Один из резцов Олимпиада нашла буквально в секунду и победно взглянула на Ольгу. Ольга выключила секундомер.
Петров шел через цех сборки. Его заметили. Мастер цеха подошла к Татьяне, что-то ей сказала, и Татьяна направилась к Петрову.
— Извините меня за гот розыгрыш, — сказала она.
Петров молчал,
— Извините, — снова начала она.
— А я тебя заметил еще у проходной, сказал Петров. — Ты шла с такой рыжей интересной женщиной.
— Это моя мама,
— Теперь я знаю, какой ты будешь через тридцать лет.
— Какой? — не удержалась и спросила Татьяна.
— Очень привлекательной, — сказал Петров.
— Спасибо, — смутилась Татьяна.
— Я хотел бы встретиться с тобой после работы, — продолжал Петров все в том же стремительном темпе.
— Зачем? — Татьяна явно была сбита с толку.
— А ты мне правишься, — сказал Петров. — Ты на танцах будешь?
— Буду, — ответила Татьяна.
— И я буду. — И Петров пошел.
Татьяна растерянно проводила его взглядом.
Вечером Петров и Ольга стояли у ресторана, из окон которого неслась музыка. Дверь ресторана штурмовала толпа.
Потом Петров и Ольга шли по главной улице Красногорска. В провинции еще сохранился обычай выходить на главную улицу — на других посмотреть и себя показать.
Петров с интересом посматривал на прохожих.
Вдруг Петров остановился. Он увидел Татьяну которая шла с молодым человеком в строгом черном костюме, несмотря на жару.
— Послушай, Петров, — обратилась к нему Ольга, — ты начинаешь смотреть на женщин явно озабоченно. Тебе пора жениться.
— На ком?
— На мне, например.
— А любовь?
— Ты ведь всегда говоришь: народ — мудр. А народ говорит: стерпится — слюбится.
— Ты же знаешь, я нетерпеливый. А ты что, серьезно?
— Да нет же, конечно, — поспешно ответила Ольга и увидела идущего навстречу им Константинова. — Именно он нам и поможет,
— Добрый вечер, — сказал Константинов.
— Добрый вечер, — улыбнулась Ольга. — Вы — хозяин, мы — гости. Сможете нас впихнуть в ресторан? Я плачу, — предупредила Ольга. — Я женщина обеспеченная, только очень голодная, а буфет в гостинице уже, к сожалению, закрыт.
— С этим делом абсолютно глухо. У нас два ресторана, после шести туда попасть практически невозможно. Знаете что, пойдемте поужинаем у меня, — предложил Константинов.
— Ну, не думаю, что ваша жена обрадуется, увидев у себя в доме такую наглую бабу, как я, — предупредила Ольга.
— А у меня нет жены.
— Как же вам это удалось?
— Я вдовец. Жена умерла три года назад. Живу с мамой, а еще у меня две дочери, сейчас в лагере.
— Простите, — сказала Ольга.
— Вот так… — развел руками Константинов. — А вы? — спросил он.
— У меня все нормально! — сказала Ольга. — Все, как у всех. Была замужем. Два раза. Один раз бросили меня, один раз бросила я. А может, все-таки попытаемся прорваться?
— Давайте попытаемся, — согласился Константинов.
И они пошли назад. Петров не удержался и оглянулся вслед чинно вышагивающему молодому человеку и Татьяне. И Ольга это заметила.
Сборщицу Татьяну Елкину провожал слесарь-лекальщик Федор Уваров — младший представитель династии Уваровых, которых знал весь Красногорск. Младший Уваров был громоздким и медлительным.
— Может, зайдешь? — предложила Татьяна.
— Поздно уже, — сказал Уваров.
— Ну, как знаешь, — ответила ему Татьяна.
Уваров привлек её к себе. Татьяна прижалась к нему без особой страсти, глядя через его плечо на улицу. Уваров попытался ее поцеловать. Татьяна подставила щеку.
— Значит, до завтра? — спросил Уваров.
— До завтра, — согласилась Татьяна и вошла в подъезд.
