Закончив все дела, Ира села писать домой письмо.
«Здравствуйте, милые папа и мама! Не думайте, что я такая плохая девчонка, что вам письма не пишу. Вначале было некогда, а в последнее время от почты были далеко. На днях Илюша поедет в Кушмурун за продуктами и увезет это письмо на почту. Мои старшие товарищи очень хорошие. Самый молодой у нас Илюша Смирнов. Глаза у него карие, а сам длинный-длинный. Тоже комсомолец. Шофер Савин на словах боевой, а собак боится. Сперва мне было трудно, хотела сбежать, да некуда. По степи пешком не пойдешь за двести километров. Какая была я дурочка, что ничему не училась у мамы. Сейчас все умею. Товарищи научили. Бывало, ревела, а сейчас смешно. Приеду домой — все буду делать за маму. У нас начальник Николай Иванович строгий, но очень добрый, справедливый. Он мастер спорта, хочет учить меня гимнастике. Главный геолог Тамара Александровна — из города Перми. Дает мне читать литературу по геологии. У нас целая библиотека — три вьючника (это ящики такие). Что не понимаю, Тамара Александровна мне объясняет. Кончу школу, буду учиться на геолога.
До свиданья, мои родные. Привет девочкам. Буду писать чаще. Ваша непокорная дочь — молодой геолог Ира».
В эту ночь Ира спала плохо. До утра издевались комары. Не столько кусаются они, сколько надоедливо пищат. Убьешь одного — другой пищит, на лоб пытается сесть. Хлопнешь по лбу, а комар в ухо лезет. Попробуй уснуть!
Утром, как всегда, девушка встала в шесть часов. Завтрак приготовила, разбудила ребят, накормила их, села с книжкой и через три страницы уснула, не слышала, как книжка выпала из рук.
Возвратился Савин, отвозивший геологов на работу. Поставил машину, подошел к палаткам. Увидев спящую, улыбнулся ехидно и грубо толкнул ее в плечо. Ира вздрогнула, открыла глаза.
— Ты не дома, а на работе. Знаешь, что делают с рабочим, если он уснет за станком? Вышвыривают с завода, как лентяя. Вставай! Нечего валяться.
Ира поднялась и стала протирать кулачком заспанные глаза.
— Работы сколько, а ты спишь, — продолжал ворчать шофер. — Начальнику доложу.
— Я все сделала.
— Нет, не все. Из спальных мешков пыль надо выбить, их на солнце просушить. Понимаешь?
— Я не знала.
— Пора знать. Ты не только повар, но и рабочая. За это зарплату получаешь.
Ира выносила из палаток спальные мешки, вынимала белые вкладыши-простыни, выбивала пыль, расстилала их на траве, а шофер с ехидной улыбкой наблюдал.
Когда девушка закончила хлопоты с мешками, Савин придумал ей новое дело:
— Выгрузи с машины резиновые покрышки и откати их в сторону от палаток, вот за тот холмик.
Ира полезла на машину и долго возилась с первой покрышкой. С большим трудом удалось сбросить ее на землю.
— Какие тяжелые колеса… Помогите.
— Не мое дело. Я шофер первого класса, а не чернорабочий. А ты, бестолковая, открой борт, легче будет.
После обеда она до вечера занималась стиркой вкладышей, не зная, что это вовсе не входит в ее обязанности. Савин приказал. До боли в руках, до мозолей трудилась Ира, а Савин недалеко от нее сидел на реке с удочкой и деланно возмущался:
— Ты потише! Не стучи доской, рыбу не пугай. Развешивай свои тряпки подальше от берега.
— Подальше от берега кустов нет.
— А мне какое дело…
Ира опоздала с ужином. Геологи ворчали! Не было отбоя от комаров. В суп, в рот, в нос лезло проклятое комарье.
— И откуда они берутся? — возмущались геологи.
— А мы сейчас их угостим, — заявил Савин.
— Каким образом?
— Запалим артельный костер.
— Не смеши. Не на Урал ли съездил за дровами?
— Что дрова! У нас есть и более сильное топливо. Пошли… Это разве не дымокур? — спросил шофер, показывая рукой на резиновую автопокрышку.
Плеснув внутрь покрышки бензин, Савин; чиркнул спичкой, и вспыхнуло сильное пламя. Ярко занялась резина. Заклубился черный пахучий дым, огромным хвостом потянулся к горизонту. И не стало комаров.
Савин придумал прыгать через костер и первым, разбежавшись, перелетел через огонь.
— Вот как надо прыгать! — похвастался Савин. — А ну, попробуй, кто смелый.
К костру подошел Илюша Смирнов и под смех товарищей спокойно перешагнул через него.
Мы веселились у костра, а Иры с нами не было. Илья решил сходить за нею. В палатке было темно.
— Ира! — позвал Илья.
Ответа нет. Тогда он осторожно раздвинул полог палатки, зажег спичку. Девушка, сидя за столом, уткнувшись головой в столешницу, сладко спала. Будить спящую было жаль, но и оставлять в таком положении тоже нельзя. Илья осторожно дотронулся до ее руки, искусанной комарами. Ира проснулась.
— Ой, кто это?.. Ты, Илюша?
— Нельзя так спать. Комары загрызут. К костру бы шла. Все ребята у костра.
— Устала очень. Спать хочется. — И, не раздеваясь, она влезла в спальный мешок, улыбнулась Илье, закрыла лицо марлей от комаров и уснула. И так крепко, что не слыхала, как в палатку снова входил Илья и выжаривал комаров паяльной лампой…
Геологи ходили в разведку пешком в болотные непроезжие места. В лагере дежурили Ира и шофер. Он не давал покоя девушке. Заставлял мыть машину, прибирать в палатках, чистить обувь. Сам же ничего не делал. Никакого внимания не обращал и на машину. А ей был необходим ремонт. Треснули графитовые щетки генератора, отказывало зажигание, спускала резина.
Как-то геологи пришли домой чуть раньше обычного. Устали. Хотелось есть. Но не было ужина, не было и поварихи.
Шофер спал в палатке. Разбудили.
— Где Ира?
— Белье полоскать ушла туда, на перекат. Говорил ей; что не вовремя стирку затеяла. От рук отбилась девчонка. Гнать ее надо из отряда.
Илья пошел на розыски. Ира полоскала какую-то рубашку. На кусте висело выполосканное и выжатое белье: рубашки, майки, брюки, трусы, тряпки какие-то. Увидев Илюшу, Ира выпрямилась, откинула назад слипшиеся, мокрые волосы. В руке она держала плавки.
— Уже приехали? У меня ужин не готов… Не успела.
— Чье это? — спросил Илья, оглядев бельевую выставку.
— Савин велел выстирать.
— Ты для него прачка, что ли? Пусть сам стирает свои штаны.
— Он говорит, что я обязана… Если кто попросит, тоже выстираю, если обязана.
Илья, ни слова не говоря, собрал белье в сверток.
— Пошли домой!
Шофер стоял, облокотясь о кабину машины, и что-то рассказывал обступившим его товарищам. Илья подошел и швырнул сверток Савину в лицо. Тот отшатнулся и грязной подошвой наступил на свое собственное белье.
— Свинья! Заставил Ирочку стирать на него…
— Я и не думал заставлять. Какое имею право? Сама напросилась.
— Неправда! — заговорила Ира. — Он велел, а я не смела отказаться. Мешки стирала… Машину мыла сколько раз… — И Ира заплакала.
Савин получил нагоняй от начальника отряда. Когда же Илья Смирнов спросил, почему он издевается над девчонкой, Савин ответил:
— А пусть не ябедничает, что я собаки испугался там, на огороде.
Закончив работу в заданном районе, мы стали готовиться к переезду на другие места. Шофер несколько дней подряд не отходил от машины. Привел ее в полный порядок и хвастливо доложил об этом начальнику:
— Будете довольны! Так ухаживать за машиной в полевых условиях только я умею. Никому за мной не угнаться.
— Надо меньше гонять, а лучше ездить, тогда и ремонта будет меньше, — обрезал его Николай Иванович, зная лихаческие замашки Савина.
В день отъезда шофер оказался пьяным.
— Где напился?
— Запас кармана не дерет, товарищ начальник. Желаешь — тебя угощу. — Савин порылся в кабине и из-под сиденья вытянул бутылку водки. — Вот она! Не желаешь? Твое дело. А зря…
— Что будем делать? — беспокоилась Тамара Александровна. — Как он машину поведет?
— Я поведу, — сказал Николай Иванович.
Мы снимали палатки, грузили в машину свои вещи, а шофер ходил вокруг да около и только мешал.
Закончив погрузку, мы устраивались в кузове. Савин тоже полез было к нам со своими чемоданами.
— Куда! — отстранил его Николай Иванович. — Ты с нами не поедешь.
— А как же я должен ехать? — дошло наконец до Савина.
— По мне хоть на четвереньках ползи…
— Хотела спросить вас, Тамара Александровна. Можно? — Ира быстро перебирала какие-то ниточки на груди. «Волнуется», — поняла Тамара Александровна.
— Конечно, Ирочка.
— Можно мне с вами в разведку? Я вас очень прошу.
— Хорошо. Завтра же пойдешь с нами в маршрут. Будь готова.
Ира несколько раз спрашивала старшего геолога, как одеться, что взять с собой. Беспокоилась, суетилась.
— Брюки надо надеть, сапоги, тентель. Это куртка особая. Возьми рюкзак и молоток.
Вечером, получив спецодежду, Ира несколько раз примеряла ее, пуговки перешивала, тесемки. «Будет о чем рассказывать дома, когда девочки спросят, что в отряде делала. Скажу: в маршруты ходила. Спросят, что нашла, скажу: а это секрет». С такими мечтами она крепко уснула до утра.
