Иван закончил игру, сделал резкое движение в сторону Иры.
— Брысь!
— Ой! — крикнула девушка и отбежала от костра.
Очень интересно смотреть на костер издали. Пылала резина, огромным оранжевым снопом поднимались кверху искры. От палаток, освещенных изнутри, струился ласковый желтоватый свет. А сколько звезд на небе! Красных, желтых, белых, оранжевых, зеленых. Одни горят неподвижно, другие мерцают.
Неожиданно на светлой еще западной стороне горизонта показалась крупная звезда. Она не стояла на месте, а двигалась к зениту, все время ускоряя свой бег.
Ире приходилось любоваться в осеннее время падающими звездами, но эта не падала, а, похоже было, мчалась вокруг Земли.
Ира подбежала к костру.
— Товарищи! На небе летучая звезда.
Мы стали наблюдать за ней.
— Может быть, самолет реактивный?
— Самолет было бы слышно, — возразил Илья. — Это что-то другое.
— Вы давно без газет, — сказал шофер Иван, — и, конечно, не знаете, что у нас запущен новый…
— Спутник! — догадалась Ира.
Вскоре летящая звезда стала мерцать и погасла. Вошла в тень Земли.
Не хотелось расходиться от костра, но завтра ждала нас обычная работа. Пришлось залить костер и идти спать.
Иван устроился на ночь в кузове грузовика. Проснулся в пять часов. Обошел лагерь — спят геологи, спит повариха.
Иван спустился с полотенцем к реке. Сбросил рубашку, забрел в воду. Мылся долго и тщательно. Поглядывал на лагерь, ждал, может быть, кто-нибудь и проснется — искупается за компанию. Но из палаток никто не выходил.
Умывшись, Иван сел на кочку, подставил голую спину под лучи молодого солнца. Зажмурился от удовольствия. Ему вспомнилось, как покойный отец говорил когда-то:
«Несчастный тот человек, кто не видит восхода солнца».
Незаметно к нему подкралась Ира, хлопнула в ладоши.
— Ай! — крикнул Иван. — Перепугала, курносая… Все еще спят?
— Ага! Сварю завтрак и разбужу.
— Маленькие разве, чтобы будить их по утрам?
— На работе устают.
— А ты не устаешь?
— Немножко…
Иван сложил рупором ладони и закричал:
— Э-э-эй! Скорей сюда! Утки-и-и!
На берег с ружьем выбежал сам начальник.
— Где, где утки?
— Улетели, — ответил Иван. — Они ведь не глухие. Я крикнул, а они улетели…
После ухода геологов в маршрут Иру неудержимо клонило ко сну. «Отдохнуть бы хоть минуточку». Она вынесла спальный мешок, растянула его в тени за палаткой и прилегла. Спасительная тень отодвинулась в сторону, а Ира и не чувствовала палящих лучей солнца. Иван осторожно перетянул спящую вместе с постелью в тень.
Надо к обеду готовиться, но будить так сладко спящую Иру Иван не решался. Жаль было девчонку.
Ира проснулась сама, взглянула на часы — половина третьего. Целый день спала. Скоро геологи придут, а обед не готов. Бросилась в палатку. На фанерном листе стола аккуратно расставлена посуда, рядом на ящике кастрюля с дымящимся супом, сковородка с жареной картошкой. На берегу гудит паяльная лампа. Иван сидит на корточках, варит кофе.
— Дядя Ваня! Вы сами обед сварили? Мне очень стыдно.
— Это что! У меня тоже растет такая стрекоза.
Почти все лето было тихо и безветренно. Только редкие грозы тревожили, знойную тишину степей. И вдруг подул ветер с севера, да такой сильный, что нам пришлось крепить палатки. По озеру, где мы тогда стояли, ходили беляки, волновались камышовые, заросли. Схоронились водоплавающие. Только чайки с криком носились над песчаной отмелью, сверкая белизной острых крыльев.
В стороне от лагеря Ира закапывала в песок картофельные очистки. Поправляя сбитые ветром волосы, она посмотрела вдаль и содрогнулась. Прямо на нее катились большие серые шары. Ира бросила лопату, ведро с мусором и бегом помчалась в лагерь. Один из шаров преследовал ее до палатки. Ира юркнула под брезент, шар помчался дальше. Делая большие прыжки по песку, он упал в воду и, подгоняемый ветром, поплыл по озеру.
Ира шагнула из палатки. На нее мчался следующий шар. Девушка отшатнулась. Шар с легким шорохом ударился об угол палатки и запутался в веревочных растяжках.
«Какая трусиха! — стыдила себя девушка. — Травы испугалась. Читала ведь о перекати-поле, а забыла».
Она выбежала на чистое место, и началась игра в кошки-мышки. Ну и ловкие эти перекати-поле! Вот катится бойкий шар и прямо на нее. Ира ждет с широко разведенными руками. Шар все ближе и ближе. Вот-вот в руки попадет. А он отскакивает в сторону и несется дальше по ветру. Попробуй догони! Игра с перекати-полем доставила Ире большое удовольствие. Да, в степи больше хорошего, интересного, чем плохого!
С Уральских гор покатились мокрые облака, заморосил мелкий дождичек. Мы большую часть времени проводили в палатках. Разбирали образцы, заколачивали ящики. Шофер возился с машиной — подкручивал гайки, чинил резину. Предстояла длинная дорога по степям к дому.
Настала грустная пора снимать последний лагерь. И вот упали «палаток шелковые крылья».
Ехали без остановок. Спали вповалку на брезенте и спальных мешках в кузове машины. Шофера сменял Николай Иванович. Нас перегоняли, шли нам навстречу грузовики с новым урожаем. По скатам высоких, гор свежей зелени ползли туда и обратно тяжелые гусеничные тракторы, трамбуя силос.
Стали попадаться березовые колки, ив нашей кормилице — паяльной лампе — нужды уже не было. Теперь мы варили пищу не на лампе, как в степях, а на кострах, но эту возможность использовали редко. Обычно обедали в поселковых столовых.
Однажды после длительного переезда мы остановились у такой столовой. Иван пошел в разведку, но, увы, столовая оказалась на замке. Пока мы горевали, к машине подошла пожилая женщина. Поздоровалась, спросила:
— Вы случайно не геологи?
Получив утвердительный ответ, женщина обрадовала нас:
— Сию минуту откроют столовую. — И постучала в окно.
Дверь открылась.
Мы гуськом прошли в помещение.
Нам понравилось тут. Большой светлый зал, удобная мебель, на столах чистые голубые клеенки. Девушка в белом фартучке подала меню. Тамара Александровна, главная наша хозяйка, выбрала все самое лучшее и дорогое.
Когда мы кончили обедать, к нам подошла та женщина, что встретила нас, — заведующая столовой.
— Как покушали, товарищи?
Мы хором стали благодарить ее. Давно уже так хорошо не обедали. Илюша расстегнул полевую сумку, спросил, сколько стоит обед.
— Ничего не стоит, — ответила заведующая. — Во время уборки мы своих работников кормим бесплатно, за счет совхоза.
— Но ведь мы не ваши?
— Почему? Вы тоже наши. У нас ведь работаете. Открываете клады для нашей республики. Казахи гордятся вами и ценят ваш труд. Приходите ужинать, вообще не забывайте нашу столовую.
Когда садились в машину, Ира промолвила:
— Как я рада, что так ценят вашу работу.
— Почему вашу? — проговорил Николай Иванович. — Почему не нашу? Ты, Ирочка, равноправный товарищ в отряде. Работала не хуже нас, а порой даже лучше.
Ира смутилась от этой неожиданной похвалы. Встала на подножку, уцепилась за верхний край кабины и кувырком перелетела в кузов.
Все чаще и чаще портилась дорога. Утро солнечное, а с обеда дожди, сырость. Вперед глядеть нельзя — хлещет в лицо холодный ветер. Во время вынужденных остановок шофер выходил из кабины и рассказывал что-нибудь веселое, чтобы мы не скучали.
На дорогах грязь. Особенно трудно было проезжать через поселки. Доедешь до указательного щита с названием деревни — и начинается чистое мучение. На улице, кроме того, всякая живность пасется: козы, гуси, свиньи. Гуси дают дорогу машине всегда, собаки — реже, а свиньи — никогда. Разляжется такая десятипудовая хавронья в луже среди дороги и хрюкает от удовольствия. И не желает слушать ни криков, ни автомобильных гудков. Приходится вылезать из машины и пинками гнать ее с дороги. А хозяйки обижаются. Какое, дескать, имеете право над животиной издеваться?
Водители вокруг особо болотистых поселков прокладывают объездные пути, где и грязи меньше, и свиней нет. Но такие дороги тоже иногда подводят шоферов. Мы сами это испытали, объезжая одну из деревень. На выезде нам загородила дорогу застрявшая в грязи большая машина с прицепом. Мы хотели мимо проскочить, да и влипли рядом с нею.
Из-за прицепа вышла рослая курчавая девушка босиком, штанины подвернуты выше колен. Лицо круглое, загорелое. Руки совсем не девичьи, большие, сильные, с мозолями.
— Здравствуйте! — приветствовала она нас. — Значит, вместе загорать будем.
— Зачем загорать? — сказал наш шофер. — Как-нибудь выплывем. А кто ты такая, чумазая?
— Таня, шофер первого класса.
— Извините, я не знал. — И подал девушке руку. — Меня зовут Иваном.
