Опустившись в кресло во главе стола, глава Банка оглядел комнату пронзительными глазами, в которых отражались миллиарды вычислений в секунду, производимые колоссальной мощности серым веществом. Сикофант тихо всхлипнул, без сомнения, разрываясь между желанием бежать куда глаза глядят и инстинктивным порывом пасть ниц к Рыбьим мокасинам от Гуччи. Рыба коротко кивнул куда-то в направлении Снежной Королевы, и ледяную деву пробила видимая дрожь: она вскочила с места и кинулась искать по шкафам охлажденную бутылку воды перье. Даже Клиент, игрок одного с ним калибра, полновластный хозяин своей собственности, издал нервный смешок, когда Рыба очень ровно положил на стол черный атташе-кейс. Лишь Блудный Сын остался равнодушен к появлению президента Банка и листал буклет, подавляя зевоту.
Нудный Инженер, не добубнивший технико-экономический анализ, явно струхнул и стоял посреди комнаты, готовый обделаться от страха.
— Сядьте, — распорядился Самая Холодная Рыба в Пруду.
Нудный Инженер вернулся на место с видом огромного облегчения. Рыба открыл «дипломат», достал линованный блокнот и золотую чернильную ручку и аккуратно положил все это добро рядом с бутылкой охлажденной перье.
— А теперь, — обратился он к Клиенту, — поступим правильно. Следующие шестьдесят минут вы будете меня убеждать, что сделка действительно является для Банка приемлемым обязательством. Если к концу презентации я сочту, что проект отдает гнильцой, пойдете демонстрировать свои прелести в другое место.
Заявления подобного рода — неслыханное дело в нашей индустрии. Банковское дело зиждется на лести и подхалимстве (мало напоминая при этом клинического подхалима Сикофанта). Когда в воздухе пахнет выгодной сделкой, в ход идут кортсайдовские[19] билеты на баскетбол, бифштексы с кровью в «Смит энд Воленски» и шампанское «Моэт», стекающее, пузырясь, по роскошным телам стриптизерш из стран Восточной Европы. В этот раз, если все пройдет гладко, Банк положит в карман двадцать миллионов долларов за консультацию по одной-единственной сделке. Клиент, пользуясь юридической терминологией, имеет все до единого права быть вне себя. Потерять голову от бешенства. Требовать, чтобы мы вылизали ему пальцы ног и до блеска начистили обувь, одновременно осыпая трюфелями.
Тем не менее Клиент положил ладони на стол и виновато уставился на свой отличный маникюр, робким кивком выразив согласие. Власть Самой Холодной Рыбы в Пруду просто ошеломляет.
— Ну что ж… М-м-м… Давайте начнем, — сказал он, роясь в бумагах.
И пустился по новой пересказывать ту же самую нудную речь, которой сорок пять минут назад открылось заседание. С непоправимо испорченным присутствием Рыбы эректоблоком я официально вступил в фазу гребаные-небеса-из-меня-вот-вот-реально-польется. Пятнадцать минут до последней черты. С этого момента перспектива обоссаться превратилась в высеченное на мраморе неизбежное предначертание, узелок на золотой пряже седых парок. Раньше оставалась слабая надежда, что я все-таки наберусь смелости слинять по стеночке из зала, прежде чем случится катастрофа. Теперь, когда Рыба скрупулезно пишет что-то в своем блокноте, невозможно ускользнуть незаметно.
Я ухватился за последнюю соломинку — свой «Блэкберри».
От: Меня@theBank.com
Кому: Пессимисту@theBank.com
Приятель, ты должен мне помочь. Сижу в 121 с Рыбой, Клиентом и Ко. Вот-вот обоссусь. Не метафора, серьезно на 100 процентов. Не нужно видеть в этом повод для насмешек. Постучи в дверь и вызови меня в коридор по какому-нибудь срочному делу.
Через две минуты «Блэкберри» завибрировал.
От: Пессимиста@theBank.com
Кому: Мне@theBank.com
Ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха
И еще раз «ха» — для пущей выразительности.
Ну ты лу-у-у-узер!!!
Засранец.
От: Меня@theBank.com
Кому: Пессимисту@theBank.com
Половина моего бонуса. Двадцать раз сравнительные продажи за тебя сделаю. Все, что угодно!!!
От: Пессимиста@theBank.com
Кому: Мне@theBank.com
А если вместо бонуса ты хрен получишь? Ходят слухи, в этом году Жаба собирается отменить премии для молодых аналитиков. К твоему сведению, Стар сейчас ржет над тобой как сумасшедший.
Через минуту раздался осторожный стук в дверь. Слава Создателю! Сикофант, сидевший ближе всех к двери, приоткрыл ее и высунул голову в коридор. Приглушенный разговор, затем дверь вновь закрылась, Сикофант уселся на место, бросив суровый взгляд в мою сторону, и продолжил чирикать записи в блокноте.
О Господи!
О Матерь Божья!!
От: Меня@theBank.com
Кому: Пессимисту@theBank.com
Что это было, пропади все пропадом?!
Все товарищеские чувства, которые я прежде питал к Пессимисту, в эту минуту как рукой сняло — испарились бесследно. Ответ пришел через несколько секунд:
От: Пессимиста@theBank.com
Кому: Мне@theBank.com
Сказал Сикофанту, что твоя бабка преставилась утром от инфаркта и твои родственники непрерывно звонят, требуя, чтобы ты летел в больницу впереди собственного визга. Сикофант ответил (цитирую): «Если она мертва, нет никакой причины торопиться».
У меня перехватило дыхание, хотя вообще-то я не из обидчивых. Бабуля, слава Богу, не умирает на больничной койке, — скорее всего полеживает сейчас на своем диване с обивкой пейсли, грезя о Бобе Баркере, или попивает ежедневный джин с тоником во дворе под шелковицей, но мысль о том, что ее старое сердце выскакивает из груди, бабушка вот-вот покинет этот мир и из последних сил цепляется за жизнь, желая в последний раз увидеть дорогого внука, а Сикофант лишает ее того, в чем не отказывают даже преступникам…
От: Меня@theBank.com
Кому: Пессимисту@theBank.com
Злобный мелкий сукин сын… Спасибо за попытку. Непоправимое вот-вот произойдет. Я давно миновал точку невозврата. Когда услышишь звон разбитого стекла, знай — я выбросился в окно.
Я испытал мимолетное облегчение и безмятежность, смирившись со своей участью: да, я написаю в штаны. Следующие несколько минут будут суматошными, позорными, ужасными, но жизнь продолжается, от стыда еще никто не умер, и лет через пятьдесят это станет прикольным анекдотом, который вполголоса будут рассказывать на свадьбах или встречах выпускников.
Осталось пятнадцать секунд. Одна чашка старбаксовского кофе явно не может вызвать столь неадекватного эффекта. По ощущениям, в мочевом пузыре плещется пара галлонов. Должно быть, «Венти болд» размножается неполовым путем, порождая мириады маленьких капуччино и латте. Кофе, затопившего уже и кишечник, хватило бы насытить кофеином весь Банк.
Пять секунд. Последняя судорога перед горьким, но таким приятным расслаблением…
Резкий стук в дверь. Сикофант вскочил со стула, впуская в комнату Воплощенный Секс, роскошную секретаршу Рыбы, которая прошла, покачивая бедрами, к своему боссу и что-то прошептала ему на ухо. Рыба нахмурился, бросил блокнот обратно в атташе-кейс и произнес:
— Продолжим заседание через пять минут.
Глава Банка вышел. Воплощенный Секс выплыла за ним с полупустой бутылкой перье в руке. Я направил всю свою энергию на обращение вспять потока мочи, рвущегося наружу. На брюках в паху образовалось мокрое пятно, но не очень большое: я ухитрился выиграть еще несколько драгоценных секунд.
Проигнорировав свинцовый взгляд Сикофанта, я как ошпаренный выскочил из зала заседаний № 121 и с рекордной скоростью пролетел по коридору до туалета. Слава Создателю, у писсуаров никого не оказалось. Уперевшись ладонями в кафельную стену, я стоял, наклонившись вперед и содрогаясь всем телом. К счастью, молнию не заело, иначе я реально мог не дотерпеть.
Изысканнейшее из облегчений.
Ленч с Пессимистом. Мы выработали новую политику выходить на улицу на две, максимум три минуты, чтобы успеть порадоваться последним денькам уходящего лета, прежде чем вернуться на свои рабочие места с тарелкой застывшей курятины терияки. У Клайда и Юного Почтальона сегодня сдача проектов; они уже на финишной прямой традиционной двадцатичетырехчасовой гонки по пересеченной местности, расчищают завалы, которые обязательно обнаруживаются в последнюю минуту. Молодая пара, чистенькие и прилизанные, словно из доставшей всех телерекламы «Гэпа», где все прищелкивают пальцами, прошли мимо, улыбаясь, как чеширские коты.
— Блин, еще только вторник, — буркнул Пессимист, с завистью проводив взглядом чеширскую парочку.
Он резко открыл кока-колу и выглотал содержимое банки ровно за шесть секунд, завершив приятный процесс звучной отрыжкой.
