потную макушку Кармоди.
Когда они выходили из танцзала, даже дипломаты отставили чашки с чаем, встали и зааплодировали. Капитан бесплатно заправил лодку гостей горючим – еще один жест доброй воли – и вручил им в подарок корейский флаг. Они отчалили в занимавшийся рассвет, сопровождаемые салютом с полным набором фейерверков, а шатер над краном плавзавода мигал гигантскими буквами К*У*И*Н*А*К!
– Что это было? – поинтересовался Билли, когда нависающая туша рыбзавода исчезла из кормового обзора.
– Дань уважения, мистер Беллизариус, – сказал ему Арчи. – Мы случайно выиграли большой приз, вся наша команда.
Рассвет очертил на востоке рваную береговую линию. Великолепный силуэт Кармоди маячил в рулевой рубке на верхнем мостике. Перо на его новенькой адмиральской фуражке театрально трепетало на ветру – фуражка теперь была надета правильно. Айк усмехнулся и покачал головой, чувствуя, как сердце вопреки его воле наполняется гордостью.
– Куда теперь, капитан?
– Ну, прекрасные мои, я думаю, пожалуй, в Барбадос, – торжественно произнес Кармоди. – Первый программер Хардести? Проложите курс на юг к Малым Антильским островам.
– На юг? – Нельс Каллиган был не из тех, кто способен оценить грандиозную фантазию. – А как же наш буй с проектором?
– Ох, зараза, – вздохнул Кармоди. Он снял фуражку и отступил от руля. – Курс на буй, будьте так добры, мисс Хардести. Две трети полного. Я пойду вниз и немного полежу.
Подгоняемые ветром, они добрались до начальной точки в бухте Контроллер чуть меньше чем за два часа. Айк оставался на палубе вместе с Билли, делая вид, что ему интересны Кальмаровы книги, пока этот мелкий гений пускал слюни и бормотал во сне. Из чтения Айк вынес только, что Конец Света уже близок и что в этом Кто-то Виноват. Кто-то другой, конечно. Зеленые обвиняли Пальщиков, Пальщики – Овуляшек – «животы все растут и растут, а вместе с ними и площади протеинового производства», Овуляшки же обвиняли За-абортников. «Они нарушают законы Бога и природы. Плодитесь и размножайтесь, приказал Он. Все бы выровнялось. Великий Белый Зуб Голода рано или поздно выгрыз бы проблему дочиста. Но вмешались За-абортники. Теперь Он разгневался, и все обречены пожинать огненную бурю из посеянного этими бесчестными халявщиками». В конце концов Айк стал сам выбрасывать брошюрки за борт – меньше будет забот у вырубившегося от перенапряжения Кальмара.
Сигнал над рулевой рубкой вспыхнул ярко-синим цветом, и гул моторов автоматически притих. Они приближались к цели. Нельс Каллиган первым высунулся из люка.
– Проекционные буи стоят больше тысячи каждый, – удрученно объяснил он Айку. – А еще ядро и провода.
К тому времени, когда вся остальная команда вылезла из своих коек, компьютер сбросил скорость судна почти до нуля. Айк залез в рулевую рубку с биноклем, но не видел оттуда ничего, кроме мягкого и вихрастого, как пупс, моря, размахивавшего во все стороны волнами. Даже если бы он заметил светящийся флажок, он вряд ли смог бы направить к нему лодку. Ручного переключения на ней, кажется, не было.
Кармоди выбрался наверх последним, зверски морщась от яркого света.
– Что, ни проблеска нашей благословенной хрени?
Ворчливый хор был ему отрицательным ответом. Даже Билли промычал «нет» из своего судорожного сна. Кормовые винты замедлились до полного стопа, оставив жужжать микродвигатели. В безжалостном утреннем свете лица людей были изрезаны усталостью, отметил Айк. Она выела из глаз всю вчерашнюю браваду. Даже Кармоди выглядел разбитым. Айк порадовался, что их не видит сейчас корейский капитан – а то потребовал бы назад свою перьевую фуражку.
Моторы загудели снова, и лодка поплыла задом наперед.
– Вот он! – Вилли первой заметила флажок в паре ярдов от кормы по правому борту. – Говорила я вам, эта чертова штука сама справится. Можно было не вылезать из коек…
Нельс протащил багор через петлю антенны и подтянул ее поближе к кормовой аппарели, чтобы его брат смог затащить буй на борт. Он отсоединил проектор и выбрал веревки в лебедке.
– Тащите вверх, – скомандовал Кармоди, – хотя я ни разу не слышал, чтобы этими чертовыми дальнобойными снастями вытаскивали что-нибудь путное.
Дальнобойные снасти изобрели после того, как возникли слухи о фантастических глубоководных тварях, которые теперь кружат в гаванях вокруг отмелей, – говорили о гигантских палтусах, скатах, сомах весом в двести фунтов. Подозревали, что это мутанты, появившиеся на свет после аварии на «Трезубце», и антиооновские группы сулили щедрое вознаграждение за любую подобную мерзость, живую или мертвую. Еще поговаривали, что много таких денег уже было получено, но что проооновские лоббисты платили еще больше, чем анти-, так что удачливым подводникам было выгоднее иметь дело с ними. Всего лишь слухи, но все рыболовы, у которых хватило денег, обзавелись дальнобойными сетями с проекторами. В сто раз интереснее, чем надоевшее спортивное лото.
Айк отодвинулся в сторону, уступив Вилли место у верхней панели. Она набрала какие-то цифры и уставилась в экран. Потом нахмурилась и снова тронула клавиши:
– Мальчики, мы или сломались, или зависли. Кто-нибудь, спуститесь и посмотрите в видоискатель.
Нельс исчез в люке со скоростью пули. Секунду спустя в рулевой рубке раздался его ор:
– Мы на чем-то сидим, и это не дно! Здоровый, как шлюпка. Тащите его, тащите!
Айк повернул рукоять лебедки – и проволока медленно поползла по колесу стрелы и вокруг барабана.
– Двадцать три сотни фунтов, – орал Нельс снизу от компьютерного экрана. – Больше тонны… ну, чего-то!..
Когда непонятное что-то наконец показалось над водой, все увидели, что это простой осетр, а вовсе не монструозный мутант, за которого платят миллионы. Очень большой и очень старый осетр. Прикинув сквозь воду его длину, Кармоди объявил, что в рыбине не меньше двенадцати футов.
– Говорят, каждые два фута – век, так что этому парню лет пятьсот или шестьсот. Зря мы его потревожили.
Но было поздно что-то менять: первобытная тварь раздулась и не подавала признаков жизни. Она походила на большое сучковатое бревно, перекатывающееся у самой поверхности. Табло показывало, что рыбина слишком тяжела для небольшой ярусной лебедки. Мальчики Каллиганы уже цепляли веревки, чтобы переключить кабель на большой сейнерный барабан, как вдруг Арчи прикрыл глаза рукой и отшатнулся от подводной туши:
– Из нее что-то выползает, Карм!
Кармоди посмотрел и плюнул в море:
– Жуть и хрень. В нем полно тупорылых угрей. Выбрасывайте эту гадость.
– Но мистер Кармоди, – запротестовал Нельс. – В ней же, наверное, осталось нормальное мясо.
– Выбрасывайте, кому говорю! Ах, пах, тупорылые угри! Терпеть не могу этих ублюдков из заднего прохода! Какой хреновой тварью надо быть, чтобы лезть за едой через жопу, я вас спрашиваю! Нет уж, выбросьте нахрен этого старого несчастного урода. Даже если там можно навырезать какое-то мясо, из-за него не стоит возиться с этим говном.
– Подождите! – закричал вдруг из гнезда у фальшборта вполне проснувшийся Билли. – Я такое видел только на фотографиях. Это ж такая возможность.
Тупорылые угри, с точки зрения
