– В Великозельске поохотишься, – мастерски подвел к главному Лузан и в очередной раз утерся платком, напоминавшим мокрую хозяйственную тряпку. – А охота там…
Лузан сложил губы куриной гузкой, поднес щепотку пальцев, изображая поцелуй, и, звонко чмокнув, щедро подлил в рюмки коньяк. Плетнев с тоской в глазах следил за движениями потенциального начальника. Пить совершенно не хотелось. Он у себя в Калининграде в этом виде спорта был небольшой мастер: боярыня Морозова и сама алкоголь не уважала, и подчиненных блюла, чтобы не спивались. Но и отказаться не решался. Вдруг Лузан увидит в этом признаки служебного несоответствия. В Москву же перевестись очень хотелось.
– Я с людьми договорился, свозят на охоту, примут по высшему разряду, – продолжал Геннадий Федорович, громко стукнув пустой стопкой по столешнице. – Леса там знатные. Зверья еще полно, не то что здесь. Охотников в лесу больше, чем кабанов. Не зря же понимающие люди на вертолетах в глубинку охотиться летают.
Поглядел на разморенного Плетнева, втайне мечтавшего побыстрее получить документы и покинуть гостеприимный кабинет, многозначительно подмигнул:
– Да и люди там душевные, редкой щедрости. А русалок найдут – твое дело молодое. Ну давай еще за встречу…
Снова хлопнув по столу пустой стопкой, Лузан потянулся, достал с рабочего стола папку с документами, передал Плетневу:
– Вот командировочное, вот материалы ревизии. Проверь все на месте, вызови кого надо. Ну ты знаешь… Полномочия есть.
Лузан расстегнул мундир, понизил голос – Феликса Дзержинского, конечно, давно на площади снесли, но чуткие глаза и уши никто не отменял:
– Палку только не перегибай, с людьми поласковей…
Поглядел на Плетнева выразительно, но понял ли калининградский медведь какой ревизии от него ждут? Сообразил ли, за какие профессиональные качества в командировку отправляют?
– По итогам проверки желательно вынести «отказной»… – добавил Лузан так тихо, что Плетневу пришлось читать по губам.
Кого-то из своих пытается прикрыть – сквозь алкогольный дурман прорвалась к Плетневу мыль. Жучара. Ему, Лузану, в результате благодарность будет в свободно конвертируемой, а Плетнева – сначала на охоту, а потом под танки? С доступными русалками в бане попарят? Какой обыватель не слышал об оборотнях в погонах? И Плетневу никак не улыбалось прославиться в этих волчьих рядах. Хотя хорошая охота, никто не спорит – дело классное. А все же Лузан – как есть жучара! Может, послать его деликатно, пока не поздно, да домой в Калининград махнуть? Но там дражайшая супружница Ирина… Из двух зол…
– Они отблагодарят, – односложно заверил Лузан, уловив сомнения коллеги.
– А если что-то серьезное? – Плетнев собрал в кулак остатки расползающегося сознания и строго взглянул в лицо Лузану.
Домой, в Калининград, абсолютно не хотелось. Да еще с пустыми руками. И без надежды на перевод. В Москву два раза не зовут!
Антон Романович, не торопясь, листал тонкую папку с материалами, изображая интерес. Тянул время. Ждал.
– Так и благодарность будет серьезной, – раздосадованный Лузан почти шептал. Кабинет, конечно, свой, но время такое – никто ни от чего не застрахован. – И не только охотой отблагодарят. Отблагодарят хорошо. Достойно.
«Понятно», – Плетнев кивнул. Значит, сильно накосорезили в Великозельске.
– Ладно, разберемся…
Он рассовал по карманам пиджака командировочное удостоверение, папку с материалами проверки. Это означало полную и безоговорочную капитуляцию закона перед прелестями провинциального городишки.
– Ты звони. И я тебя иногда тревожить буду, – деловито предупредил довольный исходом переговоров Лузан. – Ну давай еще по одной. На посошок…
Он ловко подхватил бутылку коньяка, разлил остатки.
Плетнев свою дань богу Дионису уже отдал и замотал головой. Перед глазами все медленно плыло, а впереди еще серьезное дело. Алмазное. Но Лузан расценил отказ, как стеснительность провинциала.
– Ты пей, не бойся. В поезде выветрится. Мы тебе полностью купе выкупили. А мне, Антон, знаешь ли, как-то неспокойно в последнее время, – уж совсем доверительно промолвил он. – Предчувствия дурные…
* * *
Жанна прильнула к глазку входной двери. Она никого не ждала. Мало ли что?! Вдруг какие-нибудь бандиты или свидетели Иеговы?! Москва – город неспокойный. Врут ведь, что все полицейские силы брошены на обеспечение покоя мирных граждан. Наверняка не все.
В кружке глазка нечетко обозначился мужик, смутно знакомый. Приятель Золотова. Макс. Адвокат. Слава их как-то знакомил. Между ними сразу вспыхнула неприязнь. Макс, видимо, приревновал ее к другу. Постоянно уколоть пытался. На знания проверял. Когда Октябрьская революция была? Да какая разница – когда?! Хоть в июле! Главное – показать хотел ее перед любовником в невыгодном свете. Только Славка не повелся. Ночная кукушка дневную всегда сделает. А Макс – кукушка дневная.
– Жанна, это я. Мне Славка срочно нужен, – умоляюще протянула дневная кукушка с той стороны двери.
Жанна мстительно улыбнулась – вот он момент, когда можно взять реванш. Впустить или не впустить. Сказать, что Славы нет, и пусть тащится откуда пришел. Воспитанные люди звонком о своем визите предупреждают, а не сваливаются на голову как голубиный помет.
Может, у людей в данный момент психологический интим.
– Жанна! Открой! Дело срочное! Где Слава? – не унимался адвокат. – Он трубку не берет!
Не хватало еще, чтобы соседи услышали. Опасения за репутацию перевесили неприязнь. Придется реванш отложить на время. Она накинула на пеньюар легкий халатик, оценила себя в зеркало – хороша. Пусть этот придурок своему другу завидует. Жанна не спеша повернула ключ, заботливо вставленный Золотовым, хотела медленно открыть дверь. Но дверь ее опередила – шарахнула по лбу, сбив со стройных ножек, освобождая дорогу безволосому мордовороту. За ним следовал второй примерно таких же габаритов. Квартиросъемщица упорхнула в коридор, впечатавшись в стену и машинально схватившись за вдребезги расквашенный лоб. Первая мысль, разогнавшая звездочки, закружившиеся у нее в голове, была – а где же коварный адвокат?
– Ты че творишь, козел?! – на автомате вырвалось у ушибленной на голову девчушки.
«Из Псковской губернии мы… Собачку говорящую посмотреть…»
Но телохранитель цветовода Слепня с погонялом Акула на козла не отреагировал.
Некогда. Слепень велел срочно чиновника к нему на ковер доставить. А приказ босса – закон. Иначе долго в его команде не продержишься.
– Подержи шалаву! – Акулов толкнул Жанну своему компаньону.
Сам же принялся шарить по квартире в поисках объекта. Пусто. Вернулся в коридор, сунулся в ванную. И там никого. Спрашивать у девки был не вариант – та визжала, пытаясь вырваться из объятий Серого. Акула уже хотел было огорчиться, когда заметил на вешалке вещи Золотова. Брюки и рубашку.
Телохранитель выругался и свернул на кухню. Ногой высадил дверь на балкон, выскочил наружу. На балконе красноречиво покачивалось кресло-качалка.
Свесившись с балкона, Акула увидел, как к арке со всех ног мчится в трусах и майке хитрый Золотов.
– Черт! За ним!
Акулов выскочил из квартиры, загрохотал по лестнице. Серый с матюгами бросился следом, грубо отшвырнув в сторону словно тряпичную куклу глубоко оскорбленную даму.
* * *
– Дорогая моя столица! Дорогая моя Москва! – напевал себе под нос Антон Романович Плетнев, развалившись на пассажирском сиденье ведомственной комитетской «тойоты».
В прохладном салоне Плетнева совсем развезло после инструктажа у Лузана, поэтому песня дальше этих слов не шла. Буксовала.
Глядя за окно, на мелькающие новостройки бизнес-класса, торговые центры, запутанные дорожные развязки, он представлял, как обоснуется здесь и начнет новую жизнь. Ради этого он был готов давиться в метро, часами стоять в пробках в час пик, только бы не возвращаться домой. В Калининград.
Плетнев попросил водителя высадить его примерно за квартал до места назначения. Объяснил, что должен навестить друга, а тот уже доставит его на вокзал. Конспирация. Вежливо попрощался слегка заплетающимся языком и вышел. Убедившись, что комитетский транспорт удалился, направился вдаль по незнакомой улице. Старался не терять координации и отслеживать нумерацию домов. Требуемое место должно было быть где-то рядом. Накануне он несколько раз просматривал карту на компьютере, так что маршрут отпечатался в памяти настолько четко, что казалось, он мог пройти его с закрытыми глазами. Все-таки служба даром не прошла – кое-какие навыки можно было применить на практике. Так что не вполне трезвое состояние не помешало прибыть к месту встречи, а наоборот, помогло – в смысле подействовало как анестезия, нивелировав все страхи и беспокойство по поводу предстоящей операции. Да и что сложного? Встретиться с курьером – при нем выпороть из пиджака камушки, отдать и получить свой бонус за помощь.
