Оставалась только одна досадная помеха, от которой ему было нужно срочно избавиться. Девушка, красавица из института, деревенская девчонка, с которой он приятно проводил свободное время.
– …Ты не любишь меня… ты не любишь меня… ты не любишь меня.
Она почти беззвучно шептала эти слова ему в спину, когда на пляже, на «их месте», он сказал, что уходит от нее. Навсегда.
И он пошел прочь от нее танцующей легкой походкой, вдоль берега моря, по холодному песку, который почему-то больно колол ему босые ноги. Он нагнулся посмотреть, что так колется, – оказалось, что он идет по мелким, холодным, колючим бриллиантам. Они впивались в его ступни, ноги стали кровоточить, и позади него на холодном бриллиантовом песке оставался кровавый след. Он только улыбнулся и двинулся дальше. Разве на пути к вершине пирамиды его могла остановить такая ерунда?
…Сердце сильно стукнуло, и он открыл глаза – все та же комната, его тело с кровавой дыркой во лбу все так же лежит на ковре с густым цветочным рисунком, только солнце больше не светит. Что это было? Знак? Намек на то, какой грех привел его к такому концу? Нет, это невозможно. Ну погулял с девушкой, развлекся. С кем не бывает, особенно по молодости? Так и она была не против. Нет, на шею она ему не вешалась, но и не возражала. Она его любила, а он ей позволял это делать. Это был обоюдовыгодный вариант. Он ничего ей не обещал. Если она себе что-то придумала – это ее проблема. Когда он вместе с невестой и ее отцом переехал в столицу, история о покинутой девушке окончательно испарилась из его памяти.
Он снова закрыл глаза и провалился в небытие. Ему снилось то, чего он не знал. Девушка не смогла справиться с болью разлуки и попыталась утопиться в море, ее вытащил какой-то парень и отвез в больницу. Когда она пришла в себя, медсестра ей сообщила о беременности. Она была беременна? От него? У нее родился сын. У него есть сын? То есть – был? Или как? Что она с ним сделала? Отдала медсестре – той, с которой познакомилась в больнице. Мальчик вырос и стал врачом. Почему он не знал о сыне? А, собственно, что бы он сделал, если бы знал? Ничего. Тем более что он не знал. А значит, и нет на нем греха.
Дальше ему снилась его жизнь, счастливая жизнь в столице в семье жены, его вхождение в бизнес тестя, то, с каким упоением он начал им заниматься, его первые успехи. И то, каким восторгом его наполняло новое положение. Благодаря женитьбе на дочери влиятельнейшего, одного из богатейших людей страны, в его распоряжении оказались почти неограниченные возможности. Он много работал на благо фирмы, а когда появлялась возможность, он позволял себе все, что хотел. Жена ему нравилась, он берег ее и восхищался, как дорогим украшением, и никогда не забывал, что она – его пропуск в тот мир, в котором он всегда хотел находиться. Поэтому, если у него случалась интрижка, он все делал так, чтобы жена ничего и никогда не узнала. Она его любила, и он был уверен, что информация о его измене разобьет ей сердце, а для него это будет означать, что дверь в волшебную страну роскоши и власти для него будет закрыта раз и навсегда. Навсегда. Допустить он этого не мог, но и отказать себе в достижении желаемого – не хотел.
…Он заворочался в кресле и улыбнулся во сне – ему снился один такой эпизод. В минуты отдыха он любил приходить в галерею – ему нравилось все красивое, и красивые картины тоже. Ему было чуждо современное искусство, но картины одного молодого художника ему нравились.
Он стоял перед изображением молодой девушки в сине-золотой маске, с распущенными каштановыми волосами и загадочной улыбкой. Интересный типаж, интересная фактура. Была ли это выдумка художника или ему позировала натурщица? Ладно, будет возможность – он это выяснит. Долго ждать не пришлось. Когда он уже собирался уходить, мимо него прошла девушка, оставляя за собой легкий аромат сирени.
На мгновение ему показалось, что это натурщица, с которой художник писал свою картину-загадку. Но нет, нет, это была не она. Да, очень, очень похожа, но не хватало загадочности, таинственности. Она ведь настоящая – какая уж тут загадочность? И… да-а-а– а-а-а-а-а-а, точно, это ведь она – его давняя институтская подружка! Так это вообще его территория! И он снова ее захотел. Желание накрыло его разом, он был просто обязан получить ее еще раз. Или столько, сколько захочет. Как она его любила! Как зависела от него! Он наслаждался этим чувством – чувством своей власти, неограниченной власти над ней. Сразу подойти к ней не получилось – видимо, в галерее она встречалась со своим любовником. Во всяком случае, высокий, красивый, уже зрелый мужчина поцеловал ее прямо там, в зале.
Его это взбесило. Он стоял в тени, всего метрах в трех от них, прислонившись плечом к раме французского окна. Времени у него было не много, поэтому он постоял пару минут – и вышел из зала неслышной скользящей походкой, спеша вернуться в офис. Ничего, у него еще будет возможность напомнить ей о своей власти, о том, кому она принадлежит. Он приходил в галерею еще несколько раз, но больше ее не встречал. Но судьба никогда не забывала о его прихотях, даже мимолетных.
У них с женой несколько лет не получалось детей, а продолжить династию было бы правильно – империя должна передаваться по наследству. Он решил сразу начать с самого высокого уровня – навел справки, кто является лучшим специалистом в области генетики, нашел его адрес и отправился к нему домой. Ему открыла дверь женщина. Он чуть не рассмеялся вслух – это была она, та самая знакомая «незнакомка» из галереи. Прошедшие годы сделали ее еще интереснее, привлекательнее, девичья легкость исчезла, появилась женская глубина, в ее глазах мерцала тайна, которой ей не хватало в юности. Она как-то странно на него смотрела. Узнала? Не ожидала? Или ее смутило горячее, животное желание, откровенно пылавшее в его глазах. В него словно дьявол вселился – он чуть не накинулся на нее прямо с порога. Но она ахнула и тихо опустилась на пол – в обмороке. Он перенес ее в спальню, открыл окно и попытался привести ее в чувство. Он хотел ее и намерен был получить.
Наконец она открыла глаза, и ее взгляд, сначала испуганный, постепенно смягчился, и он понял, что пора включать свое обаяние на полную катушку. И она «поплыла», закрыла глаза и отдалась его воле.
Он поцеловал ее в губы длинным, чувственным, откровенным поцелуем, разжигающим ответное сексуальное желание. И ему это удалось – он разжег в ее теле ответную страсть, и, когда он на мгновение отстранился, она сама притянула его к себе и стала его целовать. В короткую паузу он раздел ее и разделся сам.
Дьявольская похоть овладела им и довела его почти до исступления. Он знал, что ей больно, и ему это доставило еще большее наслаждение. Он не знал, сколько продолжалась эта скачка. Когда марево сексуального затмения рассеялось, он довольно усмехнулся – ведь и на этот раз он получил то, что хотел.
Он быстро оделся и ушел. Ее мужа он дожидаться не стал. Здесь ему уже ничего больше не хотелось.
Через несколько месяцев он столкнулся с ней у своего офиса. Выглядела она уже не так, как тогда, – она точно прибавила в весе, но ей это шло.
– Здравствуй.
– Что тебе нужно? – с места в карьер спросил он.
– Мне нужен твой генетический материал. Я беременна и хочу сделать анализ ДНК.
– Ты с ума сошла? С какой стати ты с этим пришла ко мне? – он специально говорил с ней сухо и спокойно.
– Тебе напомнить? – ее лицо пошло красными пятнами, из глаз тихо покатились слезы.
– Хорошо, я объясню тебе более доступно. Шантажировать меня выдуманной беременностью бесполезно. Мало того – опасно. Ты понимаешь меня? – и он жестко посмотрел ей в глаза.
– Ты ведь видишь сам, что я беременна, я ничего не выдумываю. У нас с мужем долго не было детей, а после тебя… после того случая я сразу забеременела… Я не понимаю, что тогда случилось! Я никогда не изменяла мужу! А тест ДНК мне нужен лично для себя. Просто чтобы знать. И все. Больше мне от тебя ничего не нужно. Прошу, пойми, я должна знать! – она цеплялась за рукав его сшитого на заказ костюма как попрошайка, а слезы катились из ее глаз все сильнее.
Ему все это стало противно, он брезгливо выдернул свой рукав из ее пальцев.
– Больше не беспокой меня. Никогда, – на них уже стали обращать внимание, он торопливо повернулся к ней спиной и пошел к своей машине, на ходу обдумывая стратегию обороны, так, на всякий случай. Но он был уверен, что женщина ничего не предпримет. Кто она – и кто он.
…Он поворочался во сне и продолжил спать. Но теперь он уже не улыбался во сне, ему снилось что-то странное, то, чего он не знал.
Женщина сползла по стене на тротуар, прислонилась спиной к стене, уткнулась лицом в согнутые колени – она плакала, не могла остановиться, но не хотела, чтобы проходившие мимо люди видели ее слезы. Сколько она так сидела и плакала, она не знала, не помнила. Долго. Бесконечно долго. Вечно. Когда эта вечность прошла, она немного успокоилась, с трудом поднялась и побрела домой. Дома ее ждал встревоженный муж. Он попытался ее расспросить – что произошло, почему она плакала, чем он может помочь ей? Она не могла с ним говорить. Она только обняла его, прижалась всем телом и молчала. Он тоже ее обнял и больше не стал ничего спрашивать, ничего говорить. Так они стояли, пока она не подняла к нему голову и, глядя прямо в его глаза, сказала несколько слов, которые перевернули их жизнь.
