– Не надо мне твоих жертв! Включай, только тихо!
– Я никогда не включу!
– Ну, вот и отлично!
– У нас на Кубе нет такого телевидения. У нас не показывают клипы, только пропаганду. Это есть только в отелях для туристов. Поэтому я решил посмотреть. Прости меня. Я никогда больше не включу.
– О, господи! Да смотри ты этот долбаный телевизор, если хочешь!
– Не буду. – Он подумал еще немного и добавил: – И никогда не буду покупать телевизор, если ты его не любишь.
– Прекрасно!
Он опять надолго задумался и спросил после пуазы:
– Можно я только ди-ви-ди куплю, фильмы смотреть?
Он долго вертелся перед зеркалом в своем пиджаке. Я, поддавшись его настроению, нацепила все свои бирюльки, после чего мы торжественно вышли из отеля.
Перед тем как сесть в подъехавший кадиллак, Алехандро остановился поболтать с бомжем, сидевшим на лестнице у входа. Протянул ему свой стакан бесплатного рома и заговорил с ним так, словно знал его всю жизнь.
Я с удивлением разглядывала кадиллак «Эльдорадо». Где Педро удалось раздобыть такое авто? Здесь, на Кубе, американские ретротачки встречаются достаточно часто, как в Москве «мерседесы», но такую я видела впервые. Красно-белые крылья кадиллака напоминали хвост огромной рыбины, а пасть радиатора сверкала никелированными клыками.
Бомж, оказывается, знал несколько фраз на русском. Как бы реагируя на мою привычку не замечать оборванцев, он, изящно вставляя в свою речь русские выражения, заявил, что мы очень красивая пара и нам надо обязательно завести много детишек.
Чтобы на моем лице не отражалась вся гамма переживаний, связанная с этой темой, и чтобы не дай бог не увидеть призрак Ванечки, я выработала технологию сохранения спокойствия. В моменты, когда речь заходит о детях, я вызываю в памяти картину: половодье, деревья стоят в воде, я плыву на лодке между ними, и течение такое тихое, спокойное…
Это очень помогает. Я пробовала представлять себе и другие вещи, но стопроцентно работают только деревья в воде.
Где я, горожанка, видела половодье? Не знаю. Видимо, в кино. И моя память крепко зафиксировала эти полезные, релаксирующие кадры. Хвала оператору, который их снял. Они помогли мне расслабиться в самые трудные минуты, спасли от мучительных бессонниц.
Сработало и на этот раз.
Алехандро щедро вознаградил бомжа за хорошую идею из нашего бюджета, выделенного на этот вечер. Стать и сумма бюджета были озвучены следующим образом:
– Ми рейна! Мы поедем в место, где будет много моих коллег. Я хочу, чтобы твои деньги лежали в моем кармане. Я буду платить за все. Надо двадцать куков.
С этими деньгами в кармане он чувствовал себя как небожитель: щедро раздавал чаевые таксистам, официантам и прочему обслуживающему персоналу. Теперь уже не Алехандро, а водитель открывал мне дверцу кадиллака, склоняясь в подобострастном поклоне, швейцар распахивал перед нами двери клуба и провожал на лучшие места. Он посылал мохито за соседний столик вновь приобретенным друзьям и даже умудрился преподнести мне алую розу, эффектно вытащив ее из-за пазухи, словно из сердца.
Для повара он чересчур галантен и слишком точно угадывает дамские желания – тревожно подумалось мне. Как удалось Алехандро так толково распорядиться двадцатью баксами?
На сцене происходит шоу. Сексапильные темнокожие красотки и красавцы вышагивают в лучах софитов, соблазнительно двигая бедрами и бросая на зрителей невинно-порочные взгляды, которые так удаются профессиональным моделям.
– Как ты думаешь, они геи? – спрашиваю, показывая на парочку неотразимых плечистых животных.
– Камон! Почему ты думаешь, что они геи?! – возмутился он.
– Потому что они выглядят, как дорогие геи-проститутки.
Он засмеялся:
– О’кей. Я их знаю. Один гей, другой нет.
– Ты их знаешь?
– Да, это мои коллеги.
– Тоже повара?
Молчание.
– А ты бы неплохо смотрелся на этой сцене.
– Я не проститутос.
– Но ты постоянно заводишь разговоры с дамочками в отеле.
– Ми рейна, у меня много женщин фор фоки-фоки. Но ты у меня одна.
– Что это значит: много женщин для фоки-фоки?
– Если женщина хочет фоки-фоки, я даю ей это и забываю.
– Ах, вот как!
– Это фоки-фоки, это не секс.
– Не вижу разницы между сексом и фоки-фоки.
– Ты, правда, не видишь разницы?! Фоки-фоки это три, четыре часа, за деньги и финито. А вот с тобой у нас секс, это серьезно, мы проникаем друг в друга.
– Ты делаешь фоки-фоки за деньги?!
– Ми рейна! При чем тут деньги! Это не важно для меня. Если тури дают мне деньги фор фак, это ок! Потому что это надо им, а не мне. Они хотят получить фак и уйти навсегда. Очень много вумен тури хотят мой большой пен. И только ты захотела общаться со мной. Ты написала мне э-мейл. – Мой черный Казанова улыбнулся своей людоедской улыбкой.
– У меня нет слов! – Я сделала глоток и поперхнулась.
– Они не такие, как ты. Ты изменила меня. Ты открыла мое сердце.
– Ты всем так говоришь? Да?
– Я с женщинами особо не разговаривал, до тебя. Раз, два, три и финито.
– Да ладно! У тебя, небось, джентельменский наборчик фраз, которые ты говоришь туристкам…
– Ты не туристка. Ты – ми рейна!
Подошли какие-то темнокожие с сигарами:
– Привет, Ромео!
Они хлопали его по плечу и покатывались со смеху.
Алехандро захохотал еще громче их, но, увидев, что мне не смешно, быстро посерьезнел и с важностью представил меня:
– Это моя королева!
Мужчины пожали мне руку, увели Алехандро к стойке, а я осталась сидеть за столиком, поглядывая на сцену, где под восторженные аплодисменты белокожих туристов, красовались чувственные парни и девушки во все более откровенных нарядах.
Темнокожие мужчины и Алехандро, налив по стакану, о чем-то толковали, а я задумчиво катала во рту лед из коктеля.
– Откуда тебя здесь все знают? – спросила я, когда Алехандро вернулся за столик. – У тебя на каждом шагу друзья.
– Друзья? Да нет, не друзья они мне. Так, знакомые. Друзья – это не те, кто говорит: «А, Педро! Привет!» Друзья – это не те, кого знаешь один день. Настоящим друзьям не важно, есть у тебя деньги в кармане или нет. Настоящие друзья интересуются не твоими деньгами, а твоей персоной.
– Ну да, это понятно. Но откуда тебя все знают?
– Я здесь работал раньше в отеле «Атлантико». Разносил напитки на пляже. «Эй, два пива!» – «Пожалуйста, два пива!». «Эй, мохито!» – «Пожалуйста, мохито!». «Эй, Куба либре!»…
– Понятно, понятно…
Но Алехандро уже не мог остановиться:
– «Эй, еще два пива!»…
– Я поняла! Послушай, тебе, наверное, женщины и тогда секс предлагали? Ты был пляжным жиголо, да?
– Ми рейна, я тебя умоляю! Я тебе говорил: фоки-фоки это не настоящий секс. Три-четыре часа, и финито!
– Ну да, понятно…
– Тури любят фоки-фоки. Мужчины интересовались девочками, женщины парнями, всем нужны были касы, я все это устраивал. Это был очень хороший бизнес. Тури вумен – все путаны, они не хотят отношений, они не хотят общения, они хотят только каждый вечер с новым мужчиной, с двумя, с тремя…
– Да ты что? Я одного не могу выдержать, куда с тремя?
– Ты не путана, у тебя есть мозги и сердце. А у вумен тури только пуси. Тури берет гида и начинает с ним спать, потом гид передает ее другому гиду, и она с ним тоже начинает спать, потом с третим. Так гиды меняются женщинами тури, пускают их по кругу.
– Все! Стоп! Я не хочу об этом знать!
Мы помолчали.
Алехандро заказал нам «Куба либре».
– Ты сказал, что это был выгодный бизнес? А почему ты им больше не занимаешься?
– Я подрался с полицией и попал в тюрьму. Не я драку первый начал. Полицейские завидовали нам. Они начали задираться. Я не реагировал. Они оскорбили моего друга Фабио. Он итальянец. Он не сдержался. Полицейских было трое. А Фабио – мой очень хороший друг. Мне пришлось вступиться.
– А где теперь этот Фабио?
– Уехал в Италию вместе с женой. У него жена – кубинка.
– Его не посадили?
– Он иностранец. Его лишили права работать в отелях. А я попал на плантации сахарного тростника. Год и десять месяцев с шести утра до ночи резал мачете тростник на жаре. Еды совсем не давали. Я сам был худой, как мачете. Мне сестра еду приносила раз в неделю. В тюрьме много хороших людей сидит. Разные есть, но много хороших. Кому-то же надо тростник собирать. И бананы. Ха-ха! Вот и сажают всех подряд. Куба имеет два лица, одно для туристов, а другое для своих граждан.
– Да ладно, не грузись!
– Моя мама мне говорит: Алехандро, хватит трахать вумен тури! Когда у тебя появится женщина? А я ей сказал сегодня по телефону: у меня есть ми рейна! Она из России. Она не проститутос и не женщина фор фак. Мне важно, чтобы моя семья меня уважала. Моя семья никогда не будет уважать женщину фор фак или проститутку.
– И что твоя мама сказала, когда узнала, что я из России?
– О, она очень испугалась за меня! Когда я сказал ей, что люблю белую женщину, она закричала: «Ох, белую! Будь осторожен!» Я сказал ей: «Она красивая, волосы белые, тело красивое». Мама кричала мне в трубку: «Тело красивое?! Алехандро, будь осторожен с ней! Будь осторожен, Алехандро!»
