– Арсений, ты почему не переоделся? – опять этот строгий тон! Наверное, отцу приятно разговаривать с сыном, как с малолеткой – твердо, поучительно, даже с пафосом! Можно подумать, Арсению семь лет, а не двадцать семь!
– Спасибо, не хочу, я сегодня устал как последняя собака, даже нормально не ел, – парень подтянул к себе поролоновый мат и со стоном удовольствия опустился на него, сложив ноги по-турецки. – Я же из машины сегодня не вылезаю. По твоей милости, между прочим!..
Яростно вскинувшись, Зарецкий бросил на сына испепеляющий взгляд, явно желая ответить, но в следующий миг его руки дрогнули, со штанги соскочил один из «блинов» и, отчаянно грохоча, покатился к зеркалу. Мужчина потерял равновесие и вместе со своим грузом тяжело рухнул на пол, едва не придавив сидящего рядом Арсения: пятнадцатикилограммовый диск, подпрыгивая, ударился о ногу парня и покатился следом за своим собратом.
– По моей милости, как же. – Отдышавшись, Виктор Андреевич недовольно взглянул на сына и скривил рот в насмешливой улыбке. – Да если бы не я, ты бы таких дров наломал! Идиот несчастный… Додумался свести своих баб, и в кого только ты такой безголовый!..
– Никого я не сводил, Марианна сама приперлась. – Арсений гордо вскинул голову и взглянул на отца, но тут же виновато насупился, не выдержав отцовской насмешки. – Но я бы сам прекрасно уладил все, не понимаю, зачем ты вмешался!..
– Ага, уладил бы. Ты бы придушил ее, и дело с концом. – Отец басовито рассмеялся и с неожиданным благодушием похлопал сына по плечу. – Ладно, с кем не бывает… Не волнуйся, Марианна не держит на тебя зла, да-да, она сама мне сказала… Из-за такой женщины не грех потерять голову! Как мужчина мужчину я тебя прекрасно понимаю, но как бизнесмен советую не мешать дело с развлечением. Если бы Малика догадалась обо всем… а ты знаешь, что она спрашивала меня о тебе и Марианне? Вот так-то… нет, я ничего ей не сказал, не бойся. Но если бы она догадалась о вашем романе, то пострадало бы в первую очередь дело. Де-ло, ты понял меня?..
Ну все, завелся. Хотя в чем-то отец, несомненно, прав, пусть это и неприятно признавать. С тоской оглядевшись, Арсений заметил в дальнем конце зала рослого инструктора в ярко-красном трико и голубой майке, сильно вырезанной на спине. Проверяя исправность тренажера, парень с силой натянул кольца, сдвинув подвешенные к ним железные слитки; под тонкой тканью его мышцы обозначились и заиграли, как у молодого коня, эффектно перекатываясь под кожей. Красота, да и только! Если бы Арсений так выглядел, женщины от него с ума сходили бы, на цыпочках перед ним бегали и в рот смотрели, а не выкидывали коленца и не изводили своими бесконечными капризами!..
– …подаришь ей цветы, духи и так далее, сам не маленький, знаешь. Малика – отходчивая девушка, она не будет на тебя сердиться. А с Марианной завязывай… Ну или хотя бы будь поосторожнее, – опершись на плечо сына, мужчина грузно поднялся и посмотрел на него с высоты своего роста, сурово сдвинув брови. – Ладно, будем считать, что ситуацию с твоими женщинами мы обсудили… Надеюсь, ты принял к сведению мои замечания… Но поговорить я хотел с тобой вот по какому делу…
Повернувшись к зеркалу, Виктор Андреевич Зарецкий внимательно оглядел себя с ног до головы и рывком подтянул к груди черный эластичный пояс, призванный утягивать и скрывать от посторонних глаз выпуклый живот, однако все время бесстыдно сползающий на бедра. К тому же в момент падения несколько растрепалась прическа, откровенно обнажив залысины, и мужчина крякнул от досады, попытавшись придать шевелюре прежний вид, но не преуспев в этом.
– Так я о чем… А! В двадцать сорок мы едем на вокзал встречать Нурлана Амангалиева с супругой. Поезжай домой, переоденься и будь у Белорусского в половине девятого. – Отвернувшись от зеркала, старший Зарецкий строго посмотрел на сына, по-прежнему сидящего на мате в позе отдыхающего турка. – Пожалуйста, оденься как подобает, я хочу, чтобы ты выглядел прилично, как положено владельцу ресторана. И моему сыну.
Вспыхнув от обиды, Арсений сердито посмотрел на отца и точно так же, как старший Зарецкий, угрюмо сдвинул на переносице темные брови. Ну хватит его третировать, в самом деле! Можно подумать, на нем не стильные джинсы от Лагерфельда, а рабочая униформа маляра! И вообще, с какой стати он должен наряжаться для какого-то певца?
– Если бы ты не велел мне отвезти… твою жену к вам на Рублевку, я бы давно уже переоделся, но теперь не вижу в этом смысла. – Зачем-то отряхнувшись, словно идеально чистый пол спортивного зала и новенький поролоновый мат могли испачкать его, Арсений шумно вздохнул и встал перед отцом, выпрямившись во весь рост, как на военном смотре. – Мог бы и заранее предупредить, что сегодня на вокзал надо!..
– Я и сам не знал, что Нурлан приезжает сегодня. Думал, он послезавтра на самолете, а он – сегодня и поездом! – радостно хохотнул отец и, сделав три наклона вперед, вправо и влево, удовлетворенно похлопал себя по бокам, потом взглянул на сердитого сына и примиряюще протянул ему руку. – Ладно тебе, не злись. Такое дело отжали!.. Видал этих двух сморчков, а? Казалось бы, должны радоваться, что мы пошли им навстречу и взялись за этот банкет, так нет же! Два месяца тянули резину, решали, кого осчастливить – нас или наших врагов… Хорошо, что я немного знаком с Нурланом и у Ивара есть свои люди в Большом, как-то договорились.
Виктор Андреевич пружинистым шагом направился к кожаному сиденью и, удобно уместившись между двумя железными поручнями, с силою свел руки на груди. Тренажер заскрипел и, сдвинув с места тяжелые веса, заставил мышцы Зарецкого напрячься, и еще раз, и снова, и так до тех пор, пока мужчина не остановился, переводя дыхание. Попив воды из бутылки, он шумно фыркнул и опять взялся за железные рычаги, самозабвенно тренируя тело и словно не видя сына, внимательно за ним наблюдающего.
Арсений медленно прошел вдоль стены с зеркалом, следя за отражением отца: вот он свесился с сиденья и взял бутылку с минералкой без газа, поднес ее к губам и сделал несколько глотков, блаженно жмурясь; теперь опять качает грудные мышцы, напрягаясь и истекая потом. Сразу видно – человек отлично себя чувствует, и никакая мысль не отвлекает его от приятного дела, напротив – он полон радостной уверенности в собственной непогрешимости! Еще бы – он и Ивар Райнис заключили весьма выгодный договор на проведение в «Заречье» банкета Нурлана Амангалиева, аплодисменты и цветы в студию!.. Вот только отец почему-то ни на секундочку не вспомнил про него, Арсения. Как будто он – так, фишка, подставное лицо!
– Отец, не понимаю, почему я ничего не знал об этих переговорах, – его голос предательски дрогнул, хотя Арсений пытался говорить твердо и решительно, фраза получилась беспомощной, с глупой просительной ноткой. – Если ты отдал ресторан мне, то почему я должен узнавать обо всем от тебя? Я хочу иметь реальную власть, а не получать подачки!..
– Уймись. – Утерев вспотевшее лицо полотенцем, старший Зарецкий поднялся с тренажера и, картинно поигрывая грудными мышцами, довольно улыбнулся. – О, какая сила? Не то что у вас, молодых… Ты посмотри на себя и на меня и сравни, а?.. Насчет власти я одно могу сказать: хочешь – бери. И прекрати ныть! Ты бизнесмен или сопливый мальчишка? Вот и действуй. А я, знаешь ли, с радостью отдам тебе все, чем владею сам. Докажи, что ты будешь достойной заменой мне – и пожалуйста, я навсегда забуду о «Заречье», даже шагу туда не сделаю без твоего позволения!.. Вот так-то, мой дорогой, мотай на ус. А пока – езжай домой, и чтобы был на вокзале вовремя и при полном параде!
…С раздражением всунув ноги в кроссовки, Арсений замер, медленно втягивая в себя воздух и следя за дыханием. Глубокий вдох и выдох, и снова воздух постепенно заполняет его легкие, чтобы так же неторопливо вырваться на волю, и опять… Не выдержав заданного ритма, парень со злостью мотнул головой и с силой шваркнул ни в чем не повинные борцовки о стенку раздевалки.
Черт побери все на свете! Как же он ненавидит этот бизнес и отца с его вечными нравоучениями!.. И ведь никуда от него не денешься, как ни поверни, Арсений кругом от него зависит! «Бумер» парню достался по наследству от папочки, в ресторанный бизнес он тоже попал не случайно; Ивар Райнис не желал его брать в дело, отец настоял. А теперь еще на деньги старшего Зарецкого строится коттедж для Арсения – небольшой домик на Рублевке, ничего выдающегося, но – свое собственное жилище. Поэтому неважно, чего он хочет. Он будет, как дрессированный пес, выполнять все команды хозяина: бегать на задних лапках, гавкать на прохожих и носить поноску в зубах.
Раздосадованный Арсений быстрым шагом вышел из раздевалки, направляясь к выходу из фитнес-клуба, но, пройдя половину коридора, передумал и поменял траекторию движения. Остановившись у одной из дверей, он прислушался к тишине в кабинете, затем заглянул внутрь; заметив стройную девушку в розовом халатике, читающую журнальчик у окна, парень просиял.
