– Вот так тебе, воришка, так… Меня прям на дороге в кулёк свернул, а теперя уже к хозяйкиному кармашку приглядываешься, гад! – гавкнул он и с собачьей гордостью отпрыгнул в сторонку.
– Недоумок глазастый, я же вас спасал от нае-е-езда, – прошептал сквозь боль Руслан и поднял переставшую наконец бубнить бабулю на ноги.
«Всё, грохнет он сейчас меня, даже тявкнуть не даст», – трусливо подумал кобелёк и стал повиливать куцым хвостиком. Как будто опять перед ним оказалась та миловидная собачонка. Водитель осмотрел лёгонький укус, помассировал руку и, приглаживая на голове вспотевшие от напряжения кудри, спросил:
– Может, подкинуть вас до дома?
Получил молчаливое согласие старушки, усадил их на заднее сиденье и вырулил на знакомый для них маршрут. «А дядька-то добрый такой оказался, прям мне теперя неудобняк», – тихо взвизгнул псиной мыслишкой Марсик и стал пристально всматриваться в работу водителя. Когда же вошли в квартиру, бабушка с извинительной благодарностью дотронулась до ещё ноющего локтя Руслана и грустным голосочком вымолвила:
– Спасибоньки, мил члавек… А ещё, могло быть, сам Господь нас с тобою соблизив… Мене вот через пару дён в эту самую… как её… ну, в обитальню для престарелых съезжать надо. А куды девать его, фулигана лопоухого… Не возьмёшь ли, сынок, его себе, а?
«Во, блин, поворо-о-отик, круче машинного будет», – зевнул аж присевший от неожиданности пёсик. Поглядел исподлобья на Руслана, который тоже замешкался и даже приостановил йодовую обработку полученного ранения. «А мне-то на фиг он сдался? Чтоб руку догрызть до конца?» – чуть не ругнулся вслух водитель. Закончил медпроцедуру и, переминаясь с ноги на ногу, посмотрел на притаившегося в ожидании его решения кобелька. Потом перевёл взгляд на ещё более сгорбившуюся перед ним хозяйку и еле сдержал слезу жалости. Помолчал чуток в этой скромной до бедности тишине и подошёл к лабрадору. Потрепал его легонько по чернеющим на коричневатой голове вислым ушам и с улыбкой выдохнул:
– Что ж, раз такая у вас ситуация… Я подготовлю домашнюю обстановку и завтра этого барбоса заберу.
«Притираться» им друг к другу долго не пришлось. Бывший десантник накануне занялся парашютизмом, и любознательный Марсик с возрастающим удовольствием становился для него зрителем и помощником одновременно. По дороге к месту тренировок, устроившись позади просвета между передними сиденьями джипа, пристально обозревал не только бегущую навстречу ему природу. Особо интересовался действиями самого водителя. Наклоняя на один-другой бок свою мордашку с белой звёздочкой на крепкой груди, он часто чувствовал себя уже чуть ли не в роли шофёра.
А на этот раз – ещё круче. Руслан подстелил ему на сиденье большой коврик, чтобы не пачкал линькой дорогостоящие чехлы, но тот воспринял это по-своему. «Ишь как уважает… даже своей жонке, и той ничего не кладёт… видать, покамест не заслужила», – горделиво подумал лабрадор и панибратски тронул передней лапой правое плечо нового хозяина.
Тот оглянулся с улыбкой на добродушно-общительного крепыша-красавца и резко вырулил к загородному косогору. Кобелёк качнулся в обратную сторону и, вцепившись лапами в подголовник пассажирского кресла, почти уткнулся мордашкой в щеку Руслана. Он уклонился от его учащённого дыхания и шутливо заметил:
– Хоть бы пасть иногда чистил, а то вот к девочкам таким же вислоухим уже начинаешь бегать… да запашком своим всё можешь испортить.
А этот только взвизгнул и, стеснительно прикрыв глаза, с лёгкой обидой отклонился назад. Руслан подъехал к уже привычной для них стоянке, добродушно потрепал его по ушам и начал надевать комбинезон. Пёс едва увидел лежащие на траве ярко-пёстрые парашюты, сразу же всё позабыл и по-мальчишески забегал вокруг небольшого вертолёта.
– Я там стёкла забыл поднять, так что беги, Марсик, и сторожи нашу «тачку», – скомандовал надевающий своё воздушное снаряжение хозяин и вместе с другими нырнул в салон винтокрылой машины.
Несколько томительных для собачьего любопытства минут, и кобелёк стал земным наблюдателем очередного поднебесного парения людей. Окинув взглядом неописуемые словом красоты, Руслан и думать-то стал по-философски. «Какие же неподдельные чувства пронизывают тебя здесь, в заоблачном море бездонной синевы! – чуть не крикнул он в спеленавшую его пустоту. – Чем дальше от земли, тем новее и больше её ценишь. И эту речку, дачи и перелески, скрытые за каменистым косогором. И даже приютившуюся на нём мою точковидную отсюда машину…»
Когда оставалось уже менее полутора километров, над парашютистом с хлопком раскинулись крылообразные паруса. Замедливший под ними свой очередной спуск Руслан вдруг испуганно посмотрел на плывущее прямо на него сплошное серое облако, вмиг зашторившее яркое полуденное солнце. Попробовал притормозиться, дать ему возможность проскочить под собой, но не успел. ещё мгновение – и застрявший в его густоте парашют тоже пошёл не вниз, а в сторону. «Вот тебе и примета… Знал же, что перед прыжком нельзя бриться, а вот нарушил», – с горестью подумал он и стал неистово манипулировать ногами и стропами. А когда вырвался из этого природного плена, радостно воскликнул:
– Вот это другой коленкор! Теперь вижу даже похожего отсюда на букашку наверняка дремлющего сейчас в джипе кобелька…
И ошибся. Тот с первых же секунд выделил среди парящих парашютистов своего, в красных одеждах, хозяина. Высунув из машины мягко уложенную на передние лапы мордашку, взял в обзор весь путь его спуска с четырёхкилометровой высоты. «Поглянь-ка, какой он там прикольно болтается средь больших тучек, даже меньше будет покусанного мною вчерась торшера! – мысленно заметил аж слегка вспотевший от волнения лабрадор. – Вот бы и мне так… А то назвали Марсом, но выше себя прыгнуть не дают».
Так размечтался, что даже почувствовал свою никчемность и чуть было не проморгал приземление Руслана. Словно тоже спустился с его заоблачного горизонта лишь в момент, когда тот уже коснулся ногами мелкого травостоя поляны. Резко погасил в короткой пробежке горизонтальную скорость парашюта и с облегчением упал для смягчения удара на бок.
«Ишь как классно пришвартовался!» – не без гордости за хозяина подумал пёс и сиганул через окошко к нему. Длинными пружинистыми прыжками, петляя меж высоких кустарников, быстро достиг цели и с повизгиванием стал помогать в укладывании повлажневших строп.
– Ну-ну, малыш, хватит! – улыбчиво скомандовал Руслан. – Там же наша «тачка» без надзора, возвращайся на место.
Довольный таким расположением к себе самого кормильца, кобелёк запрыгнул в машину и тут же затаил дыхание. По салону со стрёкотом крылышек попрыгивали подобные тому вертолёту кузнечики. Поначалу не замечая даже появления этой ушастой, слившейся с покрывалом шоколадного цвета туши, они словно изучали все рычаги и кнопки управления. Потом переместились в зону заднего сиденья, где и притаился Марс. Он выждал ещё несколько мгновений их нахальства и с гавканьем поднял вверх мордашку. Но те, уловив её добродушный вид, продолжали гарцевать уже чуть ли не перед глазами пса.
И он оскалился. Встал на передние лапы, затем во весь рост и начал гоняться за этими щёлкающими «усачами» с широко раскрытой пастью. Завидев такие дышащие силой и обидой «ворота», кузнечики попросту стали выпрыгивать один за другим из салона. Почувствовал своё поражение даже самый крупный из них, видать, предводитель. едва не попав на вытянутый в пене язык лабрадора, и тот нырнул в открытое окно машины. А за ним и впервые увлечённый, разогретый подобной игрой кобелёк.
Пока тот продолжал гоняться за крылатым «скакуном», раскачанный ими во все стороны джип тоже не выдержал. Не поставленный на ручной тормоз, он слегка качнулся, словно сомневаясь в своей правоте, и тронулся по косогору вниз. Руслан увидел его движение метров за двести, когда уже подходил с поклажей своего снаряжения к аэроклубу. Ближе всех к набирающему скорость джипу оказался всё ещё гоняющий кузнечиков лабрадор.
– Машина! Маши-и-и-ина… сейчас выскочит на дорогу! – бросив наземь парашютный груз, виновато ухватился за кудрявую голову водитель.
Услышавший истеричный крик хозяина Марс остановился, визгливо закружился на месте и со всех своих четырёх опор ринулся наперерез джипу. С тревожным лаем только со второй попытки запрыгнул через окошко на заднее сиденье и стал судорожно соображать, что же делать дальше. Вспомнил движение водительской руки на лежащей рукоятке тормоза и захватил её передней лапой. Потянул вверх, на себя, и услышал лишь один щелчок. Потянулся сюда и второй лапой, дёрнул рычаг обеими и почувствовал лёгкое торможение, которое только замедлило ход машины. Перед ней уже показалась перерезающая путь оживлённая трасса.
И пёс скорее по-детски заплакал, чем завыл. «Чё, чё ж теперя будет? – почти человеческим испугом засверлило его мысли. – Разве только кинуться под колесо… Ну и чё? Переедет меня и двинется дальше… Тупая жертва!» И глянул на рычаг коробки передач, которым Руслан не раз ставил на ночной «прикол» машину. Не зная толком, как это делать, захватил его головку всей пастью и со скрежетом перевёл аж в положение задней скорости. Джип дёрнуло так, что работающего между передними креслами пса перекинуло хвостиком к лобовому стеклу. Почти взмыленный страхом и трудовым усердием, он так и остался лежать до появления людских голосов. Только завидя чуть не влетевшего в кабину хозяина, оторвал свою мордашку от железной ручки. Опёрся на неё передними лапами и, гордо подняв голову, впервые огласил всю эту округу уже по-взрослому радостным лаем.
