Родик заменил рюмку на стакан. Налил больше половины и выпил. Тут его посетили навязчивые вопросы, от которых он за последний год устал избавляться: «Интересно, что стало с прозванной африканцами многорукой богиней Шивой, которую я привёз Оксе из Танзании? Вдруг с ней произошло, как тогда перед бегством в Турцию, превращение из-за сегодняшнего крушения новогодних планов?»
Перед взором Родика всплыла сексуальная фантазия резчиков по дереву в виде полуобнаженной женщины с тремя парами рук, являющаяся плодом безграмотного симбиоза многоликости бога Шивы и его жен, олицетворяющих разрушение и созидание.
Он в очередной раз устыдился. Ему, доктору наук, получившему материалистическое образование, не подобало верить в существование чего-то сверхъестественного. Однако не верить своим глазам он тоже не мог, хотя в последнее время списывал все на крайнее нервное напряжение, вызванное конфликтом с болгарскими спецслужбами. Тогда разбитая Оксой статуэтка таинственным образом восстановилась. Да еще и приобрела огромную прочность, не позволившую Родику его растоптать, что можно объяснить лишь прочностью черного дерева, из которого та изготовлена. Однако проверить это Родику не позволяла Окса, полностью уверовавшая в магические свойства изваяния и обращающаяся с ним, как с живым существом. Родик подсмеивался над этим и одновременно укорял себя за то, что поведал Оксе, вероятно, плоды своих галлюцинаций, вызванных нервным срывом.
То ли от нечего делать, то ли повинуясь какому-то чувству, Родик прошел на кухню, где Окса обустроила нечто напоминающее алтарь, центром которого была злополучная статуэтка. Ничего нового он не заметил. Все было на месте.
– Магия бессильна против пограничной службы, – пошутил он сам с собой и, на всякий случай подняв изваяние, внимательно осмотрел его.
В это время он услышал звук открываемой двери. На кухню вошла Окса и спросила:
– Чем занят? О-о-о… Ты зачем ее взял?
– Да вот изучаю твой талисман, – смутившись, ответил Родик. – Как я и дума, его магические свойства – плод моего воображения. На сегодняшнее событие она не среагировала. Так что выбрось из головы мистику.
– Я тоже смотрела. Судя по ее реакции, ничего существенного не произошло.
– Ничего себе… У нас сорвалась долгожданная поездка. Празднование Нового года впервые в моей жизни не подготовлено.
– Значит, так нужно. Иначе бы она меня предупредила.
– Ну конечно. Как в сказке о деревянном Буратино.
– Не издевайся. Я же тебе сообщала, что с ней было, когда ты на таджикской войне пропал.
– Я тебе поверил?
– Нет, но это правда.
– Выбрось из головы. Мне, уверен, тогда в гостинице все привиделось. Нервничал я. Черт меня дернул тебе рассказать. Произошло простое: ты ее так склеила, что остались лишние части, а я их растерял. Вон сколько у нее деталей. Все не упомнишь.
– Рассказывай… А то я не знаю, что делаю. Не получалось у меня ее склеить. Я ее тебе отдавала по кусочкам.
– Тогда что-то она сегодня ничего не выказывает? Явно же несчастье произошло.
– Не знаю… Может – нет. Я вообще-то не очень рвалась в этот Египет.
– Да-а? Ладно, глупостей на сегодня достаточно. Что удалось достать? Жрать охота…
– Ты знаешь, удивительно… В магазине хороший выбор. Даже рыба красная была. Колбаса. Сейчас накрою. Подожди…
Утром Родик проснулся в разбитом состоянии. Чувство тревоги, с которым он вчера с трудом заснул, усилилось. От этого на душе было тягостно. Чтобы как-то подавить неприятные ощущения, он включил телевизор и позвонил Михаилу Абрамовичу. Выслушав его оханья, Родик предложил вместе отметить Новый год. Тот обрадовался и пригласил к себе домой, сославшись на то, что оставить маму одну не может.
Родика это вполне устраивало, поскольку добывать продукты для праздничного стола, а тем более что-то готовить уже не было времени.
– Отлично, мы к половине одиннадцатого подрулим. О спиртном и сладком не беспокойся. Захватим.
– Не надо. Все есть. Мама лопнуть сделала, а водку я не пью. Поэтому у меня целый арсенал.
– Ладно, разберемся. Галине Моисеевне и Инне привет передавай.
Родик положил трубку и перевел взгляд на телевизор. Шли новости.
– Окса, – позвал он и, когда она откликнулась, сказал: – Новый год будем встречать у Миши. Давай быстро позавтракаем и пробежимся по магазинам. Надо подарки подкупить. Я хочу Наташку поздравить. Да и других тоже. К Мише с пустыми руками неудобно идти. Я обещал к столу чего-нибудь взять. А то позднее народ набежит и вообще ничего не достанешь.
– Я еще не умывалась, – отозвалась Окса. – На завтрак яичницу будешь?
– Будешь. Давай быстрее.
Тут внимание Родика привлекли телевизионные кадры. Большой автобус дымился в каком-то лишенном растительности овраге. Родик прибавил звук и, прослушав комментарии, опять позвал Оксу.
Та что-то пробурчала в ответ из кухни. Родик встал и направился туда, но в коридоре столкнулся с Оксой:
– Представляешь, сейчас в новостях показали, как по дороге в Хургаду разбился автобус с нашими туристами. Куча жертв.
– Беда какая… А вдруг это наша группа? Не мешай, я же пищу готовлю.
– Интересное предположение, – проследовав за Оксой, заметил Родик. – Хотя вряд ли. Однако во всех случаях следует позвонить в агентство и сообщить, что нас не пропустили через границу. Может, хоть деньги вернут. Кроме того, вероятно, они нас ищут. Надо было это сделать еще вчера, да как-то недосуг. О другом думали. Где у тебя их номера телефонов?
– В путевке, наверное, есть. Да и у меня в записной книжке…
В туристическом агентстве долго не подходили к телефону. Родик, объяснив это предпраздничным днем, уже собрался разъединить линию, когда раздался женский голос:
– Туристическое агентство…
– Доброе утро. С наступающим!
– Вас так же.
– Мы вчера должны были вылететь в Египет, но возникли независящие от нас проблемы на границе, и мы остались на любимой Родине. Я хотел вас об этом известить.
– Как ваша фамилия?
– Жмакин. И со мной должна была лететь Кан. Реквизиты договора нужны?
– Нет, спасибо. Я вас нашла. Вам страшно повезло.
– Ничего себе повезло! Меня там сестра ждет. Я хотел вас попросить ей сообщить. Она брала путевку тоже через ваше предприятие. Волнуется, наверное. Если вам трудно, то дайте хоть какой-нибудь номер телефона в Египте.
– Вы бы так и так с ней уже увиделись. Ой, извините… Глупость сморозила. Ваша группа попала в страшную автомобильную аварию. Госпитализированы все. Уже и жертвы есть. Много. Вы в рубашке родились. Скажите фамилию сестры, мы ее оповестим, а то, не ровен час, она по больницам вас станет искать.
Родик ошарашенно молчал. Потом сообщил фамилию сестры и задал глупый вопрос:
– Что нам делать?
– Радоваться и отмечать Новый год. Числа третьего свяжитесь с нами. Я доложу руководству о том, что вы не воспользовались нашими услугами. Они решат. Сегодня уже никого не будет.
– Да-да. Обязательно. Еще раз с наступающим! Третьего мы к вам заедем. Обязательно. Ужас какой-то.
– Ни о чем не думайте. Счастливо провести праздники. У вас есть ангел-хранитель. Успехов!
Родик, держа издающую короткие гудки трубку, стал переключать телевизионные программы, надеясь получить дополнительную информацию о случившемся.
В столовую вошла Окса, неся на подносе завтрак. Родик задумчиво положил телефонную трубку на аппарат:
– Ты была права, представляешь… Наша группа разбилась. Это про нее в новостях говорили. Много жертв.
– Ты что? Кошмар какой… Это моя Шива нас уберегла.
– Не пори чепухи. Просто случайность. Сколько раз я тебе говорил, что нет такой богини. Просто аллегория в дереве. Сувенир. Хотя… Неважно. Справлять Новый год у Миши лучше, чем в египетской больнице.
– Это точно Шива. Я не стала тебе вчера говорить… У нее счастливое лицо и голова приподнята.
– Слушай… Без толку тебя переубеждать. Давай завтракать. У тебя больное воображение.
За завтраком Родик подумал, что, поскольку пришлось остаться дома, надо поздравить всех с Новым годом. Взяв чашку с чаем, он уселся в кресло и стал листать записную книжку, но остановился и набрал домашний номер отца.
– Дед, привет. Поздравляю тебя и мачеху. Главное, чтобы здоровье было.
– Спасибо. Мы вас тоже поздравляем. Ты там Надежду и Сергея от нас поздравь. Жара у вас там, наверное.
– Да я из Москвы. Вчера уехать не удалось.
– Вот и хорошо, – не спросив о причинах, заключил Иван Алексеевич. – Нормальные люди дома Новый год справляют. А вас, непутевых вновь испеченных буржуев, на курорты тянет. Капиталистического разврата вам не хватает. Страну просрали, а теперь по заграничным курортам шляетесь. Жопы зарубежникам лижете…
Родик, зная наизусть все дальнейшее, отодвинул трубку от уха и дал отцу выговориться. Когда перестали слышаться звуки его голоса, заключил:
– Ты прав. Я ощущаю себя капиталистическим выродком. Заеду к вам третьего-четвертого поздравлю. Счастливо отметить.
