Ознакомительная версия.
– Значит, женимся?
– Ага, – кивнул Алексей. – Ты тоже, да? Круто! А кто счастливчик? Слушай, а давай в один день, а? Прикольно будет.
Леся ошарашенно молчала, а молодой человек продолжал стрекотать, не замечая почти шокового состояния спутницы:
– Хотя с одним днем я погорячился, конечно. У меня же все без формальностей. В ЗАГСе нас не регистрируют, в церкви тем более, так что можем договориться только об общем банкете, хотя вряд ли твой парень придет от этого в восторг. Большинство натуралов к нам все еще относится настороженно.
Леся остановилась и даже потрясла головой, пытаясь привести творящийся в ней сумбур в порядок. Алексей встал рядом, вытащил из кармана бумажник, открыл его и протянул девушке:
– Вот, смотри.
Леся все еще непонимающим взглядом скользнула по лицу миловидного блондина лет тридцати, спросила механически:
– Кто это?
– Мой парень, – с гордостью произнес Алексей. – А у тебя есть фотография твоего?
– Нет, у меня нет, извини, – Леся развернулась и бросилась бежать в противоположную сторону, стараясь как можно быстрее оказаться на таком расстоянии, на котором душащий ее истерический смех не достиг бы ушей Алексея. Она безостановочно смеялась до самого дома, смеялась над ситуацией и над своей недогадливостью. Она была слепа и не видела очевидного: сосед все это время вел себя, как задушевная подружка, а Леся – Леся была слишком правильно и хорошо воспитана, чтобы заподозрить его в сексуальном интересе к мужчинам. Она долго еще сидела на лавочке у подъезда, пытаясь успокоиться и понять, как теперь объяснить все происшедшее бабушке, но, так ничего и не придумав, поднялась в квартиру.
Возбужденная до крайности Антонина Сергеевна выскочила в коридор и с порога заключила внучку в объятия:
– Он, Леська, он! – почти кричала она. – Я знала, что когда-нибудь это случится. В общем, берем, моя дорогая, берем.
– Поздно, бабуля, поздно. – Леся пыталась казаться грустной, но попавшая в рот смешинка против воли заставляла улыбаться.
– Почему?
– Он, оказывается, несвободен. И жениться собирается вовсе не на мне.
– И в чем же тут радость?
– Хороший человек нашел свое счастье. Нет поводов для грусти.
Но бабушка расстроилась, чуть не до слез, и начала сокрушаться:
– В кои веки мне кто-то понравился, и вот те раз. Леся, надо что-то делать. Более подходящего человека тебе не найти.
– Ба, он – хороший друг, и мы вполне можем продолжать общаться.
– От такого общения дети не родятся, – бабушка сказала как отрезала, а Леся шепнула себе под нос:
– Это точно.
– В общем, надо что-то делать, надо что-то делать.
– Все, бабуль, – Леся ласково обняла старушку, – этот поезд ушел. Придется ждать другого.
– Хотела бы я познакомиться с его невестой, – проворчала Антонина Сергеевна, а Леся снова не смогла сдержать улыбки:
– Ты знаешь, я думаю, она тебе не понравилась бы.
– Да, я в этом уверена, – согласилась бабушка, и обе женщины, чрезвычайно довольные друг другом, отправились разрабатывать план дальнейших действий по поимке подходящего жениха.
Однако разрабатывай стратегии или не разрабатывай, если в пруду нет рыбы, то выловить ее нельзя по определению. В Лесиной жизни наступило безрыбье, к плечам неумолимо подбирался тяжелый груз одиночества, а в глазах поселилась печаль.
– Сходи в клуб, – советовали одни подруги. – Если не на всю жизнь, то хотя бы для здоровья кого-нибудь найдешь.
– Приличные девушки в клубы не ходят, – отвечала Леся словами бабушки.
– Правильно, – смеялись подружки, – они туда приезжают на автомобилях. – Но Леся только фыркала в ответ.
– Заведи страничку на сайтах знакомств. Хуже не будет, – предлагали другие. А Леся в испуге махала руками:
– В Интернете одно жулье и маньяки всякие.
– Ты отстала от жизни, – убеждали ее. – Знаешь, сколько пар познакомилось в Интернете и теперь живут счастливо?
– Не знаю и знать не хочу, – отрезала девушка. – Лучше быть одинокой, но живой, – из нее снова вылезала бабушка. У бабушки она и спрашивала:
– Ну, не в библиотеку же мне, в самом деле, записываться?
– В нее как раз можно, – одобрила Антонина Сергеевна, но, прежде чем Леся дошла-таки до читального зала, она успела побывать у двух психологов, одной колдуньи, трех ясновидящих и одного астролога, который составил ей гороскоп, где не имелось ровным счетом ни одного слова о замужестве в ближайшем будущем. А гороскоп был составлен на пять лет.
В общем, в библиотеке Леся оказалась как раз в тот день, когда на поиски суженого не осталось ни сил, ни настроения, ни особого желания. Она провела три часа за столом, даже не пытаясь оглядеться вокруг. Жадно читала книгу о французских королях, восхищаясь хитросплетениями судеб и количеством замысловатых интриг в истории, и вышла из библиотеки, так и не вспомнив о цели своего визита.
– Вы не подскажете, сколько сейчас времени? – окликнули ее.
– Четыре, – ответила Леся, не оборачиваясь.
– По летнему времени или по зимнему? – Теперь она обернулась. К ней подходил незнакомый мужчина. Если бы это оказался тот, что сидел за соседним столом и читал, насколько могла она вспомнить после беглого взгляда, какие-то труды по экономике, ситуация могла бы оказаться интересной и имеющей шанс на развитие. Но этот молодой человек к Лесиному походу в библиотеку не имел никакого отношения. Был он высок, подтянут, симпатичен и смотрел заинтересованно, но… но бабушкины правила гласили: приличные девушки на улице не знакомятся.
– Это по моему времени, – только и сказала Леся и сделала попытку уйти, но молодой человек явно был настроен продолжить знакомство. Он так и сказал:
– Девушка, можно с вами познакомиться?
«Боже! Какая банальщина!» – подумала Леся и нагрубила ему:
– Нельзя!
– Жаль, – он искренне расстроился. – Ну, если мне нельзя с вами познакомиться, может быть, вы познакомитесь со мной?
– Это как?
– Возьмите, – он протянул ей визитку. – Будет настроение, позвоните.
Вежливые девочки не грубят людям, вспомнила Леся наставления бабушки и, подавив желание выкинуть бумажку куда подальше, сунула ее в карман и неопределенно пробубнила:
– Всего хорошего.
– Я буду ждать, – прокричал он ей вслед.
– После дождичка в четверг, – тихо сказала Леся. Так тихо, чтобы он не расслышал. Она же была вежливой девочкой.
Настроение, и без того не сильно приподнятое, испортилось окончательно. Леся впервые за много лет проводила отпуск в Москве: не было ни желания, ни компании куда-то ехать, а «приличные девушки в незнакомые места одни не ездят». Она могла бы пойти в кино, но не хотелось; могла бы поехать на работу и соврать что-нибудь про преждевременное возвращение, но начнут расспрашивать, что да как, а отвечать нечего; могла бы просто отправиться домой, но сидеть в одиночестве и лить слезы над собственной несчастной судьбой хотелось еще меньше, чем всего остального. И Леся отправилась туда, где помощь оказывалась круглосуточно: к бабушке.
Звонила в дверь бесконечно долго. Она бы ушла, но в квартире ясно слышалось какое-то шебуршание и чей-то нервный шепот. В душу даже начали закрадываться нехорошие подозрения, а кожа покрылась мурашками: старый человек один – мало ли что. Но тут дверь распахнулась, и Лесино изумление грозило выйти из берегов приличия: на пороге стояла мама.
– Ты дома?
– Я не могу находиться в собственном доме? – Мама пыталась шутить, но голос ее отчего-то звучал нервно.
– Можешь, конечно. Просто я думала, ты на работе.
– Как видишь, нет.
– Что-то случилось? Ты заболела?
– Нет, все в порядке.
– Ага.
– Да.
Помолчали.
– Ты мне позволишь войти?
Мама смутилась и отчего-то покраснела. Потом открыла дверь шире:
– Конечно. Извини, Лесенька, проходи.
Войдя в квартиру, Леся тут же узрела причину смущения матери. В кухонном проеме стоял мужчина и приветливо ей улыбался. Не нужно быть особо проницательной, чтобы сложить два и два и определить причину его присутствия в квартире. Гость, конечно, одет, но галстук висит криво, рубашка вылезла из брюк, а жиденькие седоватые волосы растрепались.
– Это Петр Романыч, мой коллега, – мама уже сумела побороть стыд и говорила ровным, спокойным тоном. Петр Романыч же ничуть не смущался. Сделал шаг вперед, протянул Лесе руку и, пожимая ее ладонь, искренне сказал:
– Очень приятно.
– Чай будешь? – спросила мама.
– Буду, – одновременно откликнулись и Леся, и Петр Романыч.
Пили как-то нервно, не глядя друг на друга и практически не разговаривая. Мужчина пытался спасти ситуацию: то начинал рассуждать о погоде, то о пробках, то о ценах. Мама хихикала невпопад, Леся же реагировала вяло и невнятно, темы не поддерживала, и они затухали одна за другой, отчего все три собеседника ощущали еще большую неловкость. Наконец Петр Романыч, не без сожаления, как показалось Лесе, принял единственное правильное решение: ретироваться – и, откланявшись, отбыл восвояси. Мама о чем-то долго шепталась с ним в коридоре, а когда захлопнулась дверь, никак не решалась вернуться на кухню к дочери. Каждая женщина раздумывала бы, стоит обсуждать происшествие или сделать вид, что ничего не произошло. Леся решила не прятать голову в песок и обойтись без сантиментов. Как только мама снова села за стол, спросила без обиняков:
Ознакомительная версия.
