«Интересно, а как бы на нее отреагировали Алиска и мама?» – неожиданно для себя подумал он.
– Так нам подниматься или ты позвонишь? – вернул его к реальности голос друга.
– Сейчас. Сейчас наберу Олю.
Игорь не слишком разбирался в живописи, но, когда они с Левушкой и Олей грузили в его машину картины той Лизы, что-то промелькнуло в них знакомое, уже когда-то виденное. Так, уже на Андреевском спуске, призывая покупателей на благотворительную распродажу, он время от времени оглядывался на те картины с волнением, которого Левкины абстрактные работы маслом у него не вызывали.
«Чертовщина какая-то!» – подумал Игорь, в который раз ловя себя на том, что взгляд на эти картины мигом притягивал за собой воспоминания о том проклятом лифте, о невероятном поцелуе со странной женщиной, о ее обещании вернуться, а также о результате ее подставы – отделении милиции, где он провел два дня.
Игорь мотнул головой, отгоняя воспоминания, глянул в небо, с которого по-майски отчаянно пекло солнце, и подумал, что это, наверное, у него от жары, от окружающего шума-гама и от мельтешения пестрой толпы перед глазами. Вскоре он увидел, что напротив, через улицу, стоит Оля. Высокая, тоненькая, светловолосая, в джинсах, цветной легкой блузке и больших темных очках, она прислонилась спиной к двери старого дома и смотрит, как они с Левкой успешно собирают тут средства. Смотрит и вытирает кулаком слезы.
«Да, не позавидуешь им… – подумал Игорь. – Нужно людям помогать. Они же мне помогли. Хм… Странно все это сплелось. А Левка таки молодец. Хоть и не сам меня вытянул, но все равно не без него…»
Игорь оглянулся на Левушку, который разговаривал с очередным покупателем, а потом махнул рукой Оле и опять оглянулся:
– Вон Оля пришла!
Оля шмыгнула носом, провела ладонями по щекам и сделала шаг вперед, поглядывая, как бы удобней перебраться сквозь разноцветный поток людей, разделенный посредине еще и длинным рядом разложенного на столах и на подстилках товара.
Вдруг она замерла, а сердце ее колотнулось где-то в горле и словно совсем остановилось. Сверху по улице спускались хорошо одетые мужчина с женщиной, держа за руки девочку лет четырех. Малышка подпрыгивала на булыжниках и что-то щебетала. Они, будто в замедленном кино, проплывали мимо Оли на расстоянии каких-то трех-четырех метров, и даже слышно было, что девочка говорила на иностранном языке, да и отец отвечал ей так же. Но мать! Мать, не выпуская детской ручонки, пребывала где-то на своей волне, любуясь городом, людьми, поглядывая то на небо, то вниз на разложенный мастерами товар. Она оглянулась на загадочный и одинокий даже в такой солнечный и шумный день замок Ричарда Львиное Сердце. И то, как она приложила ладонь ко лбу, чтобы прикрыть глаза от солнца, рассеяло все Олины сомнения – это была Роксана.
Девушка едва не кинулась к ней, вдохнула побольше воздуха, чтобы крикнуть, что вот она, вот здесь, та самая Олька… Но… Но что она скажет после этого? Что делать дальше? И расскажешь ли в двух словах свою жизнь за последние пять лет, которые они не виделись? Да и муж, ребенок… Оля улыбнулась: «Ну, хоть у кого-то сложилось!» Какие-то мысли и душевные порывы бурлили в ней несколько секунд, как вдруг с другого края улицы закричал и замахал рукой Левушка:
– Оля! Оля, иди к нам, смотри, что тут делается!
Оля еще раз глянула уже в спину Роксане и пошла, ступая с булыжника на булыжник, пересекая поток людей и вещей, чтобы добраться до другого берега.
Под вечер Левушка с Олей паковали то, что осталось непроданным. Собственно, раскупили все картины, кроме одной Лизиной и трех Левушкиных. А еще почему-то осталась «бесхозной» плетенная из лозы корзинка, небольшая, скорее декоративная, чем утилитарная. Игорь ждал с машиной внизу на Подоле. Они с Кристиной опять собрались куда-то завеяться, и, отбыв основную часть акции, Игорь сбежал принять душ и переодеться для новых приключений.
Как оказалось, девушка уже сидела с Игорем в машине и с интересом поглядывала оттуда на усталых, но счастливых пришельцев с Андреевского. С не меньшим интересом Оля зыркнула и на гламурную блондинку в авто.
– Слышь, Левка, ты это… Может, я тебе завтра все это завезу в мастерскую? Или дай ключ, я вечером сам закину. А то у нас еще планы…
– Ну, как хочешь. Но там же и Лизина картина.
– А я ее могу забрать сама, довезу в маршрутке, не проблема, вы и так столько для нас сделали, – вмешалась Оля.
Она достала из пачки картин обрамленную, оставшуюся от распродажи акварель, в душе даже довольная, что картина опять возвращается домой.
– А можно глянуть? – спросила Кристина через приспущенное окно.
– Конечно, – ответила Оля и повернула картину к девушке.
Блондинка молчала. Удивленно подняла брови, склонив голову набок.
– Нравится? – спросил Игорь, опять ощутив знакомое волнение. – Может, подарить тебе?
– Нет! – вдруг тряхнула волосами Кристина. – Нравится, но вызывает какие-то тревожные ощущения, не хочу ее держать дома. Давайте я просто подарю какие-то деньги на лечение вашей девочки? – обратилась она к Оле.
Оля, опять обрадовавшись, что картина все-таки едет домой, пожала плечами:
– Так мы ж не побираемся…
– А мы девушке продадим корзинку! – вдруг со смехом вмешался Левушка, чем мгновенно разрядил ситуацию.
– Ага, теперь мы с ней будем ходить по ресторанам и складывать туда то, что не осилим съесть! – захохотал Игорь, и все тоже засмеялись.
Обменяв корзинку на купюру, которая так же отправилась в кувшин, уже прилично наполненный деньгами, Левушка затолкал на заднее сиденье свои картины и махнул рукой товарищу:
– Гуляйте! Спасибо тебе, Игореха!
– Да я что… Я же в долгу… – Тут он глянул на Кристину, кашлянул и завел мотор.
Левушка все порывался идти домой отдыхать, но Оля настойчиво приглашала его к себе – ведь Лиза приготовила ужин, и Яся спрашивает, когда придет Лев… Да и деньги нужно посчитать вместе в спокойной обстановке…
Они стояли у Олиного подъезда, когда вдруг возле соседнего затормозила иномарка, и через мгновение из нее вышел упитанный седой мужчина, пикнул сигнализацией и направился к двери. Оля глянула на него, закрыла глаза и резко опустила голову, а потом и сама отвернулась, прижимая к груди Лизину картину.
– Что ты? Что случилось? – встревожился Левушка, заглядывая ей в лицо – девушку трясло, как в лихорадке.
Левушка погладил свободной рукой ее по спине, по голове – Оля не двигалась, только подняла плечи и втянула голову, по-ежиному свернувшись и словно выпустив невидимые иголки.
Когда хлопнула входная бронированная дверь соседнего подъезда, Оля медленно выдохнула, опустила плечи, открыла глаза, глубоко вдохнула и произнесла:
– Пожалуйста! Пойдем к нам на ужин…
Левушка кивнул, а потом обнял ее свободной рукой и поцеловал в губы.
Уже ложась спать, переполненная впечатлениями с Андреевского, Оля не могла забыть и ту фигуру, которая уже более трех лет возникала в ее ночных кошмарах рядом с другими, отпечатавшимися в ее шрамированной душе, а сегодня материализовалась таким неожиданным соседством. Девушка босиком пошла в комнату, где спали Лиза с Ясей, увидела, что подруга лежит при свете ночника с открытыми глазами, и тихонько спросила:
– Лиза, я не хотела касаться этой темы, но… Я сегодня вечером видела Сержа. Думаю, нам нужно отсюда съезжать. Сразу после Одессы. Потому что я за себя не ручаюсь. Да и он нас может узнать… И еще – скажи, а откуда у тебя такие связи в милиции, чтобы на него надавить? Или я чего-то не знаю?
Лиза поднялась на кровати, оперлась на локоть, оглянулась на Ясю и невесело улыбнулась:
– Да нет у меня никаких связей в милиции…
– Но ведь Игоря все-таки выпустили! Серж остановил дело! Как же?! – громко шептала она.
– Я его шантажировала.
– Что?! – захлебнулась воздухом Оля. – Как?! Как ты не побоялась?!
– Я написала ему короткую записку, что лучше ему не усугублять отношения с представителями закона, потому что он и сам живет по другим законам. И что, в случае чего, он либо сам пойдет под следствие, либо его несговорчивость «оценят», не доводя дело до органов правопорядка. И внизу указала названия и адреса двух клубов моего бывшего мужа.
– Ли-и-и-за!.. – ахнула и приложила ладонь ко рту Оля. – И что – отдала ему в руки или в почтовый ящик положила?
Женщина вздохнула и опять улыбнулась.
– Помнишь, у покойного Святослава в ресторане был такой мощный охранник, Макс, ну, я рассказывала, с Ясей играл, помощь предлагал…
– Да, помню. Так ты… Господи, но он же мог не согласиться или задавать вопросы…
– Мог. Но согласился. И не задавал. Он просто дождался у подъезда, когда этот выродок вернется с уик-энда, да и передал из рук в руки. А он очень презентабельный парень, такой себе шкаф два на полтора, – показала руками и опять грустно улыбнулась Лиза, – так и сказал ему, что вдруг рыпнется и не сделает, как написано, – разберут его на запчасти и развезут без шума по разным областям нашей славной Родины. И все.
