В Ейске я набрала целую группу соблазнительниц и посвящаю им все свои силы и время. Вторая составляющая новой жизни – деньги – найдена.
Мы учимся ходить, говорить, понимать мужчин и самих себя. Снова удивляюсь тому, что многие женщины относятся к себе не как к полноценной человеческой особи, а только дополнением к мужчине, детям или родителям. Неважно – в подчиненной или в довлеющей форме. Битая жена и стерва одинаково не могут существовать самостоятельно, они ищут вторых половин, а после достают их по поводу и без, прощают выбитые зубы, носятся с не стоящими выеденного яйца проблемами детей (а дети в ужасе от их заботы), наседают с опекой на родителей.
Да, попадаются самодостаточные женщины, разумно относящиеся к мужьям, отпрыскам и предкам. Только их очень мало и на уроки соблазнения они не ходят, прекрасно сознавая, что любовь не заманишь задранной юбкой.
Вот поэтому «Школа соблазнения» – это огромный развод, Троянский конь, диверсия и сплошной саботаж. Я вру женщинам, что научу их соблазнять. Обманываю, лгу в глаза. Я заведомо знаю, что в процессе обучения буду прилагать все силы, чтобы превратить неполноценное дополнение к мужчине, ребенку или прочим объектам заботы в независимую от других людей и обстоятельств личность. И если мне это удается – на свете становится одним счастливым человеком больше.
Сейчас в моей группе пятнадцать женщин, и все они думают, что скоро станут секс-бомбами. Глупые. Секс-бомба – это мужская фантазия. Я научу фантазировать вас самих, превращу из объекта в субъект, в инициатора всех событий вашего существования. А мужчина… ну, если он так уж вам нужен – он появится.
Вхожу в комнату, оборудованную под класс. Они сидят за партами – такие наивные!..
Наташа одолевает звонками. Говорит несуразности – просит прощения, что отбила у меня Игоря. Вроде, он встречается с ней, все между ними романтично и прекрасно, но ее мучает чувство вины.
Подозреваю, что Наташа относится к известному типу личности – женщины-гризетки. Иной раз мило общаешься со знакомой, ощущаешь полное взаимопонимание, и вдруг она начинает рассказывать о себе совершенно фантастические истории! Из-за нее мужчина покончил с собой. Ее преследует сумасшедший поклонник, пытается дарить бриллианты, но она отвергает его и подарки тоже. Ее зовет замуж и жить в США богатый мужчина, с которым она познакомилась через социальную сеть. Ее преследует жена любовника. Ну, и особый случай: твой муж (парень, бойфренд) оказывает ей недвусмысленные знаки внимания! В последнем варианте тебя не только информируют, но и ставят на место. Гризетки не виноваты – они отчаянно верят в свои грезы. Несчастные, подавленные существа с комплексом мадам Бовари.
Наташа казалась мне умнее.
Селена теряет надежду отыскать Диму. В ее голоске, проникающем через мембрану телефонного аппарата, грусть. Счастье, что ее первая потеря выпала на столь юный возраст, будь она постарше – горе ранило бы сильнее. И хорошо, что она не знает правды – можно фантазировать, надеяться, мечтать. В свое время я знала правду, донесенную мне следователем Комаровым в форме обвинения, я не могла надеяться.
Янов признался мне (но не Селене), что считает Диму погибшим. Парень не похож на человека, способного забыть любимую девушку. Да, однажды он попался на подставу и сделал попытку пристрелить незнакомую ему меня, но его можно оправдать – Валентин сумел использовать любовь мальчика к маме, самую большую Димину слабость.
С ним точно что-то случилось.
Игорь звонит все реже. Оправдывается делами, обещает приехать. Я чувствую в его голосе некоторое отстранение, словно бы наши разговоры вошли в привычку, даже прискучили. В свою очередь не надоедаю ему звонками, надеясь, что наши отношения тихо сойдут на нет. Чувствую – рядом со мной он словно бы идет по канату над пропастью. Спрашиваю о Наташе – мол, не звонила ли она. Его реакция удивляет: он запинается, словно не знает, что сказать. Может, Наташа не такая уж и фантазерка?
В любом случае, я не могу реанимировать наши отношения.
Мне открывается новая мудрость – иногда любимого человека надо беречь от себя самой.
Может… (от этой мысли мне становится жарко) надо держаться подальше и от Селены? Если я принесу ей боль, то не выживу. И тут меня пронзает мысль: я уже сделала ее несчастной! Ведь Дима появился из моего прошлого. Звоню Селене, сообщаю, что приезжать не надо – у нас тут эпидемия гриппа, две студентки умерли. Нет-нет, я не умру – эпидемия особенно опасна для молодых. Она соглашается отложить приезд на пару месяцев. Вздыхаю с облегчением. Дочь рассказывает, что в Гродине выпал снег – такой густой и обильный, что город превратился в большой сугроб. На крышах машин полутораметровые папахи, ветки деревьев ломаются от снежного веса, люди бродят по пояс в сугробах, а коммунальные службы пребывают в традиционном ступоре – кто ж знал, что в декабре случится снегопад?!
В Ейске снег тоже выпал, только пожиже, – отвечаю я. Она умоляет вернуться в Гродин, чтобы не заболеть страшным гриппом. Завершаю разговор дурацкими шутками. Кладу трубку и говорю себе, глядя в зеркало:
– Убейся об стену!
Лена. Странное предложение
Мы сидим у кровати бледной хрупкой женщины. Скривив губы, она будто вцепилась во что-то намертво сжатыми пальцами худых жилистых рук. Снежана Дмитриевна вызывает жалость – такой больной и несчастной она выглядит, но их с Димой план мне не понравился.
– Селена, только ты можешь помочь нам, – сказал Дима. – Я не оставлю маму в этом состоянии.
– Нет, я не буду в этом участвовать. И мою маму не стоит втягивать в такие дела. Она очень ранимый человек, ей будет тяжело.
– Ладно, – сказала Снежана Дмитриевна, – если Селена не может нам помочь, то – ничего, мы обойдемся. Психиатр, что посоветовал нам этот метод, мне тоже не показался таким уж умным, а я знаю их породу. Дима, принеси нам чай. Там, на кухне уже готов поднос с чашками. Просто кипятка налей.
Дима вышел.
– Простите меня, – сказала я. – Может, есть другой способ помочь вам?
– Ох, милый мой ребенок! – она глубоко вздохнула. – Я решилась на всю эту белиберду только ради Димы. Он так хочет избавить меня от невроза, от этих ужасных параличей, что разбивают меня при любом переживании, что я уже не могу ему противиться. На самом деле, вряд ли мне можно помочь хоть каким-то способом.
Дима принес поднос, поставил на тумбочку. Мы стали пить чай, разговаривая о разных вещах. Снежана Дмитриевна оживилась, рассказывая о своей мечте побывать в Венеции, да и мы расслабились после трудного разговора.
Вскоре захотелось спать. Очень захотелось.
– Это свежий воздух, Селена, – пояснила Снежана Дмитриевна. – Я и сама тут все время носом клюю. Кстати, ты можешь прилечь в соседней комнате.
Я встала. Голова вдруг закружилась, как на каруселях. Дима подскочил, приобнял меня и повел к выходу. И тут ноги подкосились, а сознание ушло…
Новый день начинаю спокойно: пробуждение ранним утром, йога, душ, кофе и бутерброды – черный хлеб с медом. Занятия с группой соблазнительниц, посвященное зрительному контакту.
Рождается надежда, что тринадцатая жизнь состоится – я обрету любовь. В конце концов, разве сейчас не лучше, чем прежде? Жизнь можно и нужно любить.
Днем звонит Янов. Непривычное для созвона время он объясняет неожиданно выпавшей свободной минуткой. Спрашивает о всякой ерунде и о Селене – не должна ли она приехать ко мне в Ейск. Небрежно добавляет – давно не видел девочку, все недосуг позвонить. Тут я понимаю: он темнит.
Поговорив с ним, звоню Селене. Телефон не отвечает. Звоню еще и еще – на мобильный, на городской. Наконец, прошу Машу съездить к моей дочери. Маша перезванивает через полчаса, за которые с меня живьем содрали кожу. Селена не открывает. Звоню в институт, замдекана долго проверяет списки. Наконец, сообщает – сегодня Лена Корда на занятиях не появилась.
Звоню Игорю, умоляю его найти моего ребенка! Она пропала, как и Дима! Янов признается – да, позвонил тебе, так как не смог найти Селену в Гродине. Надеялся, что она уехала в Ейск, но… Я кричу в трубку, чтобы он искал ее скорее!
Бегу на вокзал. Мне везет – через полчаса уходит автобус до Гродина. Стоя на платформе, звоню Селене – бесполезно. Звоню Маше, Игорю. Маша уже ждет меня, Янов выезжает из Курортного. Он точно знает, что моя дочь не попала в больницу или морг – это уже счастье. Впрочем, Дима тоже не попал.
Теперь ясно, какую жуткую ошибку я совершила: надо было искать Диму, а не убегать из Гродина. Если бы я нашла его, то не пропала бы Селена! И я должна была искать Диму ради Саши. Ради памяти Саши.
Будь я проклята! Приношу лишь несчастья, разрушаю, давлю, уничтожаю. Легкомысленно, эгоистично пру по жизни и учу других женщин поступать так же!
