Через несколько лет накопилось 3000 избранных афоризмов. Когда появились деньги (после работы на синхротроне во Франции), я решил на свои средства издать сборник. В то время стали появляться частные издательства. Нашел профильное. Его возглавляла женщина-директор, которая была одновременно редактором, корректором и бухгалтером. Составили договор, согласно которому она бралась в течение полугода выпустить книжку тиражом 30 тысяч экземпляров, причем, оплатить тираж нужно было заранее. Рука редактора всегда в кармане автора. Я заплатил тысячу баксов. В то время это были Деньги.
Прошло полгода в напрасном ожидании. Директор издательства сообщила, что задержка имеет место не по ее вине, а в силу «фарс-моржовых обстоятельств», но чтобы преодолеть эти «обстоятельства», нужны еще деньги. Пришлось снова раскошелиться. Минуло еще полгода. Директор исчезла (детская загадка: без клея, а к рукам липнут…). Стал ее искать. Удалось найти домашний адрес. Приехал. Дверь открыло изможденное существо, в котором с трудом можно было узнать черты той самой преуспевающей женщины. Она выглядела как живой труп: исхудавшее тельце с ручками-палочками, бледно-зеленая морщинистая кожа, редкие паклевидные волосы, выцветшие глаза с выражением безысходности, черные круги под глазами. Слабым голосом пригласила войти. В квартире царило запустение и пахло гнилью. Кругом валялись таблетки и пузырьки с лекарствами. Она плохо держалась на ногах и села на неубранную кровать, поверх несвежего белья. Я спросил, что случилось. Она стала говорить какие-то малосвязанные оправдательные слова, из которых я понял несколько вещей: она безнадежно больна; она растратила на себя две трети моих денег; на оставшиеся деньги она недавно все-таки сделала книжечку, втрое уменьшив количество страниц (за счет мелкого шрифта и ликвидации пробелов между изречениями) и вдвое срезав тираж.
Она заболела сразу же после того, как растратила деньги. Было ли это случайным совпадением или карой за жадность, никто не знает. Но я неоднократно замечал, что когда кто-нибудь делает какую-нибудь пакость, то вскоре заболевает. Такие чувства как жадность и лживость вызывают (за счет выработки внутренних ядов) кардинальные изменения в клеточном метаболизме, которые ведут к ослаблению организма в отношении раковых клеток и бактерий. Давно замечено, что первое злое дело совершается с усилием; второе – легко; все последующие – с удовольствием. А биохимия организма чутко меняется в ответ на это. Злодей сам себя губит.
Пяти добродетелей можно достичь: доброты, великодушия, щедрости, честности и даже мудрости, если преодолеть в себе одну лишь малюсенькую помеху: жадность. Не зря говорят, что Бог простит все грехи, даже богохульство, но не простит жадность. Господи, если ты есть, спаси нас от страсти наживы! И тогда все другие пороки исчезнут сами собой. Вражда, предательство, обман, измена, ложь, мошенничество, междуусобица, война, убийство… – всё из-за жадности проклятой. Наша алчность пожирает всё вокруг, но в первую очередь – нас самих. Человек жаден и потому кровожаден.
Вообще при раздражении и приступах злости в человеке вырабатываются гормоны агрессии, которые отравляют кровь и укорачивают жизнь. На тиграх злобы едут быстро, но с риском, что тигры могут седока сожрать Не случайно все долгожители имеют добрый нрав.
Хотите жить долго и счастливо? Нет ничего проще. Не жадничайте, не воруйте, не лгите, не гневайтесь, не завидуйте. Короче говоря, живите по-христиански. Библия дает людям правильную установку, хотя идеалистически сводит все причины к абстрактной морали и мифическому царствию небесному. Нет. Причина важности такого образа жизни – в другом: каждое наше движение, чувство, мысль, слово вызывают в нас и окружающих лавину особых биохимических процессов. Наука пока тут не всё расковыряла, но совершенно ясно установила: малейшие стимулы (свет, цвет, форма, звук, запах) могут вызывать в клетках организма колоссальные последствия. Когда человек злится, жадничает, завидует, лжет, в его клетках вырабатываются разрушительные вещества. Если, читатель, Вы сейчас это осознали, то легко поймете, что Ваша жизнь – в Вашей воле. Не делайте плохого и даже не желайте. Если Вы, читающий эти строки, стремитесь к добру, к творчеству, к гармонии, то сможете прожить свыше 100 лет (кстати, естественная продолжительность жизни человека оценивается наукой в 150 лет), без ужасных болезней, долго и счастливо. Желаю Вам этого! А если Вы живёте по-другому, то пора срочно изменить свою жизнь. Еще не поздно. Нужно только захотеть.
Афоризм – брат анекдота, друг парадокса и сын мудрости. Парадоксы – прививки против чумы банальности. В течение нескольких лет упорной работы по вечерам я сделал «выжимку» лучшего из полумиллиона прочитанных афоризмов. Набралось 10 тысяч ярких мыслей, начиная от древних греков и кончая современниками. Если бы вдумчивый читатель попытался выбрать другие афоризмы, он вскоре убедился бы, что обнаружить новые изречения, достойные опубликования, не так-то просто. Слухи о сильной разнице во вкусах сильно преувеличены; хотя, конечно, я имею в виду читателей, имеющих вкус. Как ни один нормальный человек не станет есть навоз, но будет лакомиться тортом, точно так же ни один здравомыслящий читатель не в состоянии переваривать уныло-занудные сентенции, но будет с удовольствием отведывать квинтэссенцию мудрости. Когда Георгий Беляев услышал от меня эту фразу, он усмехнулся: «Вкусно или не вкусно – вопрос привычки». Я заметил: «Но ты ведь не скажешь, что навоз – вкусный?». Гера возразил: «А почему бы и нет. Если с детства приучить его жрать, то будет нравиться». Я не согласился: «Вряд ли. Это вот только мухам нравится не только мед…». Гера заметил: «Не только мухам. Каждый пес (ничуть не глупее нас!) всегда находит путь, чтобы нажраться какого-нибудь дерьма или навоза. Ему вкусно».
При составлении сборника «Мудрость» мной были использованы только те изречения, которые удовлетворяли условиям краткости, меткости, образности, четкости, красоты, парадоксальности… словом, всему тому, что отличает истинный афоризм от словоблудия. Сборник охватывал все страны и народы, все темы и эпохи. Среди авторов были Бальзак и Бэкон, Горький и Грасиан, Декарт и Демокрит, Карамзин и Крылов, Лабрюйер и Ларошфуко, Макиавелли и Монтень, Наполеон и Овидий, Паскаль и Пифагор, Руссо и Саади, Сократ и Стендаль, Уайльд и Флобер, Цицерон и Черчилль, Шиллер и Эмерсон … – сотни писателей, философов, ученых, политиков, деятелей культуры. Интересно, что среди них почти не было женщин. Афористика не женский жанр. Краткость и парадоксальность это для мужчин; романы и телесериалы – вот удел женщин.
Через полгода после выхода сборника в газете «Книжное обострение» появилась громадная разгромная статья. Два критика, не сильно утруждая себя серьезной аргументацией, всенародно объявили, что «такую книгу нельзя давать детям» и даже вынесли эти слова в заглавие рецензии. Не знаю, с чего они вдруг решили, что книжка предназначена детям. И тем более было не понятно, почему рецензия оказалась грубой, высокомерной и ругательной, как будто я сделал что-то непристойное. Зависть и ненависть – две пиявки, одновременно вонзающиеся в жертву. Зависть! Смертельным ядом сочится это слово. Зависть – затаившаяся подлость. Не зря говорят, что пчела жалит, но делает полезный мед, змея жалит, но делает полезный яд, а завистник жалит, но делает только вред.
На сколько я понял из контекста статьи, рецензенты опасались разрушительного действия мудрых мыслей на неокрепшие головы юных читателей. Думаю, следует опасаться не афоризмов, этих жемчужин человеческой мысли, а того истерического головокружения, которое они производят в нервных натурах. Вообще, как я заметил, головокружение может возникать от голода, от чувств, от должностей, от тупости.
Рецензенты нашли в сборнике ряд опечаток и выставили их в качестве мишеней, по которым ударили из всех артиллерийских орудий своего убогого остроумия. На это можно было бы им ответить, что если очепятки вас не веселят, значит, вы зануда.
Я послал в «Книжное обострение» ответ на рецензию, но его публиковать не стали, так как один из рецензентов был членом редакции. Не знаю, благодаря ли разгромной рецензии или наоборот вопреки, но сборник стал бестселлером. Сначала был дважды переиздан, а потом издан в более полном объеме как «Антология», после чего снова переиздан в разных вариантах. Успех сборников превзошел все мои самые смелые ожидания. Я получил много восторженных писем и от рядовых читателей, и от профессионалов. В компьютерной сети и в новых сборниках других составителей стали появляться целые блоки, заимствованные из моих сборников. Что ж, для того и трудился.
Афоризм – штопор мудрости. Под влиянием прочитанных мудрых мыслей я начал придумывать собственные афоризмы. Сначала они были случайны и немногочисленны. Активизация процесса обычно имела место в те моменты, когда возникали периоды обострений на личном фронте. Всем лучшим в себе мы напрямую обязаны женщинам: рождением, превращением в мужчин, в отцов, в афористов.
