– Чихать мне на эти философии! Чего я буду голосовать? Нам лучше уже не будет. Это те, кому режим благоволит, должны на выборы бежать, волноваться, чтобы лафа для них и дальше продлилась: олигархи там, банкиры всякие, шестёрки да подстилки ихние, «певцы режима барыг». А нам-то с чего суетиться? Кто бы к власти ни пришёл, мы уж ко всему готовы. Вот только огороды не отняли бы. Под особняки бедным беженцам с юга.
– А я вам конкретно заявляю, что будет революция! – гудел как колокол Окунев.
– Чего ты заладил со своей революцией! – накинулся на него Усольцев. – Какая революция? Ради чего и для кого? Вот в Европе поиграли в революции, увидели залитые кровью площади, горы изуродованных и обезглавленных трупов и сразу выздоровели. Решили, что такой ценой слишком дорого платить за свои требования, надо научиться как-то иначе это делать, цивилизованно. Научились. А мы ничему не учимся! Мы терпим-терпим, пока шкив не лопнет, а потом уж вымещаем гнев на баррикадах. На любом вымещаем, кто подвернётся! А всё оттого, что нельзя так терпеть. Всё плохо, когда не в меру, и вот так безмерно терпеть, как мы терпим, нельзя. Надо детей нынешних, пока они ещё не уподобились нам, отучить как-то от такого патологического терпения. Срочно какую-то школьную дисциплину ввести и внушить им, пока не поздно, чтобы они не позволяли так собой манипулировать и помыкать, как мы позволили, чтобы хоть одно непотерянное поколение у нас наконец-таки появилось! А революция твоя людям ничего не даёт. На смену вчерашней зажравшейся власти придёт новая голодная, которая первым делом начнёт отъедаться и жирком обрастать. Что обычно делает революция? Останавливает страну в своём развитии, отбрасывает её на несколько лет назад. Что она даёт людям? Перевёрнутые трамваи, толпы пьяной швали, разгром винных складов, вседозволенность. Такой «карнавал», конечно же, ослепляет и отвлекает от серых будней, но они рано или поздно наступят. И что тогда? Похмелье и разочарование. Всегда после революции на смену общественным надеждам приходят насилие, порабощение и ненависть. Это почти закон физики: после каждой революции надежды целого поколения сметены, идеалы растоптаны. Потом революция начинает пожирать своих героев. Безо всякой причины и цели. Только потому, что раскрутившийся маховик требует новых жертв, а машину смерти нужно хоть чем-то питать. Революционеры – это фактически мертвецы. Они умирают на баррикадах, потому что совершенно не умеют жить. Для революции хорош только тот, кто умер. Желательно на баррикадах и желательно как-нибудь помучительнее, чтобы кишки там выпустить или под пытками. Если умер естественной смертью – фи, на подвиг не тянет. Че Геварра был незаменим на баррикадах, в уличной потасовке, в поножовщине. Но когда революции и бойни закончились, а его назначили министром, он совершенно растерялся и всё завалил. Он не умел жить! Просто жить. Он умел только карабкаться на баррикады и призывать туда других. Он умел убивать и умирать, а жить самому и помогать это делать другим – нет.
– Зато он был против тиранов!
– А чем так страшны тираны? Когда дети слишком малы, родители могут им диктовать свою волю. Но дети вырастают, и родители начинают разговаривать с ними на равных, на одном языке. Так и общественные отношения переходят от тирании к демократии в зависимости от того, с кем власти приходится иметь дело: с наивными и взбалмошными «детьми» или со зрелыми и ответственными «взрослыми». А революционеры – это всегда «дети». Они сколачивают революционные отряды, которые, получив почти безграничное право громить и карать, быстро перерождаются в настоящие государственные банды, которые грабят и убивают налево и направо «во имя светлых идей революции», распихивая награбленное по карманам. В революционных рядах всегда окапывается масса экстремистов и просто обычных безыдейных уголовников. Их романтизм и «робингудство» очень быстро перерастают в реки крови и хаос бессмысленных убийств, самые лучшие намерения превращаются в грязь и смерть. Свобода превращается в распутный бред, высшими завоеваниями нового строя становятся легальный порнобизнес, эротомания, водка рекой, марихуана на каждом углу с милицейской «крышей», бои без правил, вседозволенность, беззаконие и прочие «излишества всякие нехорошие». У нас в стране, например, свобода всегда только так понимается. И вскоре вожди революции вынуждены заново наводить порядок во ввергнутом ими же в хаос обществе, усмирять самых «горячих и преданных» революционеров. Государство – монополист насилия: оно исключает любое насилие, кроме своего, которое встроено в его системы власти. После революции любому государству приходится арестовывать кучу граждан, то и дело менять зажравшееся начальство, которое с непривычки быстро сходит с ума от полученных полномочий. Поэтому и тридцать седьмой год у нас был, когда репрессии окончательно похоронили образ СССР как оплот свободы и демократии.
– Не было никаких репрессий, – возразил бригадир Смирнов. – Сажали за дело. Это теперь придумали образ народа-мученика, которого ни за что, ни про что сослали на каторгу. В нашей культуре такие сопли любят. Народ у нас хитрый, лживый и вороватый, просто умеет значительность на рожу напускать и дурачка включать. Сейчас тоже полстраны можно пересажать, такое воровство всюду, а через полвека реабилитировать начнут за отсутствием состава преступления. А я так думаю, что состав-то был. Посудите сами: прежний правящий класс был уничтожен, нищета получила доступ к высоким постам, а такие людишки первым делом начинают тащить всё, что плохо лежит. Сегодня то же самое происходит. Как радио ни включишь, какую газету ни развернёшь, то губернатор очередной проворовался, то депутата какого-то за яйца прокуратура взяла, то банкир за границей скрылся с денежками вкладчиков. Нищета дорвалась до управления, вот и лихорадит их, лишь бы чего стянуть. Вы посмотрите, что творится! Казну обносят на миллиарды. И кто? Какие-то девочки, любовницы министра, пусть и бывшего, самозабвенно воруют в сфере обороны. Обороны! Проворные мальчики флот растащили, включая гражданский. Раньше воры высшей гильдии хвалились, что вагонами воровали, а теперь воруют даже не поездами и самолётами, а целыми отраслями! И никого за шкирку не взять, у всех защита такая – у страны такой защиты от внешних врагов нет. Покровители в высших эшелонах власти, опять же. А при Сталине этих схем ещё не было, вот и сажали. Это вынужденная мера была, чтобы окончательно всё не растащили. Сталинским министрам ума хватало своих подстилок не допускать к постам в министерствах и ведомствах, а теперь всюду «свои люди» сидят. Кто-то с кем переспал или в бане вместе с важными персонами попарился и получил высокий пост. И пошёл всё растаскивать да разваливать – мозги по-другому у них не работают в принципе. Но теперь никого не репрессировать – нельзя, гуманизм, даже педофилов и серийных садистов не трогают. Мораторий на смертную казнь опять же.
– Мораторий ввели потому, что всё не тех казнили, – высказался Садовский. – Аудитора Магнитского в тюряге сгноили ни за что, и мораторий не помог. Не оказалось у мужика «своей лапы» в эшелонах власти.
– Тебя послушать, так Сталин белый и пушистый! – возмутился Окунев на точку зрения Смирнова. – По-твоему, люди всё придумали. Миллионы людей, не договариваясь, придумали о пытках на Лубянке и выбивании показаний…
– Их и сейчас выбивают. Вместе с зубами. На Руси в околотке людей всегда калечили и опускали. Об этом есть свидетельства, как только у славян письменность появилась. Мы вот тут сидим, а в соседнем РУВэДэ кого-то, вполне возможно, на дыбу вешают, показатели по раскрываемости повышают или с похмелья душу отводят. И современные фантазии про Берию и Сталина мне не интересны. При них из безграмотной деревни была создана промышленная держава, выиграна тяжелейшая война, страна полностью и в сжатые сроки восстановлена из руин. А послушаешь нынешних «историков», так Берия ничего не делал, кроме как себе в койку актрисулек таскал. Подобные дегенераты с тестостероном вместо мозгового вещества не смогли бы управлять такой громадой, как Советский Союз! Эти бредни – стопроцентно современные сексуальные фантазии перевозбуждённых прыщавых подростков, которым уж пора, а не даёт никто. Прыщи мешают. Вот они порнухи по Интернету объелись и брызжут. Это сейчас находятся полудурки, которые на весь мир заявляют о своей принадлежности к спецслужбам, лишь бы дал кто. Девочкам – денежку, мальчикам – натурой. Могут по пьянке любую государственную тайну разболтать, да ещё бабла за это срубить. А в те времена подобные организации держались на железной дисциплине и строжайшей засекреченности. У нас сосед по коммуналке работал на Литейном – мы даже не знали никто! Конспирация на высшем уровне. Это была закрытая организация, они работали по таким правилам, какие в наш век выпендрёжа и раздолбайства мало кому по силам. И если бы Берии приспичило кого трахнуть, он сделал бы это так, что никто даже ничего не заметил бы.
