– Это смотря какая женщина, – перебил жених.
– Я, по-моему, никогда не давала тебе повода… – вяло отбивалась Лариса. – Почему ты так жесток со мной?
– Не более, чем ты со мной, – отрезал он. – Ну так рассказывай. Откуда твой пациент узнал, что тебе деньги нужны?
– По лицу догадался, что у меня горе. Ну и спросил. Потом предложил. Я сначала отказалась. А домой пришла – тут Оксанка вся в соплях, на нее те уроды надавили…
– И ты?.. – словно ликуя, воскликнул Алексей.
Лара горше заплакала.
– Я позвонила ему и сказала, что согласна. А что было делать?
– Значит, переспала… – задумчиво произнес жених.
– И не один раз! – раздался из-за двери тоненький голосок дочки.
Лариса растерянно посмотрела на дверь, потом на Алексея.
– Это тоже правда? – уточнил жених.
– Это было его условие.
– Вот как… – с мазохистским наслаждением протянул Алексей. – Так-так… То есть невесте моей все это еще и понравилось.
Лара слабо помотала головой. Вид у нее был беспомощный, слезы бежали из глаз без остановки.
– Ну, радует тут одно, – заметил жених: – Понравилось это все моей бывшей невесте. Слава богу – до свадьбы не дошло!
Он вознес руки в благодарственном жесте и быстро покинул квартиру.
Лариса поплелась в спальню и легла, не имея сил ни закончить стряпню, ни, собственно, поужинать. Лежала, съежившись, тупо глядя перед собой. Слезы после Лешкиного ухода почти сразу иссякли. В голове с трудом ворочались обрывки мыслей. А в груди жгло смутным чувством беды. Она попыталась сосредоточиться и поняла, что, думая об Алексее, испытывает скорее облегчение. В последнее время ей тяжело было с ним – она не привыкла и не хотела его обманывать, а не обманывать не могла. Но когда сознания касался образ дочери, Лариса пугалась не на шутку. Оксанка внушала ей ужас. И острое ощущение собственного одиночества.
Не заметив как, она заснула. А проснулась рано утром и почти сразу вспомнила все, что с ней случилось. «Я больше не невеста, – подумала довольно спокойно. – И дочь у меня не просто дура, а совершенно непроходимая», – заключила с тоской и пониманием непоправимости такого диагноза.
Утром была долгая и хлопотная смена в процедурном кабинете. Потом – в гирудотерапии. Как всегда, без обеда, Лара понеслась по вызовам – колоть, ставить капельницы, делать массажи. Пробегая мимо магазина, как обычно, купила булочку и питьевой йогурт. Глотая на ходу, ответила на телефонный звонок.
– Ну наконец-то! – воскликнул в трубке Анатолий Сергеевич. – Восьмой раз звоню.
– А-а… извините, у меня телефон в сумке, не слышала.
– Ну это ладно. У меня к вам, Ларочка, дело. Я вот тут подумал, не стоит, наверное, из-за денег с дочерью ссориться. И я готов, со своей стороны, дать вам их снова. Не пугайтесь! Исключительно на благотворительных началах. Безвозмездно! То есть даром.
– Ну уж вы, Анатолий Сергеевич, как-то уж слишком, – перебила его Лара. – Уж совсем как-то чересчур.
– А куда мне их, сами подумайте? – скучным голосом стал рассуждать Анатолий. – Человек я одинокий, немолодой, детей нет, особых желаний не имею, а средства есть. Куда их?
– Кто знает, как жизнь обернется! Деньги могут пригодиться внезапно, – вздохнула Лариса.
– Так я ж не последнее предлагаю. Просто, можно сказать, лишнее. Что, разве не могу я сделать приятное понравившейся мне девушке?
– Я не знаю… – бесцветно откликнулась Лариса. – Ничего вообще уже не понимаю… У меня такие проблемы! Не знаю, как мне с Оксанкой быть. Как будто это не моя дочь, никакого взаимопонимания, с тех пор как она выросла. Деньги ей давать – но это же прорва! Она же без денег у меня хоть более-менее безвредная. А с деньгами может такого наворотить по глупости… Хотя и без денег наворотила, дурища, о господи, – вздохнула Лара, припоминая вчерашние дочкины выступления и ее роль в развале нарождавшейся семьи. – С другой стороны, не представляю, как еще до нее можно достучаться, – неожиданно заметила Лариса. – Кажется, ничего ее больше не интересует.
– Ну, в общем, Ларочка, давайте для начала встретимся.
– Да я…
– Не пугайтесь. Не у меня дома. Просто погуляем, в кафе зайдем.
– Я не против, – неуверенно сказала Лариса. – Только у меня еще три вызова. Но это ненадолго, там только уколы…
– Давайте встретимся на бульваре. Например, у памятника. Вы позвоните, когда освободитесь. Мне туда пять минут идти.
– Хорошо.
– Я, конечно, с радостью пригласил бы вас к себе, но… в свете последних событий… А так мы просто встретимся, и я передам вам деньги.
– Хорошо. Все хорошо, кроме денег, – тут же испугалась Лариса. – Вы их лучше не берите, оставьте дома.
– Ну ладно, как скажете. Оставлю, но мы это еще обсудим, да?
– Да. Если вы хотите.
Она увидела его издалека. И подумала, что раньше он казался ей как-то помоложе и поимпозантнее, что ли. У нее даже сердце сжалось, таким бесприютным и неустроенным выглядел Анатолий. Он поднял воротник плаща, закрываясь от ветра, и вертел головой, по-видимому высматривая ее.
Лара подошла и заметила, что плащ, и ботинки, и шарф на нем, и все у него дорогое и новое. А в глазах – одиночество. Она вздохнула и подумала, что жизнь – чем ты дальше живешь, тем очевиднее – никого не балует.
Он заметил у нее в руках чемоданчик-укладку, забрал, выразив удивление. Чемоданчик оказался тяжелым.
– Я же с вызовов, – пояснила она. – Домой не заходила.
– Бедняжка, – посочувствовал он. – Может, сразу зайдем куда-нибудь посидеть? Вы устали очень.
– Погуляем немножко и тогда уж, – кивнула Лариса. – Я рада погулять. Так ведь все бегаешь, бегаешь целый день – осмотреться некогда. – Она улыбнулась и взяла его под руку. Они пошли потихоньку по бульвару. – А я вот шла сейчас и думала про вас. Да, я думала, почему бы вам, вообще-то, не жениться?
– Почему! – удивился Анатолий. – Как будто это так просто!
– Не просто, конечно. Но и не так сложно, как женщине в том же возрасте. Будь мужчине хоть сто лет – все равно невесты найдутся. Еще и молодые!
– Да это только так говорится. А на самом деле проблема брака ужасно трудная. И чем дальше – тем труднее. Ну смотрите: многие партнерши просто заняты. А из остальных большинство мне совершенно не подходят. Это же тонкая вещь, Ларочка, даже если только встречаться. А уж жить вместе!..
– И все же у мужчин возможностей больше. И двадцатилетняя девушка может выйти замуж за человека, скажем, вашего возраста. Если мужчина обеспечен, то даже юные невесты готовы рассматривать его как потенциального жениха. Скажете, нет?
– Ну, что касается меня, то я в своем случае такой союз совершенно исключаю! – воскликнул Анатолий. – Брак! Он в моем возрасте только для того и нужен, чтобы не быть одиноким. А что меня ожидает с двадцатилетней? Скука и беспросветное взаимное непонимание. Совершенно разные интересы, разные взгляды на жизнь… сплошные стрессы. Ведь одиночество вдвоем еще тоскливее! Так что, даже если бы я захотел иметь такую девушку сексуальной партнершей – а я совершенно этого не хочу, у меня другие вкусы, – но допустим… Так с ней ведь, кроме секса, еще и жить придется, с ней придется разговаривать, делить, в общем, дни и ночи! А она чужая! У этих молодых все, все другое… И зачем оно мне? Одна обуза.
– Хорошо. Но сколько одиноких женщин среднего возраста! И все, ну почти все, хотят замуж. Или хотя бы иметь постоянного мужчину. Хотят хоть какого-то тепла. Да и помощи. Нет, все-таки, что ни говорите, а у вас огромный выбор. А у женщин – огромная конкуренция.
– У мужчин тоже конкуренция. И вообще, где познакомиться? Бывает, даже и понравилась женщина – а она замужем. Или вон… жених имеется, – он кивнул в сторону Лары. – И что мне делать? А все свободные, которые в поле зрения попадают, допустим, даром не нужны. А то еще может быть, что она и свободна, и тебе понравилась, а вот понравишься ли ты ей…
– Ну вам-то жаловаться! Вы мужчина видный, красивый. Богатый. У вас отбоя не будет, захоти вы только жениться.
Он остановился и во все глаза смотрел на Лару.
– Вы что, – сказал наконец, – в самом деле так думаете? Вы это все, вот что сейчас говорили, вы это серьезно?
Лара пожала плечами, растерянно улыбаясь.
– Ну а что, если бы я вас, вот лично вас, спросил: а не выйдете ли за меня, Лара, замуж? Знаю, знаю, у вас жених, но чисто гипотетически… Допустим, его бы не было и я вам вот это предложил – вы бы согласились? Просто потому, что вы одинокая женщина, а я красивый и богатый старец?
Лара было совсем растерялась, вытащив руку свою из-под его локтя, отвернулась, сделала вид, что ищет что-то в сумочке. Но за последнее слово зацепилась:
– Ну уж вы скажете тоже, Анатолий, старец! Господи! – пробормотала смущенно.
– А по существу, Ларочка, по существу. Вот вы, допустим, одиноки, а я богат и привлекателен, но древен, как какаду. Вы бы согласились, будь вы свободны?
