– Так что ж мы тут с тобой стоим, лясы точим? Вперед!
Игорь еще раз с сомнением оглядел развалины. Вид их совсем не вызывал желания заходить внутрь, нетрудно было себе представить, что там творится, какая грязь и какое запустение. И это, конечно, было еще не самое неприятное. Очень возможно, что внутри они наткнутся на какую-нибудь лежку или логово бомжей, которых он за эти несколько дней уже повидал предостаточно, когда лазил по чердакам и подвалам. А что делать – самый центр Москвы, да и зима на дворе. Как ни гоняет полиция это отребье, они все равно на время холодов стекаются сюда, где тепло и сытно. И только летом расползаются по пригородам и окрестностям города, чтобы к осени вернуться вновь.
Что касается Сергея, то он не думал ни о чем подобном. Правда, и не надеялся на то, что они что-то обнаружат в особняке. Сегодня ему уже однажды крупно подфартило – Юрий сообщил, что обвинение с Шаповалова практически снято. Но вряд ли подобное везение может повториться два раза подряд.
Сначала Головин, а следом за ним и Игорь протиснулись через отверстие в заборе и осмотрелись.
– Сомнительно, что мы найдем что-то во дворе, – покачал головой Сергей. – Нужно идти в дом.
И первым взобрался на облупившееся крыльцо особняка.
Как, надеюсь, еще помнит читатель, Стас находился в это время в Таниной комнате, где спрятался, как только увидел в окно знакомую сутуловатую фигуру. Сюда не доносились голоса от входа в особняк и уж тем более из-за забора, поэтому он, конечно, даже представить себе не мог, что помощь уже так близка. Однако он не сомневался, что киллер вошел в дом и теперь ищет его, и потому решил прибегнуть к способу самозащиты, который неоднократно видел в боевиках – занял позицию у самой двери, сжимая в руках обрезок арматуры, чтобы, как только кто-то войдет в комнату, тут же обрушить свое орудие сзади ему на голову.
Ждать пришлось долго, во всяком случае, Стасу показалось, что прошла целая вечность, а в особняке по-прежнему было тихо. Но понимая, насколько обманчивой может оказаться эта тишина, он не спешил покинуть свое укрытие. И вдруг… Да, точно, ему не показалось. Где-то за дверью, со стороны входа, послышался шум, тяжелые шаги и вроде бы даже голоса… Голоса? Неужели киллер действует не один? Плотно прислонившись к стене, чуть ли не вжавшись в нее, Стас поудобнее перехватил в руке свое оружие. Как ни странно, страха он не испытывал. Его ощущения совсем не были похожи на те, что он испытал в ночь столкновения с поджигателями – скорее они напоминали азарт побега от ОМОНа в самый первый день, с которого все и началось.
Шаги тем временем все приближались.
– Эй, есть тут кто живой? – прозвучал совсем близко голос, показавшийся Стасу очень знакомым. – Сергей Александрович, что у вас там?
– Ничего, – отвечал издалека другой, еще более знакомый голос. – А у тебя?
– У меня пока тоже, хотя я не все осмотрел… Черт! Тут дыра в полу, чуть ногу не сломал.
– Ты давай осторожнее там, Игорь, – услышал Стас, и эта фраза развеяла последние его сомнения. Он рывком распахнул дверь и тут же почти нос к носу столкнулся со своим охранником. Тот выругался, дернулся было назад, но Стас окликнул его:
– Это я, Игорь. Ты не узнал меня?
Парень взглянул на Стаса – и так и замер на месте только что не с раскрытым ртом.
– Твою-то мать… – пробормотал он, потрясенный видом своего шефа. – Станислав Михайлович… Неужто это вы?..
– Я, дружище, я… – ответил Стас и привалился спиной к стене. Сознание пока отказывалось верить, что его мучения закончились, но уже навалилась вдруг сильнейшая усталость.
– Как вы, Станислав Михайлович? – спрашивал Игорь. – Мы слышали – вы ранены…
– Да, у меня задето плечо, – подтвердил Стас. – Но думаю, ничего серьезного, я уже выкарабкиваюсь.
– Все равно нужно к врачу! – воскликнул, появляясь в комнате, Головин. – Или сначала домой?
– Домой? – усмехнулся Стас. – Мне домой нельзя, у меня там полиция…
– Да нет же! – радостно сообщил подбежавший к ним начальник службы безопасности. – Нет там никого. Все подозрения с вас уже сняты. Я вам подробно все доложу, но, конечно, попозже, не сейчас. Сейчас вам надо домой, помыться, побриться, переодеться, показаться врачу…
– Прежде всего пожрать, – перебил Стас. – Я почти ничего не ел все эти дни.
Все втроем они двинулись к выходу. Стаса слегка пошатывало, и то один сопровождающий, то другой то и дело его поддерживали.
– Как же здорово, что мы вас обнаружили! – восклицал Игорь, которому трудно было удержаться от эмоций. – Честно сказать, уже боялись, что и не найдем живым…
– Ну, в общем, это не так далеко от истины, – усмехнулся Стас, выходя на крыльцо.
Какими прекрасными после вынужденного заточения показались ему затянутое тучами небо и открывшийся взгляду серый городской пейзаж. Неужели все позади? Неужели он сейчас навсегда покинет эти опостылевшие развалины и вернется домой, в тепло и уют, сбросит грязную одежду, примет ванну и наконец-то нормально поест?!
Но тут Стас вспомнил, что не может просто так уйти отсюда, и остановился.
– Послушай, Сергей, у меня к тебе будет поручение, – заговорил он. – Здесь, в этих развалинах живет девочка. Ей двенадцать лет, зовут Таней, очень худенькая, примерно вот такого роста, – он показал ладонью на уровне груди. – На ней старая коричневая куртка, сапоги без молнии, перевязанные веревками, и три шапки, надетые одна на другую. Надеюсь, она скоро сюда вернется… Как только ее увидите – сразу же привезите ко мне. Это очень важно.
– Хорошо, Станислав Михайлович, будет сделано, – невозмутимо кивнул Головин. Разумеется, он был удивлен подобным весьма странным распоряжением и никак не мог взять в толк, с чего вдруг шефу кажется важным поиск какой-то девчонки, судя по описанию – обычной бродяжки. Но никаких вопросов он задавать не стал.
Когда они подошли к забору, Игорь ринулся было вперед, чтобы оторвать еще одну доску и расширить проход, но Стас остановил его.
– Не нужно, – сказал он, усмехнувшись. – Я уже насобачился тут лазить.
И действительно, довольно ловко, несмотря на раненое плечо, проник в отверстие. Обоим его подчиненным с непривычки сделать это было гораздо труднее.
Оказавшись по ту сторону забора, все трое чуть не столкнулись со здоровенным детиной в форменной оранжевой одежде дворника. От детины во все стороны несло перегаром, он не слишком твердо стоял на ногах и шел, покачиваясь, а выражение его лица было абсолютно дебильным. Не без труда сфокусировав взгляд на появляющейся из дыры в заборе троице, дворник остановился, на некоторое время завис, как перегруженный задачами старый компьютер. Очевидно, вид грязного и заросшего Стаса не внушил ему доверия, потому что он заорал:
– Эй! Че это вы тут шляетесь? А ну валите отсюда!
– Лучше вали сам, – очень спокойно посоветовал ему Головин. – Не нарывайся на неприятности.
Детина посмотрел на него, потом на стоявшего рядом с шефом Игоря, который машинально положил руку на бок, на то место, где угадывалась под курткой кобура, тотчас закрыл рот, закивал головой и хотел уже было идти дальше, но Стас его остановил.
– Постой! – произнес он тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Это ты местный дворник?
– Ну.
– Толян?
– Ну, – повторил детина, слегка недоумевая. – А че?
Стас не стал отвечать на заданный вопрос. Вместо этого он широко размахнулся и с удовольствием засветил кулаком в тупое обрюзгшее лицо дворника.
– Это тебе за Таню, – пояснил он.
Брезгливо отряхнул руку, точно вляпался ею во что-то очень противное, и двинулся дальше, к автомобилю Сергея. Толян так опешил, что не знал, как реагировать, Игорь хмыкнул, а Головин сделал вид, будто вообще ничего не произошло.
Когда до «Лендкрузера» оставалось не более двух шагов, Стас вдруг почувствовал, что у него кружится голова и все плывет перед глазами. Он глухо застонал, силы окончательно оставили его, он потерял сознание, стал мягко оседать вниз и наверняка упал бы на грязный асфальт – если бы не подхватили с двух сторон бывшие начеку Игорь и Сергей.
Глава девятнадцатая
За день до Нового года
Стас почти не помнил, как автомобиль начальника службы безопасности «ОСК» увозил его от развалин особняка, не помнил, как они доехали, не помнил, как его доставили в собственную квартиру. Очнулся он только на следующее утро и с удивлением обнаружил, что лежит раздетым, в своей удобной, свежей и мягкой постели. С каким-то даже изумлением оглядывал он знакомую, стильно оформленную черно-белую спальню, где было так чисто, так красиво, а главное – тепло. Так тепло, что даже без одеяла не мерзли ни руки, ни ноги, ни тело.
Плечо почти не беспокоило, и, бросив на него взгляд, Стас увидел на нем аккуратно и профессионально сделанную повязку. Надо же, как он отрубился, что почти ничего не чувствовал! Его привели домой, раздели, перевязали, уложили в постель – а он этого почти и не помнит, все как в тумане.
