Расправив крылья и вытянув вперед увенчанные когтями лапы, следующий монстр пикировал на Торана, будто ястреб на мышь.
Торан пригнулся, лапы сомкнулись, схватив вместо его головы воздух, а он тут же вскочил и рассек ему крыло. Монстр упал на палубу, и гвардейцы добили его, но в воду не скинули, а несколько из них притаились под его широкими крыльями.
Следующая тварь трусливо облетела Торана, но сразу же за ней галеру атаковали сразу две бестии. Глаза их пылали злобой и были устремлены на Торана, и казалось, кроме него они ничего не замечали. Торан ждал до последнего момента, когда уже мог различить чешую на их груди, а потом нырнул в люк.
Две твари промчались над галерой, а десяток острых мечей распорол их брюхо, что они заметили уже над самой водой, в которую и упали, подняв фонтаны красных от крови брызг.
Пролетев над кораблями, твари отлетели от них метров на триста и собрались в большую стаю, похожую на трепещущее облако. Казалось, барахтающиеся и утонувшие в море бестии не уменьшили их количества. Людей же на кораблях стало еще меньше, а раненых в трюмах – еще больше. Оставшиеся стояли на палубах, глядя на хлопающее крыльями облако, и в глазах их горела решимость сражаться до конца.
– Они возвращаются!
Твари вновь приближались к кораблям, навстречу им метнулись стрелы, но было их совсем немного, так как запасы стрел таяли, как снег под солнцем. Твари летели над кораблями, не нападая на них, и роились над ними, как назойливая мошкара.
– Проклятые бестии! – процедил Торан. – Они что-то задумали!
Сложив крылья, половина всех тварей, что были в воздухе, спикировала вниз и опустились на корабли. И вместе с ними на корабли словно опустился ад. Свет взошедшего солнца померк, вода потемнела от крови, и стали скользкими палубы, залитые ею.
Твари ростом выше человека, с крыльями шириной метров пять, оказались на палубах среди людей, терзая когтистыми лапами тела упавших и погибших, рассекая одежду и кожу острыми хвостами, клацая зубами возле лиц отступающих защитников. Те в отчаянье размахивали затупившимися мечами и топорами, лезвия которых отскакивали от груди монстров, кромсали им крылья и пытались добраться до шеи. Но редко это удавалось. Люди падали под ударами хвостов или жестких крыльев и поскорее спешили подняться, чтобы не оказаться под страшынми когтями окровавленных лап.
Торан увидел все это, бросив взгляд на соседнюю шхуну, и волна ярости поднялась в нем, поглотив его с головой. Глаза его блеснули, как раскаленные добела угли, и гнев, словно тетива бросает в полет стрелу, бросил его на только что севшую на палубу тварь. От столкновения она зашаталась, захлопала крыльями, чтобы не упасть, но Торан толкнул ее еще раз, да так, что упав, она чуть не перевернулась. Сразу два меча раскроили ей череп, но Торан уже не видел этого, потому как бросился на следующую тварь, что подняла когтистую лапу над раненным гвардейцем. Торан подрубил ей вторую лапу, тварь зашипела и упала, но коснулась палубы обезглавленной – пылающее лезвие снело голову прямо при падении.
А Торан уже атаковал третью бестию. Словно чувствуя опасность, она повернула к нему окровавленную морду и получила меч между желтых глаз. Крыло ее в агонии ударило Торана, но он даже не пошатнулся, будто задел его всего лишь комар.
Обернувшись на крик и хлопанье крыльев за спиной, увидел он, что спикировавшая с высоты тварь схватила лапами гвардейца и, ударив крыльями бросившегося ему на помощь воина, оторвалась от палубы. В два прыжка Торан натиг ее, сильно оттолкнулся и схватился за жесткую шею. От шипения заложило уши, желтый горящий глаз уставился прямо на него в упор. Торан плюнул в него и всадил меч в шею твари, пробив ее насквозь.
Они упали в воду, Торан тут же вынырнул, и сердце его сжалось от ужаса. Вода была красной, он будто оказался в крови.
Помогая гвардейцу, он поскорее выбрался обратно на галеру.
Как ни сражались люди, силы их были уже на исходе. Рука уже не была так тверда, меч – не так быстр…
Все твари – и на палубах, и в воздухе – вдруг зашипели, будто чуя опасность, и завертели головами в ее поисках, однако на многие мили вокруг была лишь вода.
Внезапно вспыхнул яркий свет, будто засветился сам воздух, и люди, и твари, словно ослепли и не видели ничего вокруг. Не видели, как возник над пантрийской галерой бешено вращающийся огненно-белый шар, как оторвались от него тысячи не то молний, не то лучей и ударили по замершим на месте тварям. Те беспомощно шипели, а лучи нещадно били по ним, превращая в огненные вспышки, в которых те бесследно исчезали.
Никто из людей не видел этого светопредставления, потому что все они потеряли на это время сознание. Лучи исчезли, а вместе с ними исечзли и крылатые твари Тьмы, но белый шар остался. Опустился над галерой, испуская ослепительное бледно-голубое сияние.
Торан поднялся с палубы, мотая головой, словно оглушенный бык. Накидка его, красноватая от купания в окрашенной кровью воде, была исполосована и разодрана острыми когтями и наконечниками хвостов, лицо в многочисленных царапинах потемнело от своей и чужой крови, а ставшие красными руки по-прежнему сжимали меч. Взгляд Торана прояснился, и он огляделся вокруг.
Страшная картина предстала перед его глазами. Палуба галеры представляла собой жуткий хаос из человеческих тел, изрубленых тварей и досок, раскрошенных бортов и мачт. Торан ужаснулся при мысли, что он остался в живых один, но заметил, что не все гвардейцы мертвы, многие из них дышали, просто лежали без чувств.
Он бывал во многих битвах, но никогда не видел столько крови. Она была повсюду: изодранная одежда людей пропитана ею, палуба залита ею, а море на десятки метров вокруг стало красным от нее.
И только тут Торан увидел светящийся шар над своей головой.
– А где же птички? – спросил Торан, обнаружив вдруг, что еле ворочает языком.
– Отправились обратно во Тьму, – отвечал ему шар голосом Слуги Алмаза. – Я не мог прийти раньше, хотя знал, что тут – да и не только тут – происходит. Силы Тьмы непрестанно атаковали Страну Алмаза, и я сначала разогнал их, а потом помог вам с помощью Алмаза.
– Но ты ведь никогда раньше не вмешивался в то, что происходит за стенами Страны Алмаза? – удивился Торан.
– Тхар нарушил неписанные законы Света и Тьмы, вызвав сюда созданья Тьмы, а я возобновил Равновесие, уничтожив их. Да и сам Алмаз требовал этого. Впервые его мощь открыто повиновалась мне…
– Как все сложно, – пробормотал Торан, – лучше скажи, ты знаешь, где сейчас Тхар?
– Я следил за ним, как мог, а он скрывался от меня. В двадцати милях отсюда есть остров Ай-Темир. Ночью с Ай-Мета он переместился именно туда, да и раньше я замечал там его присутствие.
– Мне нужно туда попасть! – твердо заявил Торан.
– Подожди! Ты устал… Не спорь! К тому же с островом произошло то же самое, что и с Ай-Метом. Там сейчас царствуют черные монахи. Наберись сил, Торан, и ты окажешься на Ай-Темире!
С тихим шипением волны накатывались на песчаный берег, и лишь этот звук нарушал тишину. Редкие облака плыли по ночному небу, заслоняя звезды и среп луны. В этой части острова Ай-Темир царило спокойствие. Густой лес темной стеной подступал к морю и только узкая полоска песка отделяла его от воды.
И вот, нарушив это спокойствие, сверкнул огненный шар и тут же растаял, а вместо него появился на песке человек с мечом в руках.
Торан присел, озираясь вокруг и чувствуя себя не очень уютно, ведь вспышка на время ослепила его и теперь вокруг была сплошная непроглядная темнота, и он чувствовал себя настоящей живой мишенью. Но вот зрение восстановилось и в свете звезд и выглянувшей из-за облаков луны, смог он оглядеться вокруг. Убедившись, что ему ничто не угрожает, поднялся на ноги и с наслаждением вдохнул аромат соснового леса. Потом вернул меч в ножны, поправил арбалет на спине и растворился в темноте среди деревьев.
Город лежал на берегах широкой бухты. Торан стоял на вершине холма, с которого тот был виден как на ладони. Окраины города были погружены в темноту, ни один огонек не горел там в домах, если и находились в них люди, то предпочитали не выдавать своего присутствия. Зато район порта был ярко освещен, Торан видел фигурки людей, суетившихся возле кораблей и сидевших возле больших костров, разложенных прямо на улицах.
Торан спустился с холма и вошел на темные улицы пригорода.
Ладонь его лежала на рукоятке меча, а глаза зорко всматривались в темноту. Пахло дымом пожарищ и кровью, над пустыми домами витал призрак смерти.
Торан шел по улице, обходя лежащие на земле тела. Ему поКазалось, что он вновь вернулся на Ай-Мет, ибо судьба этих островов была похожа. Он уже слышал голоса, доносящиеся издалека, и видел впереди освещенные улицы. Торан понимал, что показаться там вот так: с мечом на боку, стилетом за поясом и арбалетом за спиной, он не может. Нужно было найти какой-то выход.
