– Аделина, у вас все хорошо? Ваши родители попросили меня зайти и проверить, все ли у вас в порядке.
– У нас все отлично. Сем, а вы не знаете, как открывается часовня?
– А зачем вам?
– Хочу взглянуть, что там.
– Поверьте мне мисс, там нет ничего интересного.
– Но все же, как её открыть?
– Я не знаю мисс Аделина. Я ее никогда не открывал.
– Хорошо. Может, зайдете, чаю с нами выпьете.
– Нет. Я очень тороплюсь. Зашел на минуту.
– Ну, как хотите.
Аделина закрыла за ним дверь и пошла в трапезную. Катрина уже сидела за столом и делала бутерброды. Она заметила, что Аделина чем-то взволнованна.
– Что-то случилось?
– Как тебе сказать. Почему, когда я спрашиваю про часовню, все шарахаются и делают вид, что куда-то торопятся?
– Ну, так может, надо последовать совету и не открывать часовню.
– Нет. Ладно, давай кушать. Да нам еще на рынок надо сходить. Купить всё необходимое для вечеринки.
– Хорошо. Альф, кушать подано, – крикнула Лина.
– Уже бегу, – крикнул Альф.
– Лина, а что делает твой брат, когда нас с тобой дома нет?
– Играет в разные игры.
– Понятно.
Альфред пришёл в трапезную. Посмотрел на Катрину, потом на сестру.
– Ну, где еда?
Аделина придвинула к нему бутерброды, и взяла с тарелки несколько штук себе.
– И долго нам ещё питаться этим? Другая еда есть?
– Привереда. Салат с огурцами и помидорами будешь?
– Да.
– Хорошо, сейчас приготовлю.
– Лина, и курицу можешь подогреть, – посоветовала Кати.
– Да, ну чего не сделаешь ради младшего брата.
Сказала Аделина, улыбнувшись, и все трое рассмеялись. Аделина все еще прибывала в своих мыслях. Нераскрытая тайна часовни по-прежнему волновала её воображение.
Середина весны практически всегда бывает в этих местах теплой. Так выпало и на этот год. Лишь в горах и у озера было сейчас свежо и прохладно. Цветы у озера чувствовали себя просто прекрасно. Еще одна причина, по которой нельзя было уносить домой цветы из ведьминой долины, было старинное поверье. В старину считалось, что цветки, выросшие вблизи этого озера, оберегают души утопленниц. Вот сорвешь такой цветок, принесешь домой, а там вдруг возьми и дух какой-нибудь утопленницы живет. Он и будет приходить к тебе ночью, пока не избавишься от цветка. Вот никто и не срывал там цветов, боялись беду накликать. Но городским ведь всё нипочём, и законы, и правила им не писаны.
Аделина помыла, убрала посуду и вернулась в гостиную. Катрина, тем временем, смотрела какое-то кино по телевизору. Девушка не стала отвлекать подругу и, поднявшись к себе в комнату, вновь принялась изучать историю из дневника.
«Утром приход деревенского жителя нас всех очень расстроил. Несмотря на то, что эту ночь я спала спокойно, и со мной в этот раз ничего не случилось, в деревне произошла трагедия. Поутру сразу у нескольких деревенских девушек приключилась болезнь, по симптомам, схожая с моим недомоганием. И наш доктор уехал в деревню, чтоб осмотреть больных. А у лесника той ночью пропал сын, парнишка лет пяти. Мне было очень грустно. И почему, тогда как у меня вроде бы болезнь отступает, другие, наоборот, начинают от нее страдать. Когда Роберт вернулся, он рассказал, что на шее у всех девушек, которые заболели точно такие же ранки, как у меня. Наступила ночь, по моей комнате, как обычно, на протяжении уже нескольких дней витал запах чеснока. Было душно, а окно открывать ночью мне было запрещено. Ровно в полночь меня напугал стук в окно. Подойдя к окну, я увидела летучую мышь. Ради любопытства я все-таки открыла окно, но летучая мышь продолжала кружить снаружи у окна, не залетая внутрь, как будто бы ей что-то мешало это сделать. И тут я услышала в своей голове знакомый скрипучий голос
– Убери чеснок и омелу из комнаты, – это был приказ.
И я послушно выполнила его, убрала омелу и венки из чеснока в шкаф. Только когда я закрыла шкаф на ключ, летучая мышь влетела в комнату. Смотрю я, а в моей комнате уже и не мышь вовсе, а тот мужчина. Только сейчас он совсем молодой и лишь скрипучий, повелительный голос выдает в нем прежнего пожилого господина. Он опять целует меня в шею, а я начинаю медленно куда-то уплывать, понимая, что моя жизнь уходит из меня по капле.
Утром я проснулась оттого, что вокруг меня суетились слуги. Доктор был очень обеспокоен. Очнулась я в горячей ванне. Потом меня снова перенесли в мою кровать, и я снова уснула. Проснулась я ближе к вечеру и теперь сижу, записываю все, что со мной случилось за это время. Теперь я знаю, кто он, и знаю, что мне осталось недолго. Скоро меня не станет. Я боюсь только одного, что этим все не закончится. Он меня уже не отпустит, даже после моей смерти. Он – вампир, живущий столетиями. А я та, кто его освободила – стала его первой жертвой…»
На этом записи дневника обрывались. Дальше в тетрадке были лишь пустые листы. Аделина разочарованно вздохнула. «Только войдешь во вкус и тут на тебе, на самом интересном…». Девушка положила тетрадку в ящик стола. Теперь, как она понимала, у неё были веские причины, чтобы открыть часовню. Лина спустилась в гостиную к брату и подруге.
– Кати, пойдем, сходим к часовне.
– Зачем?
– Неужели тебе неинтересно? Я дочитала дневник, и теперь я просто сгораю от любопытства. Ну, давай откроем.
– Ну, если ты настаиваешь.
И девушки, оставив Альфреда дома и наказав ему строго, чтобы он никуда не выходил, направились к часовне. Путь от замка до часовни был недолгим. Три минуты по тропинке, и вот они уже на месте. Аделина осмотрела стену у часовни, но не обнаружила в стене ни одного отверстия, в который можно было бы вставить камешек в качестве ключа для открытия потайного замка часовни. И когда Аделина совсем отчаялась, она, неожиданно для себя заметила соответствующее углубление в стене. Оставалось только найти подходящий камешек. Катрина в это время осматривала статую рядом с часовней. Рядом с часовней была скульптура обнаженной женщины с бокалом в руке, которая была изображена лежащей на мраморной скамье. Она олицетворяла богиню растительности – Диану. Катрина подошла поближе к скульптуре и на дне бокала увидела небольшой камень округлой формы.
– Лина, иди сюда.
– Что случилось?
– Посмотри в бокал скульптуры. Хитроумно придумано.
Аделина достала камень из бокала. По форме он вполне мог подойти к отверстию в стене часовни. Дело оставалось за малым: открыть часовню. Девушки подошли к часовне. Аделина вставила камень в отверстие, раздался резкий щелчок, и дверь часовни открылась. Пару минут девушки стояли и смотрели друг на друга, не решаясь войти. Потом Аделина первой перешагнула порог и решительно вошла в часовню. Внутри было темно и сыро. Хорошо, что девушки захватили с собой светодиодную лампу.
Яркий свет лампы позволил чётко рассмотреть внутреннее убранство часовни. Девушки дошли до середины часовни и остановились. Стены и потолок помещения украшали библейские сюжеты. Роспись покрывала все стены и потолок часовни сплошным ковром. Видимо, она задумывалась не как множество разных фресок, а как единая декорация, полностью покрывающая все стены и свод часовни. Самый центр часовни сверху украшала Мадонна с младенцем на руках. На каждой из стен часовни был изображён отдельный сюжет, и все вместе они соединялись в купольной части ангелами, расположенными вокруг мадонны с младенцем. Также, стены были украшены геральдическими лилиями, а два больших оконных проема – витражами, которые были выложены разноцветной мозаикой. Из-за витражей даже в самый яркий солнечный день в часовне царил полусвет, полумрак. У стены с противоположной стороны от входа в часовню стоял старинный деревянный комод.
На полу в центре часовни находилась большая круглая мраморная плита с небольшими отверстиями, через которые в подвал проникал свет. Никакого старинного гроба в часовне не было. Аделина подошла к плите и прильнула к отверстиям в попытке рассмотреть, что находится под полом. Но там было темно, и девушка поняла, что это бесполезная затея. Подойдя к комоду, Аделина увидела коробку размером чуть больше книжного листа. Открыв ее, она вытащила небольшую книгу. Катрина продолжала стоять у входа в часовню, не решаясь пройти внутрь. А Лина открыла книгу и по первой же строчке поняла, что держит в руках очередной дневник. На этот раз это был дневник Виктора Дракулы. Аделина была немного разочарована, что они не нашли в часовне доказательств, что это действительно усыпальница семьи Дракул. Фактически, ни один предмет в часовне не говорил о том, что это склеп. Катрина, наконец, подошла к середине часовни.
– Здесь просто восхитительно.
– А ты идти не хотела.
– Здесь поработала рука мастера.
