Ознакомительная версия.
– «Пролетарец» же, знаете? Пробовали, наверное.
– Не помню, – честно признался Волков.
– Да как же, нас весь город знает! – удивилась Елагина и побежала на кухню. – Я сейчас.
Волков рассматривал комнату. Кирпичного цвета обои с незамысловатым советским узором, радио на тумбочке, диван, ковер на стене. Вязаные салфетки разных цветов с какими-то пошлыми цветочками.
– Вот, – Елагина появилась в дверях с чашкой чая и пирожными корзинками, – пробуйте. Свежие!
– Спасибо. А это вы сами что ли вяжете? – полюбопытствовал Волков.
– Ах, это? Увлечение, знаете ли. Такое же нигде не купишь. А так раз связал и готово, – растаяла Елагина.
Волков попробовал пирожные
– Точно, – сказал Волков, – вспомнил. Да, да, именно этот вкус. Помню, отец всегда покупал на день рождения. У вас еще эти есть, бизе с масляным кремом, такие потом нигде никогда не найдешь.
– Да что вы! – прыснула Елагина. – У нас во всех магазинах эти безе!
– И корзиночки с этим вареньем под кремом… – ностальгировал Волков.
– Вот, а говорите, не знаете! – рассмеялась Елагина.
– Значит, кондитер вы.
– Кондитер.
– А соседей вы своих знаете? – неожиданно Волков стал что-то припоминать.
– Соседей? – побледнела Елагина. – Да не очень-то. А зачем это вы спрашиваете?
– Да так.
Волков почувствовал, что тут он попал в точку. Он встал, ничего не объясняя, забрал плащ и вышел из квартиры номер 41.
Немного потоптался в подъезде, будто бы спускаясь вниз, а сам на цыпочках поднялся на этаж выше. Волков открыл в подъезде технический ящик с трубами, нашел чью-то заначку «Космос» и закурил.
Он ждал. Затем немного погодя спустился на один пролет с Елагиной, и позвонил к соседям.
– Так-так? – послышался мягкий мужской баритон. – Кто тамочки?
– Сосед ваш, – соврал Волков, – вы меня вчера затопили.
– Что? – удивились за дверью.
Лязгнули замки, дверь открылась. Перед Волковым стоял полноватый рыжеволосый мужчина.
– Кто это вас затопил? – спросил он
– Да вы, вы затопили, – оттолкнул его Волков и прорвался в квартиру.
– Как? – не понимал он. – Когда? Я вчера целый день был дома, молодой человек. У меня ничего не текло.
– В ванную, быстро, – скомандовал Волков и сам же помчался в ванную.
Рыжеволосый жил один, судя по зубной щетке. Но вместе с тем какие-то признаки женского влияния всё же имелись. Например, халатик на крючке в ванной. Одна сережка лежала на раковине.
– Ну и где? И где? – возмущался рыжий. – Все сухое, видите? Я хоть и человек далекий от этого всего, я, понимаете ли, артист. Но даже я вижу, что здесь всё в полном порядке, молодой человек!
– Да, сухо, – согласился Волков. – Но у меня еще и на кухне подтеки были.
Волков направился на кухню. На плите стояла кастрюля с недоваренным борщом, порезанная капуста на столе, на стене висели фотокарточки Татьяны Дорониной и радиоприемник.
– Да что происходит, я вопрошаю? Ничего у меня не протекало, – волновался мужчина.
И тут Волков увидел тапочки под столом. Это были маленькие женские тапочки. Вязаные, желтые, с глупыми розочками.
– Это вы где такие купили? – показал на них Волков.
– Ой да в любом магазине найдете, такого барахла много, – улыбнулся рыжеволосый.
– Ну да, ну да, – улыбнулся Волков – Лужи-то, наверное, вытерли, всё равно жаловаться буду. На предприятие.
– Да, пожалуйста, жалуйтесь, милейший, идите прямо в управдом. Прям напугали-напугали!
Волков открыл дверь квартиры и вышел на улицу.
– Что же, вот, кажется и зацепка, – подумал Волков.
Но сейчас нужно было срочно найти Нину. Попытаться что-нибудь изменить, пока у него есть на это время. Он не знал через сколько часов, а может быть, минут он очнется в своей камере вместе с другими осужденными.
Волков забежал в свое общежитие, скинул сумку, Нины не было. Он спросил у встретившейся на первом этаже кастелянши, не видела ли она Нину.
– Не видела я никаких Нин тут. Это которая подружка твоя что ли? Щенка мыла в раковине на кухне? Ой, беда! Сколько можно говорить, никаких животных в комнатах! Нет, приперла!
– Так видели или не видели, и когда это было?
– Да недавно было, может, час, а может два назад. А может утром. Ой, уйди Волков с глаз долой, не раздражай меня.
Волков побежал к Нине.
По пути он заметил цветочный киоск с небольшой очередью.
– Люди! – закричал Волков. – Можно мне, а? Я жену двадцать лет не видел!
– Да тебе всего-то двадцать небось, хитрец, – пробурчала тетка в очереди.
– Как раз только что познакомились, а до этого не видел, честное слово, – улыбнулся Волков. – Дайте мне цветов красивых, тюльпанов там, что у вас есть? У меня рубль где-то был, вот он!
Волков пошарил в кармане и нашел рубль.
– На рубль цветов нет, – ответила продавщица. – На рубль только дерево.
– Да вы что, какое дерево, – заискивающе подмигнул ей Волков.
– На рубль только дерево, – повторила продавщица.
– Черт с вами, давайте ваше дерево, – махнул рукой Волков.
Продавщица сунула ему в руки необъятный горшок с маленьким росточком посередине. Волков взяв растение двумя руками, помчался дальше. Горшок был тяжелый, Волкову приходилось останавливаться, чтобы передохнуть. Он уже хотел оставить это дерево где-нибудь за углом, но ругаясь и фыркая, продолжал тащить.
Наконец, Волков дошел. Это был красивый дом сталинской постройки с высокими потолками.
«Хорошо, что первый этаж» – подумал Волков.
Он задвинул дерево в угол, нажал кнопку звонка и стоял, согнувшись. Нужно было отдышаться.
Дверь открыла профессор Костина.
– Здравствуйте, Елена Павловна, – сказал Волков. – А Нина дома?
– Виделись, Волков, – сухо процедила Костина. – Ну-ка поясни мне, голубчик, что это было сегодня на экзамене?
– Как что? – Волков попытался заглянуть через плечо Костиной и посмотреть висит ли в прихожей одежда Нины, – Ну переволновался я, осенью сдам. А Нина дома, Елена Павловна? Она очень мне нужна.
– Нина в отличие от тебя, Волков, учится. И сейчас она очень занята, не думаю, что она хочет с тобой болтаться тут без дела.
– Ну, конечно, – усмехнулся Волков, – рассказали уже. Нина! – крикнул он.
– Я же сказала, Волков, уходите, и лучше начните готовиться к осени заранее. Нина занимается, – уже через дверь услышал Волков.
Волков раздраженно пнул дерево.
– Карга, – ругнулся он.
Поставил дерево прямо перед дверью и вышел на улицу. В голове у него тикали часы, как будто он знал, что оставались считанные минуты. Он вырвал первый лист из своей дипломной работы с надписью «дипломная работа студента…» и стал писать с обратной стороны огрызком карандаша.
«Нина, пожалуйста, не сердись на меня. Черт с ним, с этим экзаменом!
Пожалуйста, запомни, что я скажу, а лучше запиши – 9 октября 1993 года, когда мы будем с тобой переходить проспект Ленина по пешеходному переходу, иди со мной по левую руку или вообще не выходи в этот день из дома. Это не шутка. Очень тебя прошу, заклинаю. А ровно 10 октября я тебе все расскажу. А пока тсс! Твой Пашка».
Волков вышел во двор, нашел окошко спальни Нины и попытался заглянуть в него. В комнате было темно. Волков открыл форточку давно известным ему способом, и на свою удачу забросил записку в комнату.
Он встал на цыпочки и позвал шепотом: «Ни-на. Это я. Слышишь?»
Но как раз в этот момент его ноги оторвались от земли, и он испытал знакомое чувство невесомости и тошноты.
Глава X, в которой Волков узнает о себе страшную новость
На этот раз все кончилось быстро, и он очнулся от дикой головной боли. Еле-еле открыв глаза, Волков увидел склоненное к нему бледное лицо Долговязого.
– Эй, ты чо, – с ужасом спросил Долговязый, – откинулся что ли?
– А? Нет, я пока… я пока еще нет, – приходил в себя Волков.
Вокруг него было темно и тихо.
– Слушай, Долговязый, а какой сейчас год? Скажи, а? Какой год? – вцепился Волков в Долговязого.
– Дак все тот же, 2015, – удивленно ответил Долговязый.
– Минус еще один год, – удивился и Волков. – А число-то? Число, какое?
– Одиннадцатое, Волков, одиннадцатое февраля.
– Число не изменилось, – Волков оглядел комнату. Это было знакомое ему помещение жилого корпуса. Вокруг все спали.
– Это что, я все еще здесь что ли? Убил? Убил Елагину?
– Да вроде нет, – сглотнул парень и попытался убрать от себя вцепившегося Волкова. – Спер что-то.
– А, ну да, ну да, – усмехнулся Волков. – А ты что подскочил?
– Так ты это, загибался что ли, в натуре, – сказал Долговязый. – Разбудить тебя не мог, тряс, тряс, уже думал всё, отмучился Волков, ан нет.
– Слушай, Долговязый, знаешь, что со мной? Знаешь? – схватил его за воротник Волков.
– Да не знаю я, отвянь!
– Я был в том времени, понимаешь? Когда ничего еще не было, когда я не грабил никого и никакой Елагиной не убивали.
Ознакомительная версия.
